Неверный муж
Шрифт:
Как из некоторых, к примеру.
Без помощи лифта поднимаюсь на свой этаж. Привычка со времён реабилитации. Ноге надо давать умеренную нагрузку.
Дома снимаю пиджак и обувь.
Здесь тихо и пахнет Евой. У моей супруги легкие ненавязчивые духи. Они не приторны, вполне приятны. Настолько, чтобы наслаждаться сладким ароматом, но не нырять в него с головой.
И практически никогда в нашем доме не пахнет едой.
Ева много готовила для первого мужа и его семьи. Когда призналась, что беспрестанно
Зачем издеваться над собой, если существуют рестораны и доставки.
В спальне горит приглушенный свет, еле слышно отворяю дверь и наблюдаю, как Ева, согнувшись над телефоном, клацает пальцем по экрану.
– Привет, - говорю, проходя в гардероб.
– Привет, - скоропалительно прячет гаджет и отзывается.
Усмехаюсь, смотрясь в зеркало, и сбрасываю мятую рубашку. Я весь пропах Викой, не смог переодеться там, на квартире. Потому что подольше хочу поносить этот аромат на себе, проникнуться, вообразить, что он со мной навсегда. Утонуть в нём.
– Как прошел день? – спрашиваю тихо, возвращаясь в спальню.
– Хорошо, - чуть улыбнувшись выговаривает Ева. – Сделать тебе массаж, любимый?!
Тепло целую подставленную щеку. Ева постоянно меня так называет. Любимый. Иногда ловлю себя на мысли, что она словно сама жаждет в это поверить.
– Нет, спасибо, сегодня легче, - мажу взглядом по уродливым шрамам на ноге и руке.
– Мы с Викой обедали. В ресторане.
– Я знаю, - отвечаю хладнокровно. Не хочу ей лгать. До правды, конечно, тоже далеко, но всё же.
– Да? – удивленно выгибает тонкие брови. – Откуда?
– Встретились.
Розовые губы поджимаются, и жена тяжело вздыхает.
– Я лишнего ей наговорила... Про Керима.
Молча беру из комода полотенце и чистое белье.
– Как он, кстати? – киваю на телефон, размещенный на прикроватной тумбочке экраном вниз.
Ева озадаченно потирает носик. Волнуется. Затем подхватывается с постели и практически сшибает меня с места.
Крепко обнимает, скрещивая руки на спине. Ластится.
– Прости меня, прости. Я так тебя люблю. Люблю, - бесконечное количество раз повторяет. – Так люблю.
– Успокойся, - указываю, поглаживая тонкую талию. – Я в ванную. Сейчас вернусь.
Мягко отстраняюсь.
Зайдя в душевую кабину, врубаю воду и опираюсь на прохладный кафель рукой.
Блд.
Если бы не вернулся в этот город, так бы и протянул всю жизнь.
Я ведь искренне остановился на Еве. Добрая, искренняя, какая-то забитая что ли. Хотелось оберегать, холить и лелеять.
Мужиком себя с ней почувствовал.
Немного двинутая на детях. Но это триггер из прошлого. Я все понимаю.
Если бы к бывшему вернулась – принял. Ева… славная.
Но
Каждый новый миг своей бесполезной жизни ты будешь обречен вспоминать именно ту женщину. Особенную. В день свадьбы, на работе или когда заходишь в метро. Во время секса. Даже в душе, как в настоящий момент.
Только она.
Ополоснувшись, выключаю воду. Наспех обтираюсь полотенцем и натягиваю трусы.
– Я узнала эти духи, - шепчет Ева, устраиваясь на моей груди, когда растягиваюсь рядом с ней. – Это она, да?
– Ты про что?
– Из-за неё это всё? – спрашивает с интересом, но без надлома.
Усаживается на кровати и складывает ноги по-турецки.
– Ложись, - говорю негромко.
– Расскажи мне. Ты… её любишь?!
Кусает губы. Нервничает, но не корчится от боли.
Это не Ника, моя первая девушка, которая тоже фактически любила абсолютно не меня. Асебярядом со мной. И когда ревела при прощании. Рыдалане по мне. А по сказке, которую сложила в своей голове.
Ева сказки не складывала, потому что я в этой истории далеко не главный герой.
– Любишь её? – повторяет вопрос.
– А ты… его любишь? – задаю ответный, стремясь уловить отзвуки своих эмоций. Там есть что-то животное, первобытное. Из разряда того, что эта девочка – Андреева, и я не позволю её обижать.
Но колотить в стену и убивать костяшки на руке не хочется. И под машину шагать тоже.
– Я тебя люблю, Матвей, - истерично качает головой Ева и вновь падает мне на грудь. – Люблю и уважаю. Ты лучший человек на свете. Я больше не буду ему отвечать. Обещаю.
– Ева…
– Больше не буду. И телефон его заблокирую.
– Ева… Шшш… Угомонись.
Её слезы капают на мою кожу и слегка охлаждают её.
– Скажи, когда следующий приём у доктора? – справляюсь, как стихает.
– Через месяц ровно. Нужно будет анализы сдать, чтобы скорректировать дозировку препаратов.
– Хочешь к маме съездить? – предлагаю, скосив на жену внимательный взгляд.
Потухшие глаза тут же вспыхивают ярким солнцем.
– А можно?
– Конечно, можно. Завтра же возьмём тебе билет.
Глава 23. Матвей.
Спустя две недели.
Снова не пришла.
Она опять не пришла.
В первую среду я и не надеялся, что порадует.
Слишком живы и болезненны были воспоминания.
Сегодня… думал появится, но, по всей видимости, еще недостаточно соскучилась.