Неверный муж

Коваль Лина

– Марк, хватай пиццу и коктейль, - предлагаю.

Забираю свой кофе и усаживаюсь на кожаный диванчик напротив Свободиных.

– Что произошло, Марк? – вступаю без предисловий. – Как ты оказался в супермаркете?

Парень боязливо озирается в сторону матери и переводит взгляд обратно на поднос.

– Это всё Костик, - виновато трет затылок.

– Тот мальчик из нашего двора? – спрашивает Вика, подаваясь вперед.

– Да... Сначала мы ходили в магазин и друг друга угощали по очереди. Ну… Костик, Сашка и я. Потом они

начали постоянно забывать деньги дома и выпрашивать у меня.

– Ты покупал? – уточняю, придвигая к нему коктейль. – Пей.

Марк теребит в руках салфетку.

– Покупал, - говорит удрученно. – Но потом… они начали просить... каждый день, понимаете? А у меня не было столько денег…

– И ты решил своровать?

– Ага, - кивает.

Вика бросает обеспокоенный взгляд на меня.

– Они угрожали тебе? Били? – севшим голосом спрашивает сына.

Стакан с американо придвигаю ближе. Королева, по всей видимости, так забывается, что тут же за него хватается и делает глоток. Потом словно в себя приходит и злющим взглядом режет меня без ножа.

– Нет-нет. Говорили, что дружить со мной не будут, - отвечает Марк обреченно.

– Если твои друзья заставляют тебя воровать, значит это не дружба. У этих парней есть телефоны?
– достаю из кармана айфон.

– Есть, - шмыгает носом.

– Дай мне их. Я свяжусь с их родителями.

– Не надо, - испуганно округляет глаза Марк. – Они будут... смеяться надо мной.

– Никто не будет смеяться, - успокаиваю. – Просто дай их контакты, и всё.

Малой неуверенно вынимает из толстовки телефон и протягивает мне. Сам же принимается активно жевать свои «Четыре сыра».

Перебиваю цифры нужных контактов.

– Спасибо, Матвей. Я, честно говоря, в таких ситуациях впадаю в ступор, - выговаривает Вика.

Резко отворачиваюсь, сжимая зубы. Именно здесь и сейчас вспоминаю своего отца. И свое детство. Блд. Он ведь был нормальным, обычным папой. Разное бывало, но Андреев старший всегда находился на моей стороне. Очень даже неплохой человек... был до того, как его не захватили большие деньги и власть.

А сейчас… мы с собственным отцом видимся только в здании суда. Куда я хожу из принципа. Мне нахрен его бабки не сдались. Я не знаю, что буду делать со всеми этими заводами и пароходами.

Он предложил написать отказную… Я послал его к чертям собачьим.

Наверное, хочется в очередной раз подергать отца за усы… как в детстве. Только вот тогда это было в прямом смысле, а в наши дни повторяется в переносном.

– Матвей, можно с тобой серьезно поговорить? – спрашивает Вика, когда Марк уходит за очередным молочным коктейлем.

– Без проблем.

– Когда ты успокоишься?! Уже не смешно, - грустно качает головой.

– Да мне тоже не до смеха.

– Зачем этот человек ходит по моим близким и всё разнюхивает?

– Какой человек? – делаю излишне удивленное лицо.

Вика тяжело вздыхает.

–

Что мне сделать, чтобы ты отстал?

Многозначительно приподнимаю брови, её щеки вспыхивают.

– Поверить не могу! – шепчет, округляя глаза.

– Не знаю, о чем ты подумала. Больше никаких условий не будет.

Я уже зашел один раз не с того края. Только хуже сделал. Да. Больше никаких сред и встреч ради секса. На меньшее теперь я сам не согласен. Хочу её всю.

– Ну а с арендной платой… заканчивай этот цирк, - учительским тоном проговаривает.
– Я все равно буду её оплачивать.

– Окей. Я так же, как и последние два месяца, буду отсылать деньги обратно на твой расчетный счет.

– И цветы… Я их прямиком выношу в мусоропровод. Имей ввиду.

– Так и думал, - усмехаюсь.

– Я живу дальше, - говорит, поднимая на меня глаза.

– Наслышан, - отзываюсь, наблюдая, как она враз бледнеет и смущается.

Резко отшатывается и… обнимает себя за плечи. Виновной чувствует?! Думает, буду наезжать? Злиться за ее связь с докторишкой?!

Я злюсь.

Но ей ни за что не покажу. В конце концов, она просто пытается сравнять счет.

Дурочка.

– Ты моя. Мне пох*й.
– Безапелляционно замечаю.

Хрупкие плечи нервно вздрагивают, а светлые глаза резко впиваются в мое лицо. В них столько затаенной обиды, что мне приходится стиснуть кулаки.

А еще там вопрос. Но его она задать не осмеливается. Вместо этого как бы между прочим осведомляется:

– Как твоя супруга, Матвей?!

– Мы не живём вместе больше двух месяцев. Ева в Москве.

Безразлично кивает и делает еще глоток кофе.

– Я…, - пытаюсь поймать ее взгляд. – Живу на нашей квартире.

– Мне всё равно, - хмурит идеально очерченные брови и морщит носик. Затем выпрямляет спину. – Перестань преследовать меня Матвей, я… кажется, разлюбила… тебя.

В сердце словно острое копьё прилетает. Пытаюсь справиться с собой. Королева, блд. Умышленно кошмарит меня.

Обращаю внимание на Марка, который диктует свой заказ кассиру.

– Хорошо, - резво киваю, склоняясь ближе. Хватаю изящную ладонь. Пытается вырваться, но я не даю. – Хочешь? Хочешь, я уеду. Оставлю всё здесь, - захлопываю на секунду глаза. – Просто навсегда потеряюсь, будто меня и не было. Никогда в жизни больше меня не увидишь.

Вика растерянно потупляет взгляд, а когда поднимает глаза обратно... в них теплится огонь, который я так ждал.

– Хочешь?! – спрашиваю еще раз, ласково поглаживая запястье большим пальцем. – Одно твоё слово. Меня и след простынет.

Ее щеки розовеют, словно сдерживаться становится невыносимо.

– Хочешь?

– Отстань, - цедит она, резко выдирая руку. – Делай как знаешь.

Она не сказала «да».

Радуюсь маленькой победе и беседую с Марком, когда он возвращается. Королева оставшуюся часть ужина молчит и допивает своё американо.