Некровные узы
Шрифт:
Вернувшись домой после занятий, я села на кровать и, по привычке, уткнулась в ноутбук. В моём одиночестве был один несомненный плюс: я много времени проводила в интернете, готовясь экзаменационным тестам. Едва я углубилась в чтение биографии модерниста Густава Климте, дверь в спальню с грохотом распахнулась. Оторвав взгляд от экрана, я насторожённо следила за Алексом, который, кажется, был не в духе.
— Ты пропустила вчерашнюю встречу с отцом, — бросил он с ходу, не здороваясь. — Почему?
Вздёрнув подбородок, я скрестила руки на груди, и копируя его, вопросительно изогнула
— Хочешь сказать, что волнуешься за него? Тебе ведь всё равно, даже если он сгниёт в тюрьме на пожизненном сроке.
— Совершенно верно, Тина. Мне на него плевать. А вот тебе не должно.
— Он лгал мне всю мою жизнь. Из-за него погиб невинный ребёнок. А, может быть, даже не один... — страшные слова, произнесённые Алексом в кабинете, снова зазвучали в голове, а вместе с ними перед глазами поплыли картинки окровавленного малыша, лежащего в пыли. Показная бравада в ту же секунду покинула меня, и голос зазвучал истерично: — Я не знаю этого человека. И никогда не хочу его больше видеть!
Алекс шагнул к кровати и положил на неё конверт.
— Это пропуск на повторное свидание. Каким бы ни был твой отец, он любит тебя. Он старался дать тебе лучшее и воспитал достойным человеком. Встреча назначена завтра в десять. Придётся пропустить первую лекцию.
Небрежно отпихнув от себя конверт, я зашипела:
— Если так хочешь, пойди к нему сам. У вас много общего: вы лгуны, и я презираю вас обоих!
— Ты пойдёшь, Тина, — судя по по тому, как сжалась его челюсть, Алекс терял терпение. — Надеюсь, до свадьбы твоё презрение трансформируется в нечто более приятное. Обидно будет лицезреть твою кислую мордашку на фотографиях в спальне.
От его издевательского тона кровь ударила в голову, окрасив щёки в алый.
— Зачем тебе жениться на мне, Алекс?! Я и так твоя пленница. Ты решаешь, куда мне ходить, и где спать. Для чего ты вообще сделал мне предложение?
— Я уже отвечал тебе на этот вопрос.
— Да! — от возмущения я подскочила на кровати. — Только вот ты забыл упомянуть, что через пару дней вывалишь на меня признание о том, что хотел меня убить и что заманил в свой дом обманом. Когда ты купил это чёртово кольцо? — подняв руку, на которой красовался бриллиант, я махала ею перед его глазами. — Отвечай!
С непроницаемым выражением на лице Алекс следил, как я спрыгиваю на пол и начинаю нервно расхаживать по комнате.
— В Барселоне, когда ты спала.
— Я так и думала! — я обвинительно ткнула в него пальцем из противоположного угла спальни. — Потому что ты знал, что, вернувшись, я пойду к отцу и начну задавать вопросы. Ты знал, что разговора не избежать, и знал, какой будет моя реакция. Поэтому ты и сделал это предложение! Потому что хотел связать меня по рукам и ногам. Не такой уж ты всесильный, если тебе понадобилась эта безделушка, чтобы удержать меня возле себя.
— Лучше бы тебе помолчать, Тина, — прорычал Алекс, надвигаясь на меня. — Я две недели закрываю глаза на твои детские выходки, но моё терпение не безгранично.
— И что ты сделаешь? Свяжешь меня? Посадишь в клетку? Ой, погоди! — я сделала притворно испуганные глаза. — Ты спалишь мои вещи? А, может быть, пригрозишь
— Тина, заткнись, — процедил он сквозь сжатые зубы. — Заткнись, либо я за себя не ручаюсь.
Но я не хотела затыкаться. Боль, сидевшая во мне, выплёскивалась ядом и желчью. Мне хотелось уязвить, ранить его, чтобы стереть равнодушное выражение и издевательскую ухмылку с красивого лица.
— Пошёл ты, Алекс. Однажды ты явишься домой и не найдёшь меня. Я уеду далеко отсюда и даже не вспомню о тебе. Можешь одеть на меня хоть тысячу колец, ты не удержишь меня против моей воли. Ненавижу тебя. Как же я тебя ненавижу…
Словно приготовившийся к прыжку хищник, Алекс перемахнул через кровать и тряхнул меня за плечи.
— Тебе нужны доказательства, что ты моя, Тина? Ты столько времени испытывала моё несуществующее джентльменство, что в данный момент можешь пенять только на себя!
Тяжело дыша мне в лицо, он сгрёб ворот моей футболки в кулак и разорвал пополам. Куски ткани повисли по сторонам, обнажая грудь, не прикрытую бюстгальтером.
— Животное! — завизжала я и с силой ударила ладонью Алекса по щеке. — Не смей меня трогать! Что, там, где ты трахался две недели теперь отказываются раздвигать ноги? — размахнувшись, залепила ещё одну пощёчину. И ещё одну, так что кожа на руке начала гореть.
Алекс не предпринимал попыток увернуться или остановить меня.
— Да, Тина, отказываются, — его голос был глухим и хриплым. Выглядел он устрашающе: на щеках краснели отпечатки моих пальцев, грудь быстро поднималась, натягивая белую рубашку, чёрные глаза мерцали безумием. Обхватив одной рукой мой затылок, а второй — грудь, он прижался в грубом яростном поцелуе. Рычал, мял соски, кусал губы, облизывал каждую, словно хотел проглотить. Передо мной был неуправляемый монстр, которого я сама по глупости выпустила.
— Отпусти! — подстёгиваемая страхом и адреналином, я вцепилась ногтями ему в лицо. — Ты совсем рехнулся!
Не утруждая стряхнуть с себя пальцы, раздирающие кожу, руки Алекса нырнули под мои свободные шорты и с силой сжали ягодицы.
— Царапайся, кошка, — прохрипел он с ухмылкой, — меня это заводит.
Увернувшись от захвата, я кинулась к прикроватной тумбочке и схватила светильник. Усмехнувшись шире, Алекс направился ко мне, расстёгивая на ходу рубашку.
— Не подходи, — предупредила, стискивая в руках лампу, — клянусь, я ударю.
— Сопротивляйся, Тина. Тем слаще будет тебя трахать.
В его взгляде не было ни тени замешательства, когда, отшвырнув рубашку на пол, он быстро приближался ко мне. Казалось, моя угроза нисколько его не напугала. Когда он оказался чересчур близко, я зажмурилась и с силой опустила светильник перед собой. Очевидно, что удар пришёлся Алексу в плечо, потому что, открыв глаза, я увидела на нём багровую ссадину.
— Чем ещё удивишь, милая?
– сощурив глаза, осведомился он.
С барабанящим сердцем, я перескочила через кровать и рванула к входной двери, однако, на половине пути запнулась о кресло, которое сама же притащила, и больно ударилась коленями. Попыталась встать, но горячая рука схватила меня за щиколотку и потащила по полу.