Неоновый дневник
Шрифт:
— Тебе плохо?
— М-м, да. Наверно. Я не знаю.
— Хочешь, я куплю тебе воды?
Я несколько секунд размышляю над его предложением. Вообще, мне хочется курить. Кажется.
— Нет, давай лучше сходим на улицу. Мне надо проветриться.
— Окей.
Мы поднимаемся наверх — из укрытого под землей неонового чистилища в прозрачную от мороза ноябрьскую ночь. Наши куртки остались в клубе, поэтому меня колотит крупная дрожь. Я закуриваю сигарету от поднесенной им зажигалки — и тут же извергаю содержимое своего желудка на землю. Парень придерживает
— Сейчас лучше?
— Да, спасибо.
Я выпрямляюсь, прислоняясь к стене около входа, смотрю на него:
— Так как там тебя зовут?
— Данил.
— Да, точно.
Я помню, как его зовут, мне просто надо кое-то проверить, и для этого мне нужно поговорить с ним еще немного. Я внимательно смотрю на него — он не выглядит смущенным, наоборот, улыбается:
— Хочешь вернуться?
Я не сразу отвечаю ему. Я уже все поняла, и, несмотря на то, что я действительно сегодня выпила слишком много — алкоголь очистил мою голову от постоянно гудящих в ней голосов, а в этой тишине я часто нахожу ответы на все свои вопросы.
— Нет, я не хочу возвращаться. Давай, ты меня проводишь?
— Хорошо.
Я роюсь по карманам, даю ему свой номерок, и через пять минут он возвращается с нашей одеждой и бутылкой воды. Я делаю несколько глотков:
— Спасибо.
Люди все еще заходят в клуб, и мы, наверно, первые, кто уходит так рано. Около клуба обычно стоят частники, и сегодняшняя ночь — не исключение. Мы садимся в машину, Данил поворачивается ко мне и что-то говорит.
— Что?
Поглощенная своими догадками, я не сразу понимаю, что ему нужно.
— Какой твой адрес? Куда поедем? В общагу?
— А. Нет. Мы поедем к тебе.
Он изумленно смотрит на меня несколько секунд, как бы раздумывая, потом все-таки называет водителю свой адрес. Я усмехаюсь — а он смелый парень. Посмотрим, что будет дальше. Я уже согрелась, мы сидим сзади, я прижимаюсь к нему и кладу голову ему на плечо — я жду.
— Ты как себя чувствуешь?
Я молчу. Я знаю, что это не то, что он хочет мне сказать.
— Больше не тошнит?
Молчу.
— Блять, ладно. Я должен тебе признаться.
Конечно, должен. Я ловлю себя на мысли, что на самом деле он мне нравится. Тем хуже для него — ведь я уже все решила.
— Ты уже знаешь, да? Но я должен сказать. Это я. Я писал тебе.
— Да знаю я, догадалась.
***
Такси высаживает нас у безликой многоэтажки в самом центре города. Данил открывает дверь подъезда, и, придерживая ее для меня, вызывает лифт. Мне уже намного лучше, ведь ранее я избавилась от излишков алкоголя, и теперь мне интересно, что он будет делать? Мы молча едем наверх, и Данил разглядывает что-то на полу, избегая моего взгляда. Охуел, наверно. А что ты думал? Писать анонимные сообщения — это так просто, а как быть теперь, когда я все знаю?
— Знаешь такую игру — «Правда или действие»?
— Да, а что?
— Я всегда выбираю действие. А то, что ты мне писал, это правда?
Мы заходим в его квартиру, стараясь не шуметь, проходим
— Извини, я не ждал гостей, у меня бардак. Сделать тебе чай?
Я поворачиваюсь и смотрю на него. В комнате темно, и он — просто плотный сгусток тени на фоне белого квадрата стены. Только его глаза настоящие — огромные, растерянные. Слышишь щелчок? Это захлопнулась ловушка. Я подхожу к нему, беру его за руки, у него такие холодные пальцы, я тянусь губами к его уху и шепчу:
— Поцелуй меня.
Он нерешительно, и как-то осторожно, целует меня, и тогда я сама засовываю язык ему в рот, опускаю руку вниз и глажу его сквозь джинсы, нащупывая его растущее возбуждение. Ну вот, заебись. Порядок действий всегда один — я стягиваю с него футболку, расстегиваю пряжку на его ремне. Он испуганно смотрит на меня:
— Что, вот так просто?!
Мне становится смешно.
— Так все-таки правда или нет?
Разве не этого ты хотел? Разве не об этом писал в своих сообщениях? Я снимаю топ, стягиваю джинсы вместе с бельем, ложусь на его кровать. Теперь я одета только в лунный свет, хотя, скорее всего, это просто свет от фонаря за окном, мне похуй — я живу в своих фантазиях. Я все равно знаю, что я сейчас — охуительная. Охуительная пьяная ночная фея, исполняющая желания.
— Иди сюда.
Он наклоняется ко мне, стягивает с себя трусы, упирается членом мне в живот.
— Ты точно хочешь этого?
— Мне уже кажется, что ты сам не очень хочешь.
— Я давно тебя хочу, ты же знаешь.
Вот и отлично. Я беру в руку его член, дрочу, а потом помогаю ему войти. Подаюсь бедрами вперед, позволяя ему проникнуть глубже — он резко втягивает воздух сквозь сжатые зубы, и входит в меня до конца. Я обнимаю его ногами, провожу пальцами по его спине. У него ужасно острые лопатки, и он пахнет мятой, солью и морозом. Я закрываю глаза, и вспоминаю Макса, его осветленные волосы, чем они пахли? Чем-то теплым… солнечным светом? У солнечного света вообще есть запах?
— Тебе хорошо?
— Что?
— Ну, тебе нравится?
Началось — я ненавижу пиздеж в постели. Сейчас я просто хочу ебаться, ебаться так, чтобы забыть кто я, где я, с кем я. Не открывая глаз, шепчу:
— Все хорошо, не останавливайся.
Жаль, конечно, но никакой он не псих и уж точно не маньяк. Обычный парень, которому в голову пришла очень плохая идея — поиграть со мной. И мне придется до него это донести. Он прерывисто дышит мне в ухо:
— Я скоро кончу. Ты уже близко?
— Подожди.
Одной рукой я крепко обхватываю его за шею, второй — упираюсь в стену за изголовьем кровати, ускоряю темп, двигаясь ему навстречу. Я трусь щекой об его ухо, сжимаю его бедра ногами — теперь уже я трахаю его, и я знаю, что его не хватит надолго. Он пытается притормозить, но куда там. Я чувствую, насколько он близко, и меня уже не остановить. Наконец, он вздрагивает, и замирает на мне. Я слышу его тяжелое дыхание, глажу его по волосам, целую в ухо.
— Извини, я слишком пьяная, я бы все равно не смогла.