Нет звёзд за терниями
Шрифт:
Он поздно понял, что тот, у штурвала, и не подумает выходить.
Тело сообразило раньше, чем голова. Гундольф упал на песок, перекатился через плечо, и лодка с шумом пролетела мимо, оставив след в том месте, где он недавно стоял. Жар от двигателей накрыл горячей волной. Разведчик пошёл на второй заход.
Здесь и спрятаться-то негде было — ровный берег. Прыгнуть в воду? Так оружие замочит, да и нырять устанет. А попасть в пилота никак не выйдет, его прикрывают борта и нос лодки. Да ещё впереди установлено стекло, и оно слепит, отражая солнце. Не разглядеть, где там человек.
Небесное судёнышко приближалось — хоть и небольшое, но веса хватит, чтобы кости переломать. Гундольф бросился вперёд, рискнул поднырнуть под днище и успел оказаться с той стороны раньше, чем лодка опустилась. В этот раз ещё повезло, но долго ли он продержится? После утомительного пути к Вершине, после обратной дороги, проделанной в спешке, по жаре, он и так был порядком измотан.
Лодочка не так быстра, как экипаж, но всё-таки быстрее человека. Ближайшее укрытие далеко, можно и не добежать. Не успеешь один раз уклониться, и конец.
Может, пробить купол? Хватит ли такой дыры, чтобы лодка потеряла управление? Гундольф решил проверить и узнать.
— Сюда! — раздался хриплый голос. — На меня разверни!
Ага, значит, пловец выбрался из воды. Гундольф лишь на мгновение отвёл взгляд от лодки, поглядел на человека и узнал Эмму.
— Веди его на меня! — прокричала она.
Гундольф решил приберечь пули и сделать, как велено. Он надеялся, у Эммы есть хороший план.
Он бежал, ощущая спиной, как приближается лодка, слыша нарастающий гул. Тем временем Эмма занесла руку... Камень? Эта глупая женщина надеялась сбить лодку камнем! Доверился, называется.
Он не выдержал, бросился на песок, откатился в сторону. Серое днище пронеслось над ним, лодка вильнула. Эмма тоже успела убраться с пути, но её камень не причинил вреда разведчику.
Зато второй бросок удался Эмме лучше. Стекло брызнуло в разные стороны, и лодка, невысоко летящая над землёй, потеряла управление. Нос резко ушёл вниз, и судёнышко боком потащило по песку. Разведчик ещё удерживался внутри, но упустил штурвал и потому не мог выровнять судно.
Гундольф нагнал лодочку в два прыжка, живо сообразив, что шанс терять нельзя. Он вцепился в ближайшее сиденье, упёрся коленом в перевёрнутый борт и выстрелил в разведчика, не успев даже толком прицелиться. Тот, медленно разжав пальцы, покатился на него. Оба выпали, Гундольфу не повезло оказаться снизу, и чужая голова больно ударила по лицу. Рёбрам тоже пришлось несладко.
Но жалеть себя было не время. Он опрокинул на песок тело противника, чувствуя уже, какое оно безвольное, занёс руку с зажатым в ней револьвером, но остановился. Этого добивать не придётся.
— ...лодку! — донёсся голос Эммы. — Сюда, живо!
Она пыталась догнать лодочку. Гундольф вскочил на ноги и бросился к ней, прихрамывая, на ходу возвращая револьвер в кобуру.
Небесное судёнышко двигалось не быстро, зачерпывая бортом песок, но всё-таки удалялось. Какой-то рычаг не мог самостоятельно встать на место, и лодку несло вперёд. Эмма бежала рядом, почти уже поравнявшись с болтающейся дверцей.
Она прыгнула, сорвалась, но Гундольф подоспел, подтолкнул её, и во второй раз женщина сумела упереться ногой о накренившийся борт. Затем поднялась выше, балансируя на ножках опрокинутых сидений. Но до рычагов она не доставала, не хватало роста.
Гундольф кое-как вскарабкался следом, прижался грудью к палубе, что вставала почти отвесной стеной. Он видел рычаги, наверное, мог и достать, но понятия не имел, что дёргать.
— Какой? — прокричал он. В рот попало что-то солёное.
— Думаешь, знаю? — крикнула Эмма в ответ. — Пробуй каждый!
Гундольф постарался вспомнить, за какую штуковину цеплялся разведчик. Скорее всего, то, что он последним случайно дёрнул, и влияло на высоту.
Протянул неуверенно руку, рискнул тронуть рычаг, и лодочка взмыла вверх. Не слишком высоко, но достаточно для того, чтобы оторваться от земли. Корпус с лязгом вернулся в прежнее положение, дёрнулся вверх-вниз, затем повис под куполом, лишь чуть раскачиваясь. Теперь они могли подняться с палубы.
Гундольф утёр нос ладонью, почувствовал мокрое на усах и не удивился, увидев кровь. На всякий случай проверил языком зубы — вроде не шатались.
Его спутница между тем встала у штурвала, пытаясь развернуть судёнышко, порядком удалившееся от моря и от корабля. Но вместо того, чтобы лететь влево, лодка уходила вправо, дёргаясь резко. За небольшое время они обернулись вокруг оси, и Гундольфа замутило.
— Дай попробую, — сказал он, останавливая Эмму. — Экипажи я водить умею, может, и с лодкой получится.
Он действительно скоро разобрался и повёл лодку вперёд почти ровно. Хоть и держал в голове, что правый поворот штурвала уведёт судно влево, но руки время от времени подводили, действовали так, как привыкли управлять экипажем.
Да ещё и манёвренность судёнышка оказалась не ахти. Двигатели, расположенные внизу у бортов, помогали свернуть влево или вправо, но купол, не жёстко закреплённый, замедлял движение. Он-то разворачивался, только кабина за это время успевала сбиться на прежний курс. При поворотах требовалось забирать в сторону чуть больше, чем следует, но как раз это «чуть» Гундольфу и не удавалось уловить.
Со стороны казалось, управлять лодочкой легко. В руках разведчика она плыла куда нужно, послушная и плавная. А на деле оказалось, поди ещё приловчись.
— Что случилось-то у вас? — спросил Гундольф, напряжённо вглядываясь вперёд. На палубе корабля не заметно было никакого движения.
— Разведчики напали, — скупо пояснила Эмма. — Двое там, на корабле.
— На корабле? Да как разогнать эту проклятую штуковину!.. Ты Флоренца там оставила? Кори была с этими разведчиками?
— Был брат мальчика. Он забрал его, а спутники вернулись по наши души. Снижайся!
— Женщина, если б я знал, как!
— А что ты делал, чтоб подняться? Что тянул?