Непристойно богатые вампиры. Второй обряд

Ли Женева

– Я могу это сделать, - предложила она с вымученной уверенностью, которая заставила меня полюбить ее еще больше.
– Одна ночь. Но, возможно, тебе лучше быть в другой стране.

У меня вырвался грустный смешок.
– Я не могу, - признался я, и она покраснела.
– Любой мужчина - человек или вампир, - который прикоснется к тебе... я убью его. Я знаю это. Я не хочу, чтобы ты чувствовала вину за это. Поэтому я решил все тебе рассказать и выиграть время. Я сказал себе, что найду решение, пока мы будем искать правду о твоей магии. Но дело не только в том, чтобы предотвратить привязанность. Я хочу, чтобы ты знала, кто

ты. У меня было девятьсот лет, чтобы понять, кто я. А у тебя - всего двадцать два года.
– Оставалось еще одно признание - то, что мне больше нужно было осознать самому.
– Когда мы узнаем правду - когда ты поймешь, кто ты, - что, если я стану тебе не нужен?

Тея резко вдохнула. Секунду она не двигалась, а потом опустилась на пол рядом со мной. Протянув руки, она взяла мое лицо в свои дрожащие ладони и заставила посмотреть на нее.
– Этого не случится, Джулиан, - произнесла она мое имя с любовью, - я всегда буду хотеть тебя. Я всегда буду поддерживать тебя. Нет такой части твоего прошлого, которую я не смогла бы простить. Нет такого момента в твоем будущем, который я не хотела бы разделить. Однажды ты сказал мне бежать, и я отказалась, потому что не боюсь тебя.

Я хмыкнул, притворяясь обиженным, хотя ее слова обволакивали меня и начинали творить свою собственную магию.
– Большое спасибо.

– Твоя тьма позвала, - прошептала она, - и моя ответила. Ты - моя пара. Ты мой. Ничто не изменит этого. Ни через три месяца. Ни когда мы получим ответы. То, что случилось с Камиллой, - ужасно. Я бы хотела забрать эту боль. Я знаю, что не могу, но...
– она заколебалась, и мое сердце сжалось.
– ...Я могу уважать это, и к черту, что все думают. Я твоя пара до тех пор, пока ты хочешь меня. Мы не должны нечего доказывать.

– Я всегда буду хотеть тебя, - яростно сказал я. Я провел рукой по ее лицу, стирая слезы.
– Всегда. Но сегодня я столкнулся с миром без тебя, и даже несколько минут показались слишком долгими. Я найду ответы. Я буду защищать тебя. И я сделаю предложение более романтичным способом, - не удержался я, чтобы не добавить, - но три месяца...

Тея сглотнула и кивнула, как будто поняла. Ее взгляд опустился на пол, руки перестали касаться меня, и тогда я понял, что ее нет в моей голове. Она не могла слышать мои мысли.

– ... это слишком долго, - закончил я, и она подняла голову, ее глаза вспыхнули.
– Ты моя пара. Ты моя. Я не хочу, чтобы мы прошли через боль, если ты отдашь свою девственность другому мужчине. Я не буду ждать какого-то чуда, которое не произойдет.
– Я тяжело сглотнул и набрался смелости, чтобы задать ей вопрос, который может меня уничтожить.
– Я не позволю своему прошлому лишить нас будущего. Теперь ты все знаешь. Теперь ты знаешь, почему я не смог лишить тебя девственности. Теперь ты знаешь, чем чревато полное согласие на спаривание и скрепление наших отношений. Может быть, я эгоист и глупец, и ты имеешь полное право сказать мне, чтобы я катился к черту, но я не могу ждать три месяца, чтобы овладеть тобой. Когда ты вошла в эту дверь, мне потребовалась каждая унция сдержанности, чтобы не прижать тебя к ней и не взять прямо на месте. Я хочу тебя сейчас и каждую минуту до конца наших дней. Но одно слово - и я уйду. Я никогда больше не потребую от тебя такой жертвы. Я буду рядом с тобой до тех пор, пока ты будешь со мной, и

никогда не попрошу большего.

Тея начала тяжело дышать, ее пульс участился, и сердце заколотилось в груди. Я слышал каждый его удар, и каждый был для меня дороже предыдущего. Биение сердца моей пары. Я буду защищать его до последнего вздоха, что бы она ни ответила. Возможно, именно это придало мне смелости задать вопрос, который я запрещал себе произносить.

– Тея, я могу взять тебя в постель?

ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ПЕРВАЯ

Тея

В квартире было темно, свет проникал только через щель в двери спальни. Ночь поглотила комнату, луна не могла справиться с ее темнотой.

– Тея, я могу взять тебя в постель?

Мой взгляд метнулся к свету в спальне. Казалось, он звал меня, манил принять его руку и предложение.

Но я смотрела на него, ожидая подвоха. Всегда есть правило - всегда есть но. Как только я отвечала, появлялось новое непреодолимое препятствие, словно вызванное к жизни одним лишь моим ответом. Несмотря на то что я молчала, в груди у меня что-то отозвалось. Я чувствовала нежный, но требовательный призыв к действию, но не была уверена, исходит ли он от него или от меня.

Блестящие глаза Джулиана метнулись к моему лицу. Он проверял, нет ли новых повреждений, или искал ответ?

На улице просигналила машина, и я перевела взгляд на окно. Стеклянные стекла заглушали звук, но в голове промелькнули мысли о визжащих шинах, слепящих фарах и оглушительном, непрекращающемся звуке автомобильного гудка. Я резко вдохнула и закрыла глаза, чтобы отогнать воспоминания.

– Тея, - пробормотал он, словно боясь напугать меня, - все в порядке. Ты в безопасности.

Каким-то образом он знал. Несмотря на то, что он не мог читать мои мысли, он всегда знал, о чем я думаю. Я сглотнула, осознав, как пересохло в горле, и заставила себя отвести взгляд. Я потянулась за забытым стаканом воды, который он мне принес. Пальцы дрожали, когда я подняла его и сделала глоток.

– Я принесу тебе еще, - мягко предложил он, вынимая стакан из моей руки.
– Ты голодна? Я могу заказать что-нибудь.

И вот так он переключился на другую тему, как будто не задал мне самый важный вопрос в моей жизни.

Он наклонил голову, собираясь встать, но я схватила его за руку прежде, чем он успел это сделать.

– Я этого не ожидала, - прошептала я, с трудом подбирая слова.
– Я думала, ты…

– Что?
– мрачно спросил он.

– Хочешь все закончить.
– Я заставила себя сказать это - заставила себя посмотреть в лицо страху, который охватил меня с тех пор, как он начал свой рассказ.
– Когда ты сказал, что знаешь, что тебе нужно сделать… я подумала, что ты имеешь в виду бросить меня.

Его горло перехватило, и он отвел взгляд. Тени затуманили его черты, и я поняла, что он борется с одним из своих первобытных инстинктов. Я подозревала, что если он откроет рот, то я увижу клыки.

– Минуту назад, когда ты рассказала мне о своих чувствах, - начал он наряженным голосом, - ты сказала, что ничто их не изменит.

Я кивнула. Это была правда. Ничто не изменит моих чувств к нему. Бессмысленно даже пытаться.

– Но ты все это время думала, что я собираюсь разорвать наши отношения?
– Слова были такими же напряженными, как и его тело.