Непорочная куртизанка
Шрифт:
— Ему действительно нравится дурачить людей, — с сомнением заметил Перегрин, но, наткнувшись на насмешливый взгляд брата, замолчал. Похоже, Джаспер не продвинулся настолько далеко, как они думали, и пока что не собирается делать шлюху своей женой.
— Думаю, пора покончить с формальностями, — объявил Себастьян, поднимая свой бокал. — Вы в каком-то смысле — член семьи, и я намерен звать вас Клариссой. А вы зовите меня Себом или Себастьяном, если настаиваете. Тот, кто по другую сторону от вас, — Перри, или Перегрин.
— С большим удовольствием, Себастьян. —
Джаспера порадовало — и он был немного этим удивлен, — что Кларисса и его братья, видимо, подружились. Раньше он не думал, что мнение братьев что-то значит для него. Оказалось — значит. Младшие братья были далеко ему не безразличны. И их благоденствие — то, о чем действительно стоит заботиться. Ведь они — одна семья.
После смерти отца он каким-то образом занял в их глазах роль защитника и авторитета по всем важным вопросам. Номинальным опекуном была мать, но она, вечно недомогавшая, почти не занималась воспитанием сыновей. Джаспер, так неожиданно вынужденный стать взрослым, опекал братьев и старался, чтобы они имели по возможности нормальное детство.
Они поступили в Хэрроу, когда Джаспер уже учился там на последнем курсе. И он сделал все, чтобы уберечь братьев от насилия и жестокости, с которыми почти неизбежно сталкивались новички. Ему приходилось вести собственные битвы, в которых он по большей части побеждал. И теперь пользовался своим положением, чтобы защищать братьев, пока они не смогут сами о себе позаботиться.
Они отвечали ему абсолютной преданностью, уважением и любовью, и он не вынесет, если их отношение изменится к худшему.
— К полуночи нам нужно быть в Ротонде, тогда все начнут снимать маски, — объявил достопочтенный Перси Саттон, когда небо осветилось фейерверками, и потянулся к маске, которую, как все остальные, снял перед ужином.
— Позволь...
Джаспер завязал маску на Клариссе и надел свою.
Кларисса кивнула и поднялась.
— Я готова, сэр. И с нетерпением жду.
Компания вышла из павильона и направилась по гравийной дорожке, ведущей к Ротонде. Вокруг взрывались фейерверки: цветные огни крутились, вращались, танцевали, прежде чем погаснуть и упасть на землю.
Джаспер положил руку Клариссы на сгиб своего локтя, и они присоединились к потоку людей, входивших в Ротонду. Оркестр играл модный французский танец, и пары одна за другой выходили в центр зала. Кларисса и Джаспер тоже присоединились к танцующим. Но тут свет погас и Ротонда погрузилась в темноту. Кларисса, на мгновение растерявшись, попыталась нашарить руку Джаспера, но пальцы ощутили мягкость бархата, а не скользкий шелк. Люди напирали со всех сторон, она чувствовала чужое дыхание, но тут факелы снова зажглись и Ротонду вновь залило светом. Смеющиеся люди развязывали маски, свои и ближайших соседей. Чьи-то пальцы коснулись завязок маски Клариссы. Она решила, что это Джаспер, но когда маска упала, обнаружила, что смеется в лицо незнакомому человеку.
— О, простите... Я думала, это мой кавалер.
Она повернулась, выискивая глазами Джаспера, и уставилась прямо в холодные карие глаза Люка. Дядюшка стоял шагах в десяти от нее. С его пальцев тоже свисала маска. И он смотрел на нее в упор — сначала с изумлением, потом с яростью. Затем он шагнул к ней и протянул руки. Кларисса повернулась, пытаясь бежать, но уткнулась в грудь Джаспера.
Взглянув на нее, он поспешно сказал:
— Не бойся. Я знаю, иногда резкая вспышка действует на нервы. Пойдем избавимся от этой толпы.
Он обнял ее за плечи и подтолкнул вперед, прокладывая путь через скопление народа, туда, где веяло прохладным воздухом.
Кларисса оглянулась, но Люка уже не увидела. Должно быть, он скрылся в людской массе. Ей не следовало посещать столь людное собрание, где бывает половина Лондона. В театре она сидела в ложе, достаточно далеко от обычных посетителей партера, но даже это было непозволительным риском.
Она снова оглянулась. И снова не увидела Люка. В ней родилась дурацкая надежда, что, если они сумеют выбраться отсюда, не столкнувшись с ним, может, он подумает, что в тот момент, когда зажглись лампы, видел не ее... Все были ошеломлены, сбиты с толку внезапной вспышкой света.
Она продолжала оглядываться, не видя, куда идет, и в конце концов споткнулась. И упала бы, если бы Джаспер не поддержал ее.
— Осторожней! Выпила слишком много шампанского?
— Может быть. Я так веселилась, что, наверное, не заметила, сколько бокалов выпила.
— Экипаж стоит под деревьями. Мы немедленно доставим тебя домой и уложим в постель.
Слова прозвучали лаской, обещанием, но на этот раз Кларисса не могла ответить тем же.
Она снова оглянулась. По дорожке одна за другой шли пары. Люка по-прежнему не было видно.
Джаспер усадил ее в экипаж, и она забилась в угол, подальше от освещенного окна. Она снова повторила себе, что Люк никогда не сможет с уверенностью сказать, что видел именно ее. Лишь бы они снова не встретились... Но она знала, что обманывает себя. Она помнила выражение его лица, когда он увидел ее. Он точно знал, кто она, невзирая на бриллианты и домино. А что, если он поймет, как ее найти?
Черное облако тоски окутало Клариссу. Теперь эта тоска будет ее постоянной спутницей, пока она не увезет брата из Лондона.
Люк, затерянный в толпе, двигался вместе с потоком, не выпуская из виду голубое домино. Но кто был в черном? Он не видел лица мужчины. Только затылок. Одежду скрывало простое черное домино. Кем бы он ни был, зато чересчур властно обнимал Клариссу. Как хозяин!
Он наблюдал, как они садятся в экипаж, и протиснулся сквозь толпу, чтобы рассмотреть герб на дверце. Да это же герб графа Блэкуотера! Что делает Кларисса с графом? Совершенный вздор. Да видел ли он именно племянницу? Но эти волосы нельзя спутать ни с какими другими. И как красиво оттеняет их сверкание бриллиантов! Если только это не подделки... на Клариссе было целое состояние! Невероятно! Что случилось с ней за несколько недель таинственного отсутствия?