Недремлющий глаз бога Ра
Шрифт:
— Спорю на лысину Содом Гоморыча, что кошка не оставит от бедняги Рекса камня на камне!
Я специально Рекса обидел, — хотел поговорить на отвлеченную тему. Чтобы вслед за обонянием у наблюдателей ещё и мышление отказало.
— Кто?! От моей собаки камня на камне?!
Однажды нас загребли в вытрезвитель, но выпустили необычайно быстро — можно сказать, до вытрезвления.
Мы тогда учились на третьем курсе, и если бы в школу поступила телега из такой уважаемой организации, то не видать нам дипломов! Независимо, что выпили всего по паре кружек, а загребли просто для плана — в то героическое время по плану работали даже патологоанатомы.
Но нас вытолкали без процедурных формальностей, почти не спросив фамилий и адресов. Послушали, как мы в предбаннике беседуем, и решили выпустить, а план добрать за счет психически нормальных пэтэушников.
Меня, разумеется, подмывало расспросить Веника кое о чем поподробнее, но делать это сейчас не следовало:
— Разумеется, я говорю о Бацилле! Уничтожителе животного мяса.
— Надеюсь, ты отдаешь себе отчет, что твои слова означают войну? — холодно поинтересовался маркиз. — Вынужден предупредить, что Рекс будет обладать повышенной кошкоустойчивостью.
Судя по тону, он был задет за живое.
— Видишь ли, кошки — не совсем домашние животные. Не как лошади, не говоря уже о псовых. Кошки, чтоб тебе было понятно, никогда не спят.
— Подумаешь! Собаки тоже никогда не спят.
— Ложь! Собаки ещё как дрыхнут, а кошки — никогда. Они только прикидываются спящими, но при этом контролируют окружающую среду — примерно как система противовоздушной обороны.
— И собаки тоже! Чуть злоумышленник — они лают.
— Правильно! Собаки реагируют на злоумышленника, а кошки на так называемых хозяев: следят за ними. Понял в чем разница?
Он кивнул и заключил:
— В таком случае, Бацилла не кошка! Я собственными глазами видел, как она двое суток беспробудно спала на столе. Икры поест — и на бок!
— Это она только видимость создавала, чтоб ты расслабился и вел себя естественно. А на самом деле — изучала! Сколько ты ешь, и так далее…
— Да? И зачем ей это надо?
— Не знаю. Зачем-то надо.
Он пожал плечами:
— Накопленные экспериментальные данные обязательно должны куда-то передаваться, иначе исследования лишены всякого смысла. Вывод — у неё должна быть антенна!
— Дык. Может и есть!
— Слушай, меня щас посетила одна блестящая научная мысль, но для проверки я должен посоветоваться с роботом. Ты, надеюсь, не против?
— С дорогой душой! Кстати, как мы его назовём?
— Мизантроп Кастратычем. Сущность у него антиобщественная, а половые признаки отсутствуют, — он подмигнул и направился к креслу.
А я приступил к детальному изучению лабораторного компьютера.
В отличие от ноутбука, здесь прослеживалась некая система хранения информации, но многие файлы были закрыты для чтения.
Доступной оказалась подборка статей из медицинских журналов, причем вирусология была представлена довольно скудно, а основной объем занимали работы в области психиатрии.
Многие фрагменты, касающиеся психических расстройств, были выделены маркером, что свидетельствовало о серьёзной проработке, — мой предшественник трудился на совесть.
Не зная с чего начать, я воспользовался методом тыка, и мне вдруг попались такие странные, необъяснимые вещи, что пришлось звать на помощь Липского.
Тот, как оказалось, вошел во вкус и покинул кресло с неудовольствием:
— Терпеть не могу, когда отрывают от работы! Тем более, что я его почти нашел.
— Кого? Покойника?
— Спирт! — он подошел к компьютеру и уставился на монитор. — Ну, кто тут хочет получить бамбуковой палкой по пяткам?
— А вот, глянь, — я отодвинулся.
Липский начал вчитываться:
— Не пойму! Змеи, лягушки какие-то… это что, французская кулинарная книга?
— Так я у тебя хотел спросить — ты же потомок четырнадцатого Людовика.
— Я потомок двенадцатого Карла! Но мой секретарь сейчас в отпуске по беременности — ты уж сам как-нибудь…
Отогнав его, я начал читать:
– “Если хочешь извести мужа, в лунную полночь нарви дурной травы с перекрестка двух дорог. Одна дорога должна вести на юг, а другая на запад. Зовется трава "Мак Бенак", что значит "Плоть, покинь кости", а растет на кладбищах, и в оврагах, и вдоль дорог. Месяц держи в риге, а станет сухой — истолки.
Нарисуй на железе знак судьбы и положи в сердце голову болотной змеи, а по — лучам шесть жаб-серафимов и двенадцать красных червей, которые есть апостолы.
Поставь алтарь на солнце, и жди пока сгниют, и покроются коркой.
Истолки всё в медной ступе и смешай с травяным порошком.
Когда будет готов, запеки в хлебе или подсыпь в еду и дай ему, а сама читай молитву Бааль Зебубу.
Прочтешь девять раз, и у мужа твоего пересохнет в горле и станет темно в глазах.
Он позовет тебя, но ты читай ещё девять раз и придет Бааль Зебуб и станет говорить с ним.
Ты Его не увидишь, но муж твой увидит, и будет прятаться от Него под стол, или залезет под кровать, или станет просить, чтобы не забирал.
Читай еще девять раз, а после дай мужу воды, настоянной на зелье, и Бааль Зебуб заберет его.
Если не ищешь смерти мужа, а хочешь завладеть деньгами его, или имуществом его, или землёй его, возьми мозги пускающего слюни урода и брось их в глиняный горшок с обжигающей змеиной водой, которой обливают вещи чумных и прокаженных.
Ты лей её, пока мозги не умрут, а после поставь в погреб и жди.
Когда змеиная вода уйдет и горшок обсохнет, нацеди туда крепкой водки, размешай и давай мужу пить, и добавляй в другое питье, и во всякую пищу по каплям, пока разум его не помрачится и не станет он бредить и заговариваться.