Непокорное Эхо
Шрифт:
После той встречи с барином на водопое, Вера успела поссориться с Ваней. Он пришел к ней вечером, когда уже заметно темнело, вызвал ее через Филиппа, а сам стоял за акацией, что росла у дома, и ждал появления любимой.
Она не заставила себя ждать и уже вскоре показалась в дверном проеме. Там огляделась по сторонам, увидела сердечного друга и бегом кинулась к нему.
Из окошка выглянула Полина и азартно выкрикнула:
– Жених и невеста, тили-тили тесто! – дразнила она влюбленную пару. –
– Я тебе! – погрозилась на нее шепотом Вера. – Быстро спать! Получишь у меня!
– Ой, ой, как я испужалась! – не уступала девочка, зная, что ничего она от нее не получит.
Влюбленная пара медленно отошла к качелям, что были смастерены тут же у дома на раскидистом дереве.
Карнаухова присела на них, а Ваня взялся ее раскачивать, а сам не удержался и устроил ей допрос:
– Почему ты мне не сказала, что встречалась с барином?
– Не хотела тебя обидеть.
– Мы же договорились, что станем друг другу рассказывать всё без утайки.
– Вань, что я такого сделала, что ты на меня обиделся? – ласково отвечала она. – Я шла по лесу из Воронино, а тут он мчится! Я хотела уйти от него, а он пристал: как зовут? чья такая? почему одна хожу по лесу»?
– Ты могла мне рассказать про вашу встречу?
– Могла. И собиралась это сделать. Но барин опередил, и получилось глупо. Я даже имени ему своего не назвала. Думаю, зачем? Все равно не увидимся больше.
– Как ты не понимаешь, он здесь хозяин и как прикажет, так и будет!
– Ванечка, он не может приказать мне разлюбить тебя, – смотрела на него застенчиво Вера.
– Приказать не может, – вздохнул в ответ Никулов, – а вот разлучить – это в его праве. Вот сосватают тебя за другого.
– А я убегу! – противоречила ему девушка.
А сама встала с качелей, шагнула к нему ближе и тихо шепнула:
– Давай не будем говорить про него, смотри какая ночь чудная.
– Ты не понимаешь, – возмутился в ответ парень, – он может все! Все в его власти!
– Он не может приказать моему сердцу, – стояла на своем Вера.
– Ты еще глупенькая и не понимаешь, что все враз может оборваться!
– Не надо называть меня глупой, я тоже могу обидеться, – отозвалась она и отвернулась в сторону.
– На что?!
– Другой дороги из Воронино нет! Мне что, по болоту надо было возвращаться, чтобы с барином не встретиться? Так я не знала, что он там будет!
– Ты обещала все рассказывать мне!
– Ну прости… не успела… – виновато протянула девушка и повернулась к нему.
– Ты обманула меня! – сыпал упреки Иван.
– Ванечка, давай не будем ссориться из-за какого-то барина… – отвечала она, надеясь загладить свою вину.
– Ты раньше никогда меня не обманывала. Я так думаю, неспроста
Вера зашлась от обиды и, негодуя, высказалась:
– Интересно! И что же это я умолчала от тебя?
– Тебе лучше знать, – сказал Никулов и повернулся, чтобы уйти.
– Ваня! – вскрикнула девчонка, пытаясь хоть как-то оправдаться перед другом. – На что ты обиделся?
А сама шагнула за ним, быстро догнала его, взяла за руку, пытаясь остановить. Но тот резко отдернул свою руку и стал спешно удаляться в сторону дороги.
– Ну и иди, иди! Скатертью тебе дорога!
Никулов ничего не ответил и даже не оглянулся, а шагал уверенно и быстро, словно хотел уйти от нее навсегда.
Он подошел к дому, по тропинке прошел к сараю, что стоял рядом, спешно забрался на сеновал и улегся на пахучее сено, намереваясь уснуть. Но ничего у него не получилось и эту ночь он провел в тревожных думах. В душе понимал, что по-своему Вера права, и куда ей деться, если повстречала на дороге барина. Он уже сожалел, что наговорил ей обидных слов, и понимал, что своими подозрениями и намеками больно ранил ее сердечко.
Несколько дней они не встречались и не разговаривали. А сердце девушки разрывалось от таски и печали по сердечному другу. Она сидела в доме, никуда не выходила, и даже шитье и вышивание у нее не шло в эти дни. Она то палец иглой уколет, то нить оборвется не вовремя, то что-то пришьет не той стороной. Было дело, девушка доходила до слез, а сама все поглядывала за окошко, в надежде увидеть там своего любимого Ванечку.
Скучал по ней и Никулов, он ходил угрюмый, не разговорчивый, и ждал, когда она подойдет к нему первая и предложит перемирие.
Ближе к вечеру Карнаухова совсем затосковала по сердечному другу. Она резко отложила шитье в сторону, надела самое красивое платье, переплела косу, достала из сундука туфельки и счастливая вышла из дома. Останавливать ее никто не стал. Антонина Павловна видела настроение дочери и давно догадалась, почему оно было у нее испорчено.
Вера быстрой походкой добралась до луга, где уже собралась большая часть молодежи, и сразу подошла к подружке.
Но Маруся тут же отвела ее подальше ото всех и тихо шепнула:
– Ваня здесь! Мириться будешь?
Та пожала плечами и украдкой взглянула в его сторону: тот стоял с ребятами и делал вид, что ее совсем не замечает.
– Давай потом, – в расстроенных чувствах, проговорила она.
– Как знаешь, – согласилась Грачева, – тогда пошли играть.
Девчонка покорно побрела за ней и стала рядом со всеми. Парни разожгли костер, весело затрещали сучья, разгораясь все сильнее и сильнее, и вот в небо уже взмыло большое яркое пламя, а на лугу сразу же стало светлее.