Неизвестное сельское хозяйство, или Зачем нужна корова?
Шрифт:
Таблица 4.2.3. Число жителей, которых мог бы прокормить разными продуктами один сельский житель того же региона от своего приусадебного хозяйства (с учетом производственного потребления), 1990 и 1998
Рассчитано по: Сельскохозяйственная деятельность 1999: 87-132: Сельское хозяйство 2000: 396–405.
В России картофель и в 1990 году был полутоварной культурой. Даже с учетом того, что около половины его шло на корм скоту и семена, излишки были велики и продавались на колхозных рынках. Поэтому увеличение излишков картофеля в целом было незначительным, но в главных районах соответствующей специализации, прежде всего на Северо-Западе и в Центре, достаточно заметным. К концу 1990-х годов в хозяйствах населения Центрального района производилось столько картофеля, что его хватало на корм скоту и пропитание не только селян, но и более пяти горожан. В ряде областей к юго-западу от Москвы, например, в Курской, Брянской, Орловской, Тульской, сельские жители могли обеспечить до девяти горожан.
Овощи население прежде выращивало в основном для собственного потребления. К концу 1990-х годов в тех же Центральном, Северо-Западном и еще в Волго-Вятском районах один условный сельский житель мог прокормить овощами помимо своей семьи еще двух человек, а во Владимирской, Кировской, Свердловской областях – еще больше. Расширению товарности индивидуальных хозяйств способствовало и то, что свое производство свернули коллективные предприятия. То есть населению со своей продукцией представилась возможность занять освободившуюся товарную нишу.
Увеличилось и производство животноводческой продукции, хотя и не так сильно. Но здесь увеличение излишков связано не только с увеличением производства, но и с уменьшением потребления этих продуктов сельскими жителями. При отсутствии зарплат в колхозах люди могли получить деньги только от продажи своей продукции. Превышение объемов производства молока над его потреблением прежде наблюдалось лишь в отдельных областях, больше всего – в Калининградской.
К концу 1990-х годов оно было почти везде.
Товарность хозяйств населения
ПоБлагодаря огромным трудозатратам хозяйства населения выделяются повышенной продуктивностью. В среднем урожайность картофеля в них выше, чем в колхозах, на треть, моркови – на две трети. Особенно производительны небольшие овощные индивидуальные хозяйства.
Например, урожайность огурцов в хозяйствах населения выше колхозной в среднем в 4 раза, лука – в 10 раз (Шмелев 2002:120). Исключение составляют лишь предприятия – лидеры агропроизводства, которые за счет улучшения породного состава, элитных семян или промышленного обустройства теплиц (что не по силам мелким хозяйствам) добиваются более высокой продуктивности. Несмотря на высокую трудозатратность в индивидуальных хозяйствах, час труда в них дает больший доход, чем час труда в коллективном хозяйстве (Там же, 153).
Доля частных хозяйств, работающих на рынок, составляла на рубеже 2000-х годов, по некоторым оценкам, всего 10–15 % общего их числа (Петриков 1999). Официальная статистика дает меньшую долю хозяйств населения, производящих продукцию для реализации, – 8 % (Экономическая активность 2002:84). На наш взгляд, эти цифры занижены. Правда, это средние, общероссийские величины, в зависимости от конкретного региона они меняются в большую или меньшую сторону. Например, доля товарных хозяйств колеблется, согласно той же статистике, от 4 % в Новгородской области до 16 % – в Саратовской, 24 % – в Белгородской и 36 % – в Калмыкии. Если учесть, что, по данным социологических обследований разных районов Белгородской области, 40 % домохозяйств сдавало молоко на продажу и треть – продавала мясо (Эфендиев, Болотина 2002), то цифры официальной статистики надо увеличить как минимум в 1,5 раза. Кроме того, нужно иметь в виду и несовершенство методов учета неформальной экономики: из подобных обследований обычно выпадают наиболее богатые и товарные хозяйства, которые, как правило, занижают производство и доходы, и бабушки, подрабатывающие продажей небольшой части продукции своего огорода.
Оценки доли продаж по отдельным продуктам показывают довольно высокую степень товарности хозяйств в сельской местности (табл. 4.2.4). При этом животноводство гораздо более товарно, даже у горожан, чем растениеводство. Зерно население само выращивает не так часто. Но если выращивает, то в основном на продажу. То же – с медом. Надо также учитывать, что реализовать продукцию можно не только за деньги. В некоторых деревнях в глубинке люди давно уже не видели денег и живут только своим хозяйством и бартерными обменами.Таблица 4.2.4. Доля отдельных видов продукции сельских и городских домохозяйств, реализованной на рынке, 2003, %
Источник: Малое предпринимательство 2004: 147.
