Неистовые джокеры
Шрифт:
«Мы уйдем вместе, — подумал Фортунато. — Ты и я». Все утратило значение; он сам обратился в ничто, менее чем в ничто, в пустоту. «Приди ко мне. Отдай мне все, что у тебя есть».
Ночь озарилась холодным белым светом.
Большая часть толпы не могла даже видеть битву, разворачивавшуюся над Ист-Ривер, — она была скрыта от их взглядов небоскребами Манхэттена. Лишь наблюдателям на перекрестках было доступно это зрелище. Но даже эти немногочисленные зрители не оценили вспыхнувших и разорвавшихся огненных
— Ну, на двухсотлетие [23] фейерверк был покруче. С этим и не сравнить. Почему бы им не устроить что-нибудь рядом со статуей Свободы?
— Да! — согласился кто-то. — Это было бы классно.
Никто из тех, кто глазел на небо с перекрестка 14-й улицы и авеню Эй, понятия не имел, что происходит над рекой.
— Через три часа у меня свидание, — сказала Вонищенка. — Это мое первое свидание за последние двадцать лет, а тут конец света.
23
Двухсотлетняя годовщина дня принятия Декларации о независимости США, 4 июля 1776 года.
Огненные каскады потускнели и угасли.
— По-моему, все кончилось, — заметил Джек. — Конец света откладывается. Можешь спокойно отправляться на свое свидание. И кто же этот счастливчик?
Женщина вздрогнула и отпрянула от него. Джек понял, о чем она подумала, и поспешно сказал:
— Я не издеваюсь. Я серьезно. Кто он?
— Пол Гольдберг.
— Юрист? Из прокуратуры?
— Да.
— И что ты наденешь? — поинтересовался Джек.
Вонищенка заколебалась.
— То же, что и обычно.
— Наряд обитательницы помоек?
Она сердито помотала головой.
— Деловой костюм.
— Идем.
На этот раз Джек ухватил Вонищенку за руку и потащил ее за собой по улице.
— «Круглосуточный Мэри-Эннз» примерно в трех кварталах отсюда. В этом сезоне это самое модное местечко.
— Какой «Мэри-Эннз»? — не поняла Вонищенка.
— Тебе нужен магазин женской одежды, который открыт всю ночь, — сказал Джек, — Вот увидишь, будет весело.
— Я вовсе не собираюсь веселиться.
— Так ты хочешь выглядеть на своем свидании на все сто или нет?
Она решительно смотрела прямо перед собой.
— Тогда идем, детка.
Вонищенка попыталась отстать, но Джек подождал ее, взял под локоть и едва ли не потащил вперед. Отчаянно фальшивя, он насвистывал песенку из старого кинофильма «Волшебник страны Оз».
— Ты — не Джуди Гарленд, — поддела его женщина и получила в ответ лишь улыбку.
Толпа уже начинала редеть, как будто эпическая битва над Ист-Ривер была салютом в Диснейленде, который давал родителям понять, что детям пора расходиться по домам. Более того, толпа явно обессилела. День выдался на редкость долгий.
«Круглосуточный
Джек повел Вонищенку на экскурсию вдоль витрин.
— Вон то шелковое платье, видишь? — Он показал на манекен. Потом взглянул на ее лицо и снова на витрину. — Пожалуй, цвета морской волны. Именно то, что нужно, — Он решительно зашагал ко входу в магазин.
Вонищенка сделала последнюю попытку заупрямиться.
— У меня с собой мало денег.
— На моем счету достаточно.
Когда сквозь него прошла вспышка силы, от Фортунато не осталось ничего, способного ей сопротивляться. Ничто и не сопротивлялось, и вспышка прошла сквозь него. И оставила после себя частицы — частицы знаний, памяти и разума.
Он увидел, как маленький человечек в толстых очках выползает из Ист-Ривер — двадцать лет назад. До того никаких воспоминаний не было. Там, где им следовало быть, находилась лишь выжженная пустыня, и ее творцом был не кто иной, как он. Астроном создал себя сам; за ним не стояло ни человеческого прошлого, ни человеческой личности.
Тщедушный человечек выполз на траву в парке и долго смотрел в ночное небо. И в этот миг вирус дикой карты овладел им, и его сознание унеслось в это небо и полетело к звездам. Он увидел облака газа, переливавшегося красными, пурпурными и голубыми огнями. А еще — планеты, лишенные атмосферы и окутанные завихрениями космической пыли, окруженные многочисленными кольцами и сиявшие отраженным светом. Он увидел луны, кометы и бесформенные сгустки астероидов.
Человечек увидел, как на него надвигается что-то темное и неразумное, что-то беспредельное, недоброе и голодное. И его сознание закричало.
Он очнулся на пороге какого-то кирпичного дома в Джокертауне, совершенно раздетый, если не считать очков, — от собственного крика. Дверь открылась, и человек, представившийся Бэлзамом, взял его к себе. Взял к себе и открыл ему все тайны, открыл ему имя сущности, которую он видел, имя, которое было основным словом масонов, — ТИАМАТ.
Бэлзам поведал ему о приборе, о машине Шакти, которую со звезд даровал Калиостро. Этот Калиостро основал Орден, чтобы защищать знание о Тиамат — Темной Сестре — и о машине Шакти.
А потом пришел час, когда Бэлзам уже ничему больше не мог научить тщедушного человечка, и тот сместил наставника с невольной помощью неумелого мага по имени Фортунато. Под именем Астроном он возглавил Орден. И ему открылось их предназначение — установить на Земле господство египетских масонов и править миром. Миром, который приползет к ним на коленях и будет смиренно и благодарно умолять. Ибо Астроном использует машину Шакти так, как ей предначертано быть использованной…
— Нет, — проговорил Фортунато. — Нет.