Невидимый
Шрифт:
Эдай лежалъ на трав, у воротъ. Шторы во всхъ виллахъ во холму были спущены, но въ одной маленькой зеленой бесдк виднлась блая фигура, фигура старика, который спалъ. Кемпъ осмотрлъ окрестности дома, ища глазами револьвера, но онъ исчезъ. Глаза Кемпа снова вернулись къ Эдаю. Потха начиналась не на шутку.
Тутъ у наружной двери поднялся стукъ и звонъ, вскор ставшіе оглушительными, но, по полученнымъ отъ Кемпа инструкціямъ, прислуга заперлась по своимъ комнатамъ. Затмъ наступило молчаніе. Кемпъ прислушивался и по временахъ заглядывалъ украдкой въ разбитыя окна. Онъ вышелъ на лстницу, тревожно насторожившись, постоялъ тамъ, прошелъ въ спальню, гд взялъ кочергу, и снова отправился осматривать внутренніе затворы оконъ въ низшемъ этаж. Все было крпко и надежно. Онъ вернулся въ бельведеръ. Эдай все такъ же неподвижно лежалъ у края песчаной дорожки.
По дорог мимо виллъ шли горничная и двое полицейскихъ.
Все молчало, точно умерло. Трое людей подвигались, казалось Кемпу, необыкновенно медленно. Онъ соображалъ, что длаетъ теперь его противникъ.
Вдругъ онъ вздрогнулъ: внизу раздался трескъ. Сначала Кемпъ колебался, потомъ сошелъ. Весь домъ огласился рзкими ударами, — что-то рубили. Слышался трескъ росщепляемаго дерева и звонъ желзныхъ задвижекъ на ставняхъ. Кемпъ повернулъ ключъ и отворилъ дверь въ кухню. Какъ разъ въ эту минуту, разрубленныя и расщепленныя ставни полетли въ комнату. Кемпъ сталъ какъ вкопанный: рама, кром одной перекладины, была еще цла, — но въ ней оставались только одни маленькіе зубчики стекла. Ставни были взломаны топромъ, и теперь топоръ со всего размаха билъ по рам и желзной ршетк, защищавшей окно. Но вдругъ отъ шмыгнулъ въ сторону и пропалъ.
Кемпъ увидлъ, какъ лежавшій на тропинк за окномъ револьверъ прыгнулъ кверху, и едва усплъ онъ отскочить, какъ раздался выстрлъ; выстрлъ запоздалъ на какую-нибудь секунду, и щепка отъ края затворявшейся двери пролетла надъ головою Кемпа. Онъ захлопнулъ и заперъ дверь и, стоя за нею, слышалъ хохотъ и крики Гриффина.
Затмъ удары топора съ трескомъ разрубленнаго и расщепленнаго дерева возобновилось съ новой силой.
Кемпъ стоялъ въ коридор и старался думать. Еще минута, — и Невидимый будетъ въ кухн. Дверь задержатъ выстрлъ его очень не на-долго, и тогда… Въ наружную дверь позвонили опять. Наврное, полицейскіе. Кемпъ выбжалъ въ переднюю, отнялъ цпь и, отодвинувъ болты, окликнулъ горничную, не выпуская изъ рукъ цпи. Затмъ вс трое пришедшихъ кучей ввалились въ домъ, и Кемпъ опять захлопнуть дверь.
— Невидимый, — проговорить Кемпъ. У него револьверъ. Осталось два заряда… Убилъ Эдая… то есть выстрлилъ въ него… Видли — на лугу? Онъ тамъ.
— Кто? — спросилъ одинъ изъ полицейскихъ.
— Эдай, — сказалъ Кемпъ.
— Мы прошли заднимъ ходомъ, — сказала горничная.
— Что это за гвалтъ? — спросилъ полицейскій.
— Онъ въ кухн или скоро тамъ будетъ. Нашелъ топоръ…
Вдругъ весь домъ загудлъ оглушительными ударами Невидимаго по кухонной двери.
Горничная покосилась на кухню и юркнула въ столовую. Кемпъ спокойно старался объяснить положеніе. Они слышали, какъ грохнулась кухонная дверь.
— Сюда! — крикнулъ Кемпъ, объятый лихорадочной дятельностью, и толкнулъ полицейскаго въ дверь столовой.
— Кочергу!
И Кемпъ бросился къ камину. Принесенную съ собой кочергу онъ отдалъ одному полицейскому, кочергу изъ столовой другому и вдругъ отскочилъ назадъ. «Гопъ» крикнулъ первый полицейскій и, приловчившись, попалъ въ топоръ кочергою. Пистолетъ выпалилъ предпослднимъ своимъ зарядомъ и прорвалъ драгоцннаго Сидней Купера. Какъ будто отмахиваясь отъ осы, второй полицейскій ударилъ по маленькому темненькому предмету, и онъ со звономъ полетлъ на полъ.
Горничная вскрикнула, какъ только началась суматоха, покричала съ минуту у камина и бросилась отворять ставни, думая, вроятно, спастись въ разбитое окно.
Топоръ выбрался въ коридоръ и остановился фута на два отъ пола. Слышно было тяжелое дыханіе Невидимаго.
— Эй вы, отойдите прочь! — сказалъ онъ Мн нуженъ Кемпъ.
— А намъ нуженъ ты!
И первый полицейскій, быстро шагнувъ впередъ, ударилъ кочергой по направленію голоса: но Невидимый, вроятно, усплъ увернуться, и кочерга попала въ стойку для зонтиковъ.
Полицейскій едва устоялъ на ногахъ, ошеломленный силой собственнаго удара, и въ ту же минуту топоръ стукнулъ его по голов, приплюснувъ каску, и онъ кубаремъ вылетлъ на кухонную лстницу.
Но второй полицейскій прицлился кочергой за топоръ и попалъ во что-то мягкое; что-то щелкнуло, раздался громкій крикъ боли, и топоръ упалъ на полъ. Полицейскій опять ударилъ по пустот и не попалъ ни во что, онъ наступилъ на топоръ и ударилъ еще разъ, потомъ всталъ, держа кочергу на плеч, и весь насторожился, пытаясь уловить какое-нибудь движеніе.
Онъ услышалъ стукъ окна въ столовой и быстрые шаги. Товарищъ его приподнялся и слъ; кровь текла у него по виску.
— Гд онъ?
— Не знаю… Я попалъ въ него. Стоитъ гд-нибудь въ передней, если только не прокрался мимо тебя. Докторъ Кемпъ!.. Сэръ!
Второй полицейскій съ трудомъ поднялся на ноги. Вдругъ съ кухонной лстуницы донеслось осторожное шлепанье босыхъ ногъ. «Ухъ!» — и первый полицейскій швырнулъ на лстницу кочергою. Она разбила маленькую газовую лампу.
Онъ бросился было въ догонку Невидимому, но раздумалъ и вошелъ въ столовую.
— Докторъ Кемпъ… — началъ онъ и запнулся. Докторъ Кемпъ — герой, — сказалъ въ отвтъ на взглядъ, который товарищъ бросалъ ему черезъ плечо.
Оно столовой было открыто настежь: и горничной, ни Кемпа не было видно.
Мнніе второго полицейскаго о доктор Комп было изложено имъ въ весьма опредленныхъ и энергичныхъ выраженіяхъ.
XXVIII
Травля ловчаго
Мистеръ Гиласъ, владлецъ ближайшей отъ Кемпа виллы, спалъ въ своей бесдк, когда началась осада Кемпова дома. Мистеръ Гиласъ былъ одинъ изъ того крпкоголоваго большинства, которое отказывалось мрить «всему этому вздору насчетъ невидимаго человка». Жена его, однако, какъ ему пришлось впослдствіи припомнить, вздору этому врила. Онъ, какъ ни въ чемъ не бывало, вышелъ въ садъ гулять и по своей многолтней привычк, заснулъ въ два часа, проспалъ все время, пока происходило битье оконъ, и вдругъ проснулся со странной увренностью, что что-то неладно. Взглянувъ на домъ Кемпа, протеръ глаза и опять взглянулъ. Потомъ спустилъ ноги на землю и слъ прислушиваясь. Помянулъ чорта, но странное зрлище не исчезало; домъ имлъ такой видъ, какъ будто его забросили уже давнымъ-давно, посл страшнаго погрома: вс окна были разбиты и вс они, кром оконъ въ кабинет бельведера, были слпыя отъ закрытыхъ внутри ставней.
— Готовъ поклясться, что все было благополучно, — онъ взглянулъ на часы, — всего двадцать минутъ назадъ.
До него доносились издали мрные удары и звонъ стекла. Мистеръ Гиласъ сидлъ, въ изумленіи разинувъ ротъ, какъ вдругъ случилось нчто еще боле странное: ставни въ столовой распахнулись, и въ окн появилась горничная, одтая какъ будто для прогулки и отчаянно старавшаяся поднять раму. Вдругъ позади нея показался еще кто-то, помогавшія ей; это былъ самъ докторъ Кемпъ! Еще минута, — и окно открылось, горничная вылзла изъ него, бросилась бжать и исчезла въ кустахъ. Мистеръ Гиласъ всталъ, издавая неопредленныя и страстныя восклицанія по поводу всхъ этихъ удивительныхъ событій. Онъ видлъ, какъ Кемпъ влзъ на подоконникъ, выпрыгнулъ изъ окна и почти тотчасъ мелькнулъ въ кустахъ. Бжалъ Кемпъ скрючившись, какъ будто стараясь не быть замченнымъ, исчезъ за кустомъ ракиты, показался опять, перемахнулъ черезъ заборъ, выходившій на открытыя дюны, въ одно мгновеніе и, сломя голову, понесся внизъ по косогору къ мистеру Гиласу.