Уровень зарплат в сельском хозяйстве крайне низок и в 2000–2001 годах составлял 40 % общероссийского уровня (Труд 2002). Убыточные коллективные предприятия, которых почти половина, часто не выплачивают денег вовсе, в лучшем случае расплачиваясь натурой. Хорошо, если в семье есть пенсионеры. А трудоспособным часто и неоткуда больше взять деньги, кроме как от продажи своей продукции. Опросы, проведенные в 1998 году, показали, что только 14 % работников сельскохозяйственных предприятий регулярно получали зарплату (что примерно соответствовало доли прибыльных предприятий на тот период; к 2000 годам она увеличилась до 45 %), 28 % не получали денег по нескольку месяцев и 26 % – по нескольку лет (Состояние 2000:57). Поскольку в статистике и научной литературе приводятся разные и противоречивые данные о товарности хозяйств населения, мы проводили собственное обследование. Определить степень товарности индивидуальных хозяйств не так просто. В наших анкетах было два вопроса: о доле продаваемой продукции и о доле дохода от продаж своей продукции в общем доходе семьи. Интересно, что на второй вопрос люди отвечали менее охотно, порой без согласования с первым вопросом, явно занижая цифры, и часто не могли ответить вовсе. Поэтому мы в большей степени ориентировались при определении товарности на первый вопрос, но все время имели в виду и второй, поскольку они взаимосвязаны. Если хозяйство продает более половины того, что производит, мы считали его товарным, менее половины – малотоварным. Если вся продукция хозяйства потребляется в семье или ее продажа носит спорадический характер, мы относили его к нетоварным.
Степень товарности хозяйств часто зависит от включенности той или иной местности в общую спонтанно формирующуюся систему сбытовых связей. Участниками такой системы могут быть и крупные корпорации, но они, как правило, редко работают с населением, которое оказывается почти целиком зависимым от частных перекупщиков. Поэтому доступность селений, т. е. прежде всего наличие хороших дорог, часто наряду с другими факторами (наличием кормов, пастбищ, трудовым потенциалом и т. п.), является стимулятором товарного животноводства.
На примере уже не раз упоминавшегося Луховицкого района (раздел 2.7) можно показать, как соотносятся специализация и товарность хозяйств населения. Результаты анкетирования показали, что товарные хозяйства чаще всего встречаются в огуречной и капустной зоне (более 60 % опрошенных), т. е. там, где специализация на овощах выражена наиболее четко. В нагорной части района, там, где жители занимаются скотоводством и картофелем, т. е. более массовыми производствами, во многом рассчитанными на самопропитание, доля товарных хозяйств снижается до 22 %, а преобладают – малотоварные. В самом городе Луховицы, жители которого также занимаются огуречным бизнесом, товарных хозяйств даже больше (36 %), столько же составляют и чисто подсобные, нетоварные хозяйства. При этом в товарных хозяйствах с налаженной системой сбыта доходы оказывались вполне сопоставимыми или превышающими официальные.Проблема сбыта, его инфраструктура и доходность хозяйств разного профиля
Сбыт своей продукции – одно из самых уязвимых мест сельской экономики. Тем не менее у населения существует с десяток каналов сбыта. В противоположность коллективному сектору в индивидуальных хозяйствах доходнее всего мясо и овощи. В районах соответствующей специализации средний уровень жизни сельского населения выше.
Проблема сбыта продукции стала одной из ключевых для всех агропроизводителей. Об этом говорят все – от министров, руководителей крупных коллективных хозяйств и фермеров до простых сельских старушек. Каналы сбыта продукции хозяйств населения нередко спонтанны: продал соседу или дачнику, вынес на обочину дороги, отвез в город на рынок или прямо на улице, открыв торговлю на ящиках.
До 1990 года сбыт продукции чаще происходил на месте: мясо и молоко от населения принимали колхозы. Теперь те колхозы, что в кризисе, не знают куда девать свою продукцию. А те, кто сумел найти свою нишу, дорожат качеством и отказываются от разрозненной продукции хозяйств населения, контроль которой затруднен. Кроме того, работали магазины райпо, куда население сдавало картофель, овощи, иногда мясо. В годы кризиса система райпо почти всюду развалилась.
Зато появились перекупщики. Часто это те же жители сел или городов, которые имеют грузовики и сделали перепродажу сельхозпродукции своей профессией (при этом официально они могут работать в колхозе или на другом предприятии). Перекупкой обычно занимаются татары, выходцы с Кавказа, формируя специальные бригады и имея связи с торговой мафией в крупных городах. Мы встречали целые села, жители которых занимаются в основном куплей-продажей (см. раздел 4.3).
Чаще всего они скупают у населения скот, картофель, в специализированных районах товарного хозяйства – фрукты и овощи, а также зерно у предприятий.
Приведем несколько примеров современной продажи продукции населением.
Трехлитровую банку частного молока в 2001 году продавали в Подмосковье за 20–25 руб., в глубинке – за 10–20. Таких банок от одной коровы надаивают около 5 в день. Это ежедневный доход в 50-100 руб. При средней пенсии в 1000 руб. – доход существенный, если есть покупатели. Еще выгоднее продавать творог и сметану. Правда, степень товарности продукции сельской семьи зависит от ее состава. В Подмосковье молодежь уезжает в города и у старшего поколения даже при одной корове остаются большие излишки молока. Другое дело, что многим старикам и одна корова не под силу. Да и выпасать ее в пригородах негде. В Саратовской области, где сельские семьи более полноценны, при одной корове излишков молока почти нет, но люди все равно продают молокопродукты, сокращая свой рацион. При двух коровах ежегодный доход семей от молочных продуктов в 2000–2001 годах составлял 10–20 тыс. руб. в год.
Еще выгоднее мясо. В Саратовской области все, кто имеет корову, обычно каждый год продают приплод на мясо. Цена полуторагодовалого бычка в 2001 году была 8–9 тыс. руб. Новорожденный поросенок на рынке стоил 600 руб., в колхозе его покупали за 250 руб. Осенью тот же поросенок, взращенный отчасти на зерне из колхоза, стоил уже 3–4 тыс. И проблем со сбытом мяса много меньше, чем со сбытом молока. В последние годы в районах развитого личного хозяйства появилось множество частных перекупщиков, которые ездят по деревням и скупают скот живьем. Тот, кому это не нравится, сам везет мясо на рынок в город. А свою машину в Саратовской области имеют от 1/5 до 1/2 сельских семей.
Животноводство в частных хозяйствах прибыльнее колхозно-совхозного не только из-за оттока дешевых кормов из колхозов. Те, кто не имеют натуроплаты зерном или сеном, все равно оправдывают содержание скота. Убыточность общественного животноводства помимо плохих кормов связана с тем, что там, как правило, не доращивают бычков и телок до нужного веса. Дело в том, что весь доход предприятия получают осенью, а зимой и весной им уже нечем платить за энергию, горючее, семена. Вот и режут скот раньше времени.
В целом – в противоположность коллективному сектору – в индивидуальных хозяйствах наиболее доходно мясное животноводство и овощеводство. Поэтому там, где сохранился человеческий капитал, обычно выращивают скот на продажу или продают овощи. И в таких районах средний уровень жизни сельского населения, как правило, выше (хотя официальная статистика может и не улавливать эти доходы). Однако многое зависит от местоположения хозяйства. Приведенные в главе 2 примеры показывают, что эти две отрасли, как правило, территориально разведены. Скот держат там, где есть достаточные земельные ресурсы и ресурсы предприятий. А овощеводство больше тяготеет к малоземельным пригородам или к особым локальным природным условиям, сочетающимся с доступностью рынков сбыта. Молочное животноводство в относительно благополучных селах – подсобный сопутствующий вид деятельности, оно слишком трудоемко и дает хотя и равномерный, но небольшой доход. А в бедных селах, где корова – основная кормилица, у населения на все другое сил уже не остается. Поэтому продажа небольших излишков молочной продукции – это основной вид доходов населения в относительно бедных селах, так же как и продажа излишков картофеля. Правда, есть и исключения: например, Бардымский район в Пермской области, где население имеет немалые доходы от товарного производства картофеля.Рисунок 4.2.4 Продажа своей продукции на рынке в райцентре
Рисунок 4.2.5 Продажа лука у дороги в Ставрополье
Нацеленность индивидуальных хозяйств на товарность проявляется и в изменении набора культур. Несмотря на определенную устойчивость общей специализации, выбор отдельных культур или типов скота меняется от местности к местности. Об этом говорит и расширение набора овощей, например, в традиционных луковых или огуречных районах, и переход от крупного рогатого скота к выращиваю свиней, которое оказывается более доходным. Хотя наряду с дефицитом оборотных средств сбыт – одна из наиболее уязвимых частей сельской экономики, население имеет разные возможности продаж (рис. 4.24-4.2.7). Перечислим основные каналы реализации личной продукции:
– продажа на местных сельских рынках:
– продажа в городе или райцентре, куда люди отвозят продукцию на своих машинах:
– сдача продукции на городских рынках продавцам или перекупщикам:
– продажа на обочинах автотрасс в пределах поселения (иногда прямо у калитки) или недалеко от него:
– сдача в колхоз или в райпо, распространенная до 1990-х годов и кое-где сохранившаяся:Рисунок 4.2.6. Продажа помидоров у дороги в селе Кинель-Черкассы Самарской области
Рисунок 4.2.7. Продажа овощей и ягод у калитки дома
– продажа перекупщикам, приезжающим в село. Там, где есть массовые излишки продукции и есть дороги, обязательно появляются перекупщики, что говорит о проникновении рыночных отношений в деревню:
– продажа фермерам, работающим со скотом и имеющим сепаратор. Собирать молоко у населения фермерам выгоднее, чем держать большое поголовье своего скота. Тем не менее подобную кооперацию индивидуального хозяйства с другими укладами мы встречали редко;
– продажа дачникам и отдыхающим. Она характерна для тех мест, где в селах много домов куплено горожанами, или там, где рядом находятся дачные поселки. В рекреационных зонах (санатории, дома отдыха, турбазы и т. п.) окрестные жители также живут продажей своей продукции отдыхающим, особенным спросом пользуются овощи, фрукты и ягоды;
– продажа в различные учреждения – детские сады, больницы и т. п., однако такие возможности крайне редки и платят там обычно мало;
– сдача продукции переработчикам, например, мяса – в коптильные цеха, молока – на молокозаводы.
В некоторых районах переработчики получают даже специальные дотации, чтобы закупать продукцию хозяйств населения по чуть более высоким ценам, чем у крупных агропредприятий. Однако сбор малых порций молока при нынешних ценах на бензин невыгоден. Поэтому многие молокозаводы уклоняются от работы с населением. К тому же у сельских жителей нет навыков рыночного договорного сотрудничества. Обещают продавать молоко многие, а выносят к машине порой единицы: кто-то понес на рынок, кто-то решил сегодня не продавать и т. п. Поэтому гораздо перспективнее оказывается создание при молокозаводах небольших частных предприятий специально для работы с населением, например, по сбору того же молока. Так, в деревне Куриловка в саратовском Заволжье, где население держит очень много скота, две женщины на лошадях с бидонами объезжают деревню (они знают, кто продает молоко, какое у кого качество, и т. п.) и сдают продукцию на молокозавод. Но это встречается редко.
Наши опросы показали, что наиболее распространена продажа своей продукции перекупщикам. Правда, это зависит от местоположения. Например, в удаленных районах Пермской области перекупщикам отдают свою продукцию более 70 % тех, кто торгует, и лишь 18 % продают самостоятельно. Дачников там почти нет. А в пригороде Перми только четверть населения пользуется услугами перекупщиков, треть – продает дачникам, остальные торгуют в городе самостоятельно. На юге роль перекупщиков тоже велика. В разных районах Ставрополья их услугами пользуется от половины до двух третей населения, и от четверти до трети сами возят продукцию в города. Эти два канала продаж почти всюду являются основными, кроме дачных районов, где у сельских жителей под рукой появляется такой «удобный» потребитель, как горожанин с деньгами. Поэтому в дачных районах цены обычно выше.
При продаже продукции появляются и ростки кооперации (обычно между соседями и родственниками), чего не скажешь о производстве, которое все еще остается сугубо индивидуальным и даже имеет признаки конкуренции.
В последние годы в связи со сложностями сбыта продукции в удаленных поселениях и там, куда редко добираются перекупщики и дачники, все шире распространяется бартерный обмен внутри поселений и между ними. Так в сфере реализации формируются зачатки горизонтальных связей. Некоторые авторы (Виноградский 1999) отмечают наличие ростков стихийно-кооперативных связей с родственниками и односельчанами с целью создания гарантийно-страховой системы выживания. Гораздо чаще при отсутствии денег встречается натуральная оплата услуг односельчан, что тоже служит косвенным признаком товарности индивидуальных хозяйств.
География товарности по данным выборочных обследований
Самыми товарными из обследованных нами районов оказались пригородные и различные районы Поволжья. Потенциал индивидуальных хозяйств юга явно недоиспользован, хотя там больше людей, готовых увеличить товарность своего хозяйства.Поскольку, по статистическим данным, степень реальной товарности хозяйства не определить, нам пришлось полагаться в основном на свои заведомо неполные обследования и на опросы населения. В таблице 4.2.5 показана доля хозяйств разной степени товарности в районах наших обследований. Так как снабжение продовольствием городских родственников уменьшает объемы продаваемой продукции, в таблице приводятся также сведения о том, сколько уходит горожанам. Кроме того, для того чтобы выявить потенциал индивидуальных хозяйств, мы задавали в анкетах вопрос о том, как люди предполагают вести хозяйство при увеличении зарплат в 5 раз, т. е. в том гипотетическом случае, когда не надо держать хозяйство для выживания. Об этой части обследования подробнее сказано в разделе 6.2. Здесь нам важно выявить тех, для кого товарность представляет не сиюминутную, «кризисную», а вполне устойчивую категорию.
Из всех обследованных районов самыми товарными оказались пригородные Луховицкий и Пермский, а также саратовские лесостепные районы. К ним приближается пригородный Рязанский и животноводческий заволжский Новоузенский. А меньше всего товарных и больше нетоварных хозяйств на двух полюсах: в окраинных районах с тяжелыми природными условиями (север Пермской области, засушливый Левокумский район) и в наиболее благоприятном по природным условиям Новоалександровском районе с сильным общественным сектором.
Полученные нами данные во многом согласуются с результатами других обследований индивидуальных хозяйств. Например, обследование продуктовых рынков в Курской области выявило, что основными поставщиками продуктов на рынки Курска являются пригородные и полупригородные села области. Максимальный средний радиус поставок в Курск характерен для мяса и меда (около 60 км), для молокопродуктов и картофеля он составляет около 50 км, для овощей – 28, для фруктов, ягод и зелени – менее 20 км (Клюев, Яковенко 2005: 376).
Иная ситуация с рынками Москвы. Их монополизированность определенными национальными группировками и сложности доставки продукции в столицу сильно ограничивают возможности мелких хозяйств, которые к тому же вытесняются из ближайших окрестностей застройщиками и дачниками. В Московской области уровень товарности хозяйств населения выше не в ближайших пригородах, а ближе к окраинам области, которая, в отличие от других регионов, почти вся может быть отнесена к пригородному типу.Таблица 4.2.5. Товарность хозяйств населения в районах обследования и потенциал их развития, %
Источник: результаты опросов населения.
Рисунок 4.2.8. Сбор молока у населения
Итак, товарность индивидуальных хозяйств в пригородах в целом выше, хотя по статистике доля подворий в общем производстве продукции там намного меньше. Однако эта небольшая доля связана с тем, что в пригородах крепки и крупные предприятия. Тем не менее, несмотря на то что их работники гораздо чаще, чем в глубинке, получают зарплату деньгами, несмотря на то что люди там имеют мало земли и часто не в состоянии содержать скот, близость города и сам монетарный стиль жизни в пригородах стимулирует их извлекать доходы даже из небольших участков. Этот феномен, который мы наблюдали в разных регионах страны, подтверждается и другими исследователями (Фадеева 2003). Однако, как показывает таблица 4.2.5, потенциал пригородов практически исчерпан, хотя и относительно устойчив. Там почти никто не хочет расширять производство (часто просто не имеет возможности). Но там и больше тех, кто хочет сохранить достигнутый уровень. Наиболее перспективны товарные районы Саратовской области, где хозяйства готовы расширять производство при увеличении доходов. В целом потенциал индивидуальных хозяйств Юга явно недоиспользован, и там доля людей, готовых расширить товарность своего хозяйства, выше, чем на Севере.
4.3 Этническая мозаика индивидуальных хозяйств
Об этнических особенностях хозяйств населения упоминалось уже не раз. Специализация, стиль ведения хозяйства и достаток отличаются у представителей разных народов, живущих даже в одном селе. А ведь можно увидеть целые села и даже районы с определенным национальным стилем, специализацией и товарностью индивидуальных хозяйств.
Национальное разнообразие Саратовской области
Специализация индивидуальных хозяйств и их ниши на рынке тесно связаны с национальной спецификой. Однако порой требования рынка оказываются важнее этой специфики и традиций.
В Саратовской области пересекаются уходящая на север предуральская полоса финно-угорских народов, средневолжская и южная полосы тюркских этносов. Русская колонизация создала свой стиль поселений и освоения территории, поволжские немцы за столетия обустроили ее по-своему, а мигранты с Кавказа привнесли туда свой колорит (табл. 4.3.1).
Таблица 4.3.1. Основные народности в сельской местности Саратовской области, 1979, 1989, 2002, %