Непредсказуемая герцогиня
Шрифт:
– Никогда не были в Бате? В жизни не слышала ничего подобного.
Он едва скользнул по ней взглядом.
– Да, что поделаешь, трудно изыскать возможность попасть в курортный город, когда служишь в армии! – Он сдержанно улыбнулся, и Люси постаралась сделать вид, что не припоминает, каково это – целоваться с ним. Она не покраснеет. Ради всего святого. Она не из тех, кого с легкостью бросает в краску!
– О, разумеется, ваша светлость, – поспешила уверить его Кэсс. – Но Бат восхитительный город. Окружен живописными холмами, весь в зелени и очень красив. А залы для приемов и балов, галерея для питья минеральных вод, развалины римских
От боли за подругу у Люси сжалось сердце. Кэсс так хорошо притворялась, что счастлива и весела в обществе герцога. Как будто и не рыдала всю ночь напролет. И выглядела она свежей, как цветок. Если бы Люси проплакала всю ночь, она была бы похожа на нахохлившегося голубя.
В этот момент дверь в гостиную распахнулась, и в комнату суетливо ворвалась мать Кэсс.
– Ох, извините, ваша светлость, что я так опоздала к вашему визиту, но я только что узнала, что вы здесь. – Она, сердито прищурив глаза, взглянула на Люси, и та задумалась, не проведала ли каким-то образом мать семейства, что это она, Люси, подкупила лакея, чтобы тот скрывал от хозяйки эту новость как можно дольше. Должно быть, этот чертов Шейкспьер раскололся.
После обмена любезностями с леди Морланд герцог снова занял свое место. Он всегда выглядел гигантом, пытаясь втиснуться в изящные кресла палисандрового дерева в гостиной Монро.
– Я только что услышал от вашей дочери, что мне обязательно нужно посетить Бат, – сказал он леди Морланд.
Где-то в глубине сознания Люси зазвучал тревожный набат. Охваченная ужасом, она молча наблюдала, как леди Морланд открыла рот и оживленно произнесла убийственные слова:
– О, вы непременно должны там побывать. Это совершенно необходимо.
– Тогда решено, – поспешно ответил герцог, не дав возможности Люси или Кэсс вставить слово. – Я тоже отправляюсь в Бат. Посмотрю, чем все так восхищаются. Я могу даже купить там дом. Похоже, это превосходное место.
Губы Кэсс сложились буквой О, и она в явном недоумении часто заморгала. Затем улыбнулась герцогу и кивнула, перед тем как отвести взгляд и неуверенно отхлебнуть глоток чая.
Улыбка леди Морланд расплылась от уха до уха.
– Прекрасно. Я уверена, вы, молодые люди, отлично проведете время.
Люси поставила свою чашку, подбоченилась и, прищурив глаза, сердито взглянула на герцога.
– Вы не собирались ехать в Бат!
Он медленно повернулся, устремив на Люси многострадальный взгляд.
– Во-первых, откуда вам это знать, леди Люси? А во-вторых, после того как леди Кассандра в течение нескольких минут описывала мне достоинства этого города, я совершенно уверен, что хочу посетить это место.
– Но вы… Но мы… – Люси никак не могла сформулировать свою мысль. Она была в бешенстве. Как удалось этому герцогу за какие-то пятнадцать минут снова разрушить ее планы? И в то самое время, когда она была настороже? В самом деле настороже. Да, он вмешался и сделал ход прямо перед ней. Его называли Решительным герцогом. А следовало бы назвать непорядочным.
– Леди Люси, пожалуйста, – произнесла леди Морланд, коротко кивнув. – Я полагаю, герцог принял решение.
– Это действительно так, мадам, – ответил он. – У вас есть возражения, леди Кассандра?
Кэсс взглянула на Люси, затем на мать, пронзавшую ее суровым взглядом.
– Нет, конечно, нет, ваша светлость, – тихо сказала Кэсс, теребя ворот своего платья.
Следующие полчаса герцог старался выведать как можно больше
К концу разговора Люси кипела от ярости. Глаза Кэсс затуманились смущением. А герцог и леди Морланд напоминали кошек, досыта наевшихся сметаны.
Наконец герцог встал, чтобы уйти. Он отвесил низкий поклон и сказал:
– С нетерпением жду момента встречи с вами в Бате, леди Кассандра.
Кэсс едва кивнула и попыталась изобразить подобие полуулыбки.
– Да, ваша светлость. – Леди Морланд широко улыбнулась и похлопала дочь по плечу.
– С вами тоже, леди Люси, – добавил герцог и дьявольски подмигнул Люси, выходя за дверь.
Глава 21
Переезд в Бат оказался тряским, жарким и, откровенно говоря, довольно тесным, поскольку Джейн, Люси, Кэсс, тетушка Мэри и Гарретт втиснулись в карету Гарретта все вместе. И хотя это был великолепный экипаж, к тому времени, когда это средство передвижения остановилось перед прекрасным особняком Гарретта в Верхнем городе, Люси потирала ушибы в таких местах, о существовании которых прежде не подозревала.
Двери особняка отворились, и слуги суетливо устремились вниз по лестнице, чтобы помочь приехавшим выйти из кареты. Тетушка Мэри, мать Гарретта, превратилась в ураган деловитости, отдавая распоряжения слугам и направляя всех в соответствующие комнаты. Мать Люси никогда не одобряла тетушку Мэри. «Слишком порывистая и дружелюбная», – презрительно поджав губы, отзывалась мать Люси о своей невестке. Но именно за это Люси и обожала свою тетушку. На лице тети Мэри всегда сияла улыбка, она ко всем относилась с теплотой и воодушевлением.
Лакеи сновали туда-сюда, выгружая багаж как из кареты, так и из повозки, тащившейся следом с остальными сундуками и чемоданами. Все прибывшие вошли в просторный особняк, и их тут же проводили в одну из гостиных, где подали чай и закуски.
– Я так рада, что вы отправились с нами в эту поездку, – оживленно и взволнованно сказала тетя Мэри. – Этим летом мы отлично проведем время. Вот увидите.
– Благодарим за то, что приняли нас, тетя Мэри, – ответила Люси.
– Ох, теперь это дом Гарретта, а не мой. – По лицу тетушки быстро пробежала тень печали. Прошло уже более двух лет с тех пор, как скончался дядя Чарлз.
Гарретт едва не поперхнулся чаем.
– Мама, этот дом так же твой, как и мой.
Тетя Мэри похлопала сына по руке.
– Такой славный мальчик. Я счастлива, что у меня есть ты.
Люси улыбнулась. Как хотелось, чтобы и ее связывали с матерью подобные отношения. Или с отцом, если на то пошло. Родители Люси уже очень давно утратили всякую надежду на ее удачное замужество и по большей части оставались в сельском поместье, горюя и сетуя на судьбу за то, что однажды все их земли и титул унаследует Гарретт. Это и в самом деле было печально. Ведь они все могли быть большой счастливой семьей. Если бы таковые вообще существовали.