Неправильная
Шрифт:
– Когда король находится в своих апартаментах, вся прислуга и придворные избегают появляться здесь, дабы не мешать Его Величеству отдыхать, – ответил братишка и тут же заинтересованно посмотрел на меня. – А вот что ты тут делала, сестрёнка?
– Заблудилась, – невинно отозвалась я, и глазками хлоп-хлоп.
Братишка не поверил, конечно, но вопросов больше не задавал. Только задумчиво протянул:
– Надеюсь, тебя не угораздило влюбиться в принца Раймунда и искать с ним встреч.
Я искренне возмутилась подобному предположению. Я – и влюбиться? Да ещё и в принца! Братишка без слов понял свою ошибку и, кажется, облегчённо
Я лишь хмыкнула от того, как раздражался братишка, слушая их щебет. Пора бы уже привыкнуть быть завидным женихом. И пусть все знали, что целители связывали себя узами брака только с теми, у кого подобный дар, многие надеялись на исключение. Конечно, нельзя не брать в расчёт также чисто «постельный» интерес. Ведь целители всегда могли исправить последствия своей любви и, кроме того, если принадлежали к нашему роду, имели очень привлекательную внешность.
А Августин и сам был виноват к такому вниманию к себе, ведь позволил наречённой закончить обучение прежде, чем выйти замуж за него. Фаншетта, конечно, умничка, но нельзя же такого мужчину без присмотра оставлять! Блондин, хорошо сложен, с миловидными чертами лица, что достались ему от отца. А уж герцог-целитель не одни рога соорудил своими подвигами. Впрочем, Августин верность невесте не хранил, но делал это очень аккуратно. Скандалисток и сплетниц он избегал, даже если те сами к нему липли. А девственность лишившимся восстанавливал практически сразу. И я уверена, что не у всех леди мой братишка был первым мужчиной, но услуги должны оплачиваться достойно. Разумеется, всеми подробностями Августин со мной не делился, но иногда я выводила его на откровенные разговоры.
С этими размышлениями я вспомнила, что мой будущий супруг тоже целитель. Даже споткнулась. Хорошо, что Августин не дал случиться позорному падению на ровном месте. Как же я упустила из вида, что Дамиан Зачари вполне мог составлять конкуренцию мужчинам нашего Рода?! И, может быть, поэтому его спроваживали в законный брак. В таком случае в монастыре жизнь у меня была определённо в разы лучше.
Августин не стал комментировать мою оплошность, лишь весело хмыкнул. Ему-то весело было, а меня, если муж окажется ловеласом, ещё быстрее отправят в глушь без порталов, чтоб не мешала его утехам. Но потом я успокоила себя мыслью, что обязательно обсужу этот вопрос заранее. Хотя, на фоне указаний короля, она казалась мне неосуществимой.
Великолепие королевского парка поражало. Его достоинством, главный образом, являлись вековые деревья, что, казалось, доставали до самого неба. И пусть они были не часто рассажены, перемежаясь с более молодыми деревцами, создавалось ощущение, что я нахожусь в настоящем лесу. И его не развеивали ни скамейки, ни прогуливающиеся тут люди.
Мы с Августином кое-как избавились от навязчивой компании девиц. Он целенаправленно вёл меня вглубь парка, где, по его словам, обычно малолюдно. Я очень надеялась, что братишка не надумал снова уговаривать меня выйти замуж.
Перекидываясь ничем не значимыми фразами о погоде и природе, мы подошли к скамейке, что находилась в очень выгодном месте: незаметно подойти к ней никто не смог бы. Усевшись, мы с Августином некоторое время молчали.
– Братишка, – разрушила я наступившую между нами тишину, – расскажи мне честно о Дамиане Зачари.
– Что именно, сестрёнка?
– О том, что у него куча любовниц и он весьма самодовольный человек, можешь не рассказывать, – на удивлённый взгляд пояснила. – Ну, братишка, я же выросла с тобой!
– Сестрёнка, ты невозможна, – смутился он.
А чего стесняться, если это правда? Это со мной Августин был таким лапочкой, а как в общество попадал, совсем другим человеком становился. Профессионалом своего дела и угодником для дам.
– А разве ты не хочешь узнать, что было ночью в спальне Его Высочества? – лукаво спросил брат.
Я вопросительно уставилась на братишку. Была у него такая манера: чтобы не отвечать на вопрос или что-либо не рассказывать, он тему разговора незаметно менял. Но со мной этот приём не проходил! О чём и сообщил мой взгляд.
– Ну хорошо, – сдался, наконец, братишка. – Он целитель из Джормы, приехал два года назад, имеет заслуги перед королём.
– Братишка, мне кажется, или ты слова отца пересказываешь? – прервала его, не скрывая своего возмущения.
– Сестрёнка, да неизвестно мне о нем ничего! – выдал мне Августин. – Я прибыл сюда вместе с родителями на королевский маскарад, да и очередь моя пришла Фредерика сменить. А тут король и хранительница рода объявили о скором браке, – с досадой объяснил братишка.
Видимо, он не хотел отдавать неизвестно кому свою любимую сестрёнку. Я даже обняла его от умиления. А потом опомнилась от фразы, что меня зацепила.
– Подожди, а когда королевский маскарад? – чуть отстранившись, но не размыкая объятий, спросила я.
– Так завтра же, – ответил братишка, заправляя мою прядь волос за ухо.
Инстинктивно тряхнула головой – ненавидела, когда он так делал. Августин тихо рассмеялся, но больше посягательств на мою причёску не совершал. А мне вот смеяться не хотелось. Завтра маскарад, а у меня не было нормального платья. Ну, и пусть костюмы создавались на входе, исходя из внутреннего ощущения человека на тот момент – через час после полуночи они исчезали.
Братишка смену настроения заметил. Может, даже понял, в чём причина. Но он только крепко обнял меня, делясь своим теплом. Эх, не был бы Августин мне братом! Я подняла голову, чтобы заглянуть ему в глаза.
– А он на тебя совсем непохож? – поинтересовалась с надеждой на положительный ответ.
– Сестрёнка, Дамиан же джормиец, – разбил мои мечты братишка, – а они все смуглые брюнеты. Но вообще я его не видел ещё.
– Вы совершенно бесполезный источник информации, маркиз Тариский, – объявила и вновь уткнулась носом в грудь братишки.
– Ну, почему же, леди Александрин, – совершенно не обиделся на меня Августин, – я весьма подробно расспросил принца Раймунда…
– Братишка, ты, если собираешься мне что-то рассказать, то говори. А нет, то и нечего начинать, – прервала его, не поднимая головы.
Только с Августином я чувствовала себя такой маленькой и защищённой. И тут же вспомнила короля: снова захотелось на ручки. Но я лишь вздохнула. У брата габариты тела поменьше раза в два.
– Ну хорошо, – сдался братишка, очевидно, неправильно поняв мой вздох. – Ты совсем ничего не помнишь? – неожиданно спросил он.