Неправильная
Шрифт:
– Через месяц ты выходишь замуж, – не сдержалась матушка. – И все должно пройти идеально!
Эх, надо было сразу монашкой становиться. Я-то хотела, но меня не брали. Чтобы служить Одноликому, нужно полностью искоренить в себе влияние Многоликого. А во мне его никогда не было! Но доказать этого так и не смогла. Понаблюдав же за служительницами, я поняла: не хотели они меня видеть своей сестрой, только и всего. Вот и врали.
Не стала сестрой – стану женой. Грустно как-то.
А потом я представила себя в роскошном свадебном платье,
– Твоим мужем станет, – отец запнулся, увидев выражение счастья на моём лице, – Дамиан Зачари.
И снова ожидание моей реакции. Ну не знала я такого. Что же мне нужно было ножками капризно топать и просить более известного жениха?
– Дамиан прибыл в Равию из Джормы два года назад. – И чего ему дома не сиделось? – Но уже имеет заслуги перед королём лично. – отец скрипнул зубами. – Для упрочения его положения в обществе было выражено пожелание связать лорда Зачари узами брака с одним из старинных родов. А так как Дамиан целитель, то выбора не было.
Вот интересно, отец сожалел, что моего мужа придётся взять в род, или он так передо мной извинялся за невозможность служить Одноликому? Слушала дальше.
– Этот месяц ты будешь жить во дворце, как сестра придворного целителя, – продолжал отец.
– И не вздумай нас опозорить или сорвать свадьбу! – наставляла матушка.
Герцог-целитель строго взглянул на неё, и та потупилась. Да действительно что-то матушка больше обычного распалилась.
– Дамиан пока отбыл, но, думаю, на днях вы познакомитесь, – закончил отец, а по его лицу было видно, что он сделал это с явным облегчением.
У меня зародилось подозрение, что герцог-целитель говорил выученными фразами, которые к тому же забывал. Иначе почему он делал между ними такие паузы? Или в интервалах подразумевались мои вопросы?
– Тебе совсем неинтересно твоё будущее? – вновь вмешалась герцогиня.
– Я знаю, что меня ожидает, – пожала плечами я.
– И что же? – с недоверием спросила она.
Я знала, что ответ ей не понравится. Своими речами я не радовала матушку лет с трёх. Но не ответить, когда спрашивают – проявление непочтительности. А я девушка воспитанная, поэтому:
– Будет шикарная свадьба, что в духе целителей. Лживые клятвы с заверениями в вечной любви. – Видно, что матушка хотела меня остановить, но почему-то этого не сделала. – Потом усиленные действия по зачатию наследника. Ведь без него в род не примут. – Отец неосознанно кивнул. – А когда это случится, муж отправит меня подальше, чтобы не мешала его радости, и он мог орошать чужие лона, – я закончила рассказ о своей будущей жизни.
И что-то самой так грустно стало. Не хотела я пока ребёнка. Не желала в глушь.
– Александрин! – гневно воскликнула матушка.
И лицо у неё подозрительно покраснело. Как будто я неправду сказала. За спиной так-то весело хмыкнул Августин. Вот единственный умный человек – молчал, а где нужно – смеялся.
– Где ты набралась этих глупостей? – возмущённо вопрошала она.
Не была бы сама целительницей, уже схватилась бы за сердце. Но увы, статус такие выходки не дозволял. И к чему этот вопрос? Как будто я могла назвать конкретное место, где такие речи вкладывали в головы глупых детей. А матушка мигом его посетит и пояснит, где и в чём рассказчики оказались неправы.
– Из жизни, – все же ответила я. – Не зря же у нас с Августином десять лет разницы.
Посмотрела на отца. Тот пытался сохранить невозмутимость на лице. Почти получалось. Но уйти отсюда захотелось неимоверно. Не то чтобы я боялась отца, но вдруг передумают замуж выдавать. Снова представила себя в свадебном платье… Определённо надо ретироваться, пока решение не изменили. Понятно, отдают меня лорду Зачари только потому, что других, правильно одарённых, жалко. Это я была бесполезная, с неправильным даром, но хоть какая-то польза будет.
Вдруг мой разум проявил себя умной мыслью. Выходя замуж, дочь рода переходила в полную власть мужа. И если раньше она имела хоть какую-то свободу действий, то после оказывалась абсолютно бесправной вплоть до рождения наследника. Это ещё одна из нелепых традиций Равии. Хотя, наверное, благодаря ей пары заводили детей уже в первый год брака.
– Отец, я могу узнать, известно ли кому-либо об особенности моего дара?
Спрашивала потому, что до ссылки, кроме родителей и брата, я представлялась особой без проявлений целительских способностей. Такое в Роде уже случалось, правда, редко. Только я отличилась: имея дар, не могла лечить других. Сначала меня пытались обучить хотя бы теории, надеясь, что с годами скрытые таланты проснутся во мне, но все тщетно.
– Нет, для всех ты обычная девушка, не обладающая целительским даром, – ответил отец.
– Тогда я хочу клятву, – высказалась как можно капризней и легкомысленней.
– Какую клятву? О чём ты? – уточнила матушка.
– О том, что никто и никогда не узнает о моём даре.
Несколько мгновений родители переглядывались. Братишка так и стоял за моей спиной, но я была уверена, что ему абсолютно все равно, рассказывать об этом или нет.
– Хорошо, – с нажимом, глядя на матушку, ответил отец.
***
– Хорошо, – протянула, откинувшись в кресле после разоблачения из ненавистного платья.
Клятвы даны. Пути отхода подготовлены. Я молодец! Родители так и не поняли моей задумки. Но куда уж им до такой логики и извращённости ума. Хотя, признаться, я и сама не до конца поняла её. Странно готовиться к разводу, ещё не выйдя замуж. Но именно это я и сделала. С моим даром доказать несостоятельность мужа – пустяковое дело. А понадобится ли все это, показать могло только время. Но лучше быть готовой к любым неожиданностям.