Незабываемый отпуск

Янг Бриттани

— Комплимент! И совершенно неожиданный.

— На неожиданности я мастер.

Они обменялись долгими взглядами.

— Я и не сомневалась.

Лукас до встречи с Кэрой имел совершенно определенное мнение о людях такого рода. А теперь он не знал, что и думать.

Раздался звонок таймера.

Лукас поднялся с кресла и пошел на кухню. Кэра тихо сидела, поглаживая щенка своими длинными пальцами и ласкою с ним разговаривая.

Он вернулся через минуту с подогретым молоком. Кэра потыкала соской

в ротик щенку. Он слабо пошевелился — а до этого совсем не двигался — и принялся сосать.

— Ты мой сладкий, — прошептала Кэра. — С тобой все будет хорошо, ют увидишь, я позабочусь об этом.

— Не давайте ему пить слишком много, — предупредил Лукас, наблюдая за ними.

Кэра кивнула и отняла бутылочку. Лукас в это время вновь устанавливал таймер.

Она, откинув голову на спинку дивана, посмотрела на человека, сидящего напротив, и сказала:

— Предстоит долгая ночь.

Уголки его губ дрогнули, когда он взглянул на нее.

— Добро пожаловать в Серенгети, Кэра.

Глава четвертая

Лукас прошел в свой рабочий кабинет — небольшое помещение, расположенное неподалеку от загонов с животными, — чтобы взять папку с бумагами: необходимо было внести новую запись. Когда он снова появился в гостиной, Кэра посмотрела на него с улыбкой.

— Думаю, вы были правы насчет малышки, — сказала она тихо. — С каждым кормлением у нее как будто прибавляется сил.

Лукас положил бумаги на кофейный столик и посмотрел на Кэру.

— А ваши почти на исходе. Давайте-ка теперь я позабочусь о ней. А вы ступайте в свою комнату и хоть немного поспите.

— Нет, я прекрасно себя чувствую. Но все равно спасибо. — Она положила бутылочку на диван и взяла спящего щенка на руки. — Сколько ей от роду?

Лукас сел в кресло и раскрыл папку.

— Пять недель.

— А когда она сможет есть твердую пищу?

— Как только окрепнет. Возможно, на следующей неделе мы введем в ее рацион немного измельченного мяса. Наверняка она уже получала его от матери.

Кэра, опустив щенка на одеяло, смотрела, как он спит.

— Должно быть, очень тяжело, когда чувствуешь, что животное невозможно спасти.

— Да, нелегко.

Кэра откинулась на спинку дивана.

— И это не вызывает у вас ожесточения?

Лукас задумался на мгновение.

— Я бы не стал употреблять такое слово. Но временами, вдобавок к горькому разочарованию, тебя охватывает гнев, особенно когда гибель животных связана с умышленным уничтожением. Иногда я думаю, что этот гнев помогает выстоять.

Они посмотрели друг на друга.

— Вы мне нравитесь, — внезапно сказала Кэра. — Сначала совсем не нравились, а теперь — да.

— Не слишком увлекайтесь, — мягко предостерег ее Лукас.

— Я и не жду, что вы мне это позволите.

Затянутая сеткой входная

дверь была распахнута. Снаружи доносилