Непостижимое

Хэкетт Анна

— Я прекрасно понимаю, что некоторые вещи лучше оставить забытыми. Поверь мне, понимаю. Но соединять части головоломки, вновь открывать что-то для людей, извлекать уроки и ценить… это адски волнующе.

— Очень поэтично для археолога.

— Хочешь, я прочту тебе стихи?

— Я похожа на любительницу поэзии? — выгнула брови Морган.

— Черт, нет, — и снова эти сексуальные ямочки.

Судно проплыло мимо волнореза и направилось на северо-восток. Пока оно рассекало воду, студенты указывали на отдалявшийся берег, подмечая разные ориентиры.

«Штормовая нимфа» миновала Толанаро и красивый изгиб городского пляжа. Впереди показался скалистый риф под названием Итапере.

— Я почти могу представить, каким было это место, когда «Солейл д’Орьян» получила пробоину, — сказал Зак. — У берега стояли на якоре корабли с изящными деревянными корпусами, тремя мачтами и белыми парусами, развевавшимися на ветру, — Зак умел найти подходящие слова. Морган и сама представила себе суда на воде. — Но также мне нравится гадать, каким это место было еще раньше. Когда остров был только заселен.

— Древности действительно запускают двигатель твоей лодки? — повернула голову Морган.

— Подводная археология — моя страсть, — кивнул Зак, — но вторая моя область — доистория, особенно период мегалитического строительства.

— Да? — она моментально вообразила гигантские стоячие камни. — Вроде Стоунхенджа?

— Во всем мире есть свидетельства мегалитического строительства, особенно периода Неолита. Просто Стоунхендж известней остальных.

— Мне всегда было интересно, что заставило древних людей с ограниченным набором инструментов и безо всяких технологий таскать огромные камни, — сказала Морган.

— Кто сказал, что у них не было технологий?

— Серьезно? — уставилась она на Зака.

— У нас есть лишь теории о том, сколько скульптур было возведено в мегалитический период и каким образом. Некоторым людям нравится думать, что у представителей древних культур была некая технология, придававшая форму камням и перемещавшая их.

— От пришельцев? — лукаво спросила Морган.

— А вот тут не будем заходить так далеко, — сразу же усмехнулся Зак. — За прошедший год я объединил свою любовь к подводной археологии с любовью к мегалитическому строительству. Я нырял к затопленным построениям. Большинство из них стоят на дне уже очень давно. Возможно, так давно, что могли бы нарушить некоторые общепринятые исторические рамки. Кто знает, сколько они пробыли на поверхности, прежде чем затерялись в волнах?

— Ты ведь сейчас говоришь не об Атлантиде? — ахнула Морган.

— Я считаю Атлантиду объединением мифов и легенд, разбавленных львиной долей фантазий и желаний, — покачал головой Зак.

— Для известного археолога было бы неплохо изучать Атлантиду.

— Держу пари, — согласился он. — Но я не работаю с мифами, я работаю с фактами. Для начала нужно провести много исследований. Я масштабно изучал доисторические культуры, мифы и разошедшиеся по миру легенды о наводнениях. Нырял к нескольким поразительным затопленным руинам. Мое последнее погружение проходило около южного побережья Индии. На морском дне примерно

в пяти километрах от небольшой рыбацкой деревни Поомпьюхар есть странная U-образная структура. Она однозначно рукотворная.

— Несколько лет назад я ныряла к монументу Ёнагуни¹¹ в Японии, — кивнула Морган.

— Потрясающее место, — у Зака загорелись глаза. — Как думаешь, он тоже рукотворный?

— Большинство считает, что он может быть природного происхождения, но как по мне, гигантские камни выглядят слишком прямыми и квадратными.

Внезапно гул двигателей стих, и «Штормовая нимфа» замедлилась. Появились Дек с Диего и сбежали по лестнице с капитанского мостика.

— Пришло время запустить «Посейдона», — сказал Диего.

Он и двое мужчин из его команды прошли к стойке, где разблокировали большого робота. Марк был бывшим моряком, его сын Тернер — копией своего отца, разве что младше и без седины. Вскоре Диего подключил кран и, передвинув ухват за борт судна, опустил «Посейдона» на воду.

Морган смотрела, как квадратный желтый робот исчез в голубых волнах. Вскоре вся команда столпилась возле Диего и наблюдала через экран, как ТНПА полз по дну.

Морган мельком увидела красочную рыбку, скалы и песок.

— Задаем образец для поиска, — сказал Диего, вводя данные через пульт. — Я буду управлять сканированием, и позже мы проанализируем результаты.

Тогда их и настигла суровая правда археологии. Сколько бы прибор ни перемещался, никакого затонувшего корабля не находил. Вместо экспонатов лишь долгие утомительные поиски.

Даже через час результаты оставались нулевыми.

— Вы уверены, что мы приплыли куда надо? — спросила Чарити.

— Да, — Зак не отводил взгляда от экрана. — Тут нужно время. Учитывая подводные течения, зыбучие пески и шторма…со дня крушения «Солейл д’Орьян» многое могло измениться.

Время шло, но Диего управлял сканированием с прежним спокойствием и уверенностью. Концентрация Зака была непоколебима.

Морган сомневалась, что чувствовала себя комфортно, видя под маской очаровательного археолога все больше реальной личности.

Зак посмотрел на лица обескураженных членов своей команды.

— Большая редкость сделать открытие в первый же день. Хорошему археологу нужно научиться терпению.

Студенты забросали его вопросами, на которые он ответил подробно и вкрадчиво.

Глянув поверх плеча Зака, Морган всмотрелась в размытое изображение морского дна. Песчаный грунт был усеян осколками камней. Прямо над «Посейдоном» проплыла рыба и метнулась прочь.

— Батареи садятся, — сообщил Диего. — Еще несколько минут, и я выведу его на поверхность.

Морган увидела на экране длинный камень. Да, вполне естественно, что дно усеивало множество камней и бесконечные насыпи песка. Возможно, втайне Морган ожидала увидеть сломанную мачту или гниющий корпус судна. К сожалению, она знала, что подводная археология совсем не такая, как показано в Голливудских фильмах.