Нестор
Шрифт:
Сегодня был как раз такой день. Фома подогрел воду на керосинке, тщательно побрился, кое как помыл свое худое длинное тело, посмотрелся в зеркало и остался доволен. Высокий, каштановые волосы, темно карие глаза, нос с маленькой горбинкой. Грузин, а без усов – смеялась Елена Андреевна, но Фома считал, что усы, так же как и отцовская торговля, пережиток прошлого. Англичане, что крутились в Ткибули, усов не носили.
Дверь открыла Елена Андреевна. Она была одета в теплый домашний халат, разукрашенный китайскими драконами, волосы собраны высоко на затылке.
– Проходите, Фома Прокофьевич. Дома только мы с Андрюшей. Заждались вас.– громко сказала Елена Андреевна, а шепотом, заглядывая ему в глаза, возбужденная своей бесстыдностью, быстро проговорила.
– Под халатом я совсем голая.
В комнате, которая была одновременно и гостиной и столовой, за круглым обеденным столом, обложенный книгами сидел мальчик, имя которому дали в честь деда, маминого отца. Учитель и ученик поздоровались по взрослому, пожали друг другу руки. Андрюше нравился учитель арифметики. По приходу он всегда рассказывал какой-нибудь новый анекдот, а арифметике учил – как будто они играли. Фома давал ему задание и вместе с мамой удалялся в другую комнату, чтобы не смущать ученика. Решив все задачи мальчик звонил в колокольчик, каким в богатых домах вызывают прислугу. Приходил учитель и проверял выполненную работу. Если все было правильно ученик получал петушка на палочке, если-же были ошибки, он все равно получал леденец. На этом урок заканчивался и довольные мать с сыном прощались с добрым и веселым учителем.
– А ты знаешь, как рассчитался с извозчиком один татарин? Нет? Так вот. Один умный татарин доехал на извозчике до Рязанского вокзала. Извозчик ему говорит – С вас три двадцать пять. А тот ему – Э-э, татарин не дурак! Вот тебе раз – двадцать пять, два – двадцать пять, три – двадцать пять.
Елена Андреевна и мальчик залились смехом.
– Ну, Андрей, так сколько дал татарин извозчику? – Фома вскинул брови и сделал строгий вид.
Андрюша задумался на минуту, пошевелил губами и выпалил.
– Семьдесят пять рубликов, вот сколько!
– Молодец! – похвалил учитель. – Теперь посмотрим, чем мы займемся сегодня.
Фома раскрыл учебник, нашел нужную страницу и стал объяснять новый урок. Объяснять было легко, мальчик схватывал все на лету.
– Фома Прокофьевич! Не хотела вас отвлекать, но не могли бы вы мне помочь? Тут что-то написано по-немецки, не могу разобраться. – в дверях соседней комнаты стояла мама Андрюши.
– Иду, Елена Андреевна. – Фома дал задание.
– Жду твоего звонка. – обратился он к мальчику и потренькал красивым бронзовым колокольчиком.
Соседняя комната была кабинетом Льва Павловича и никак не предназначалась для любовных встреч. Но Елена Андреевна в спальню Фому не пускала, не смотря ни на что, супружеское ложе осквернять она не хотела. Другое дело широкое удобное кресло мужа или массивный кожаный диван. Прикрыв дверь и подперев ее стулом, Елена Андреевна подтолкнула Фому к креслу, помогла ему раздеться и распахнув халат взобралась к нему на колени.
Неожиданный звонок заставил их замереть в самый неподходящий момент, когда они уже торопясь подбирались к пику.
– Это телефон! Не останавливайся, продолжай! – прошептала Елена Андреевна и прогнувшись дотянулась до трубки аппарата. Как ответственному работнику, Льву Павловичу поставили отдельный настольный телефонный аппарат Симменса, массивный, отделанный латунью, с красиво изогнутым рычагом и элегантной ручкой. Елена Андреевна разговаривала с мужем и одновременно, как опытная наездница, покачивалась на бедрах Фомы. Еще больше возбужденная пикантностью сцены, она в паузах между ответами жадно целовала губы любовника и жарко шептала – Еще, еще, только не останавливайся! – и сразу в трубку.
– Опять поздно! Почему? Партия груза?
Фома напрягся.
– Спроси, где он? – одними губами, без звука спросил Фома.
– А, в Царицыно? Это далеко.
– Что за груз? – опять беззвучно спросил Фома.
– Мыло, крупа. – повторила ответ Елена Андреевна и уже еле сдерживая дыхание, бросила трубку, даже не провернув ручку аппарата. Последние судорожные движения и она сильно укусила Фому в плечо, чтоб не выдать себя криком.
И снова звонок. На этот раз звонил колокольчик. Ученик звал учителя проверить выполненное задание.
Вскоре благодарная Елена Андреевна и Андрюша с петушком в руке, провожали Фому. По разным причинам, но довольны были все трое.
– Ждем вас на будущей неделе. – мама и сын помахали ему рукой. – Обязательно буду. – в ответ махнул Фома, но мыслями он был уже далеко отсюда.
Ревишвили бодро шагал в направлении Замоскворечья и обдумывал план действий. Значит на царицынские склады завезли партию товара. Надо узнать точно, что за товар, подготовить людей и переговорить с господином Кренделем. Тот скажет, что именно возьмет, где разгружать груз и сколько за это заплатит.
На царицынских, впрочем как и на других, складах у Фомы уже были нужные люди, готовые за деньги рискнуть вывезти некоторое количество товара и доставить его в нужное место. А риск был большой. Сначала товар надо было незаметно вынести с охраняемых складов, а затем также незаметно, через рабочие заставы, доставить в назначенное место. Только после этого похитители получали свое вознаграждение. На любом этапе этого опасного пути их могли разоблачить и по законам сурового времени расстрелять на месте. Всю эту схему, от склада до господина Кренделя, Фома разработал самостоятельно и даже при провале операции на организатора выйти было сложно, ведь никто не знал ни его имени, ни его места жительства. Единственное, что они сказали бы, что это был кавказец. А кавказцы, как известно, все на одно лицо.
Фома прекрасно понимал, все что он делал было преступно, это было самое настоящее воровство и отец им явно не гордился-бы. Но для прикрытия некрасивых делишек всегда находятся оправдания. А что, разве сами большевики не выкрали это государство из рук временного правительства? Еще как выкрали, с оружием в руках, пролив кровь своих граждан, разделив их на своих и не своих. Разве не большевики призывают – грабь награбленное! Вот и он, экспроприирует экспроприаторов, без насилия, без крови. Много ему и не надо. Возьмет только самую малость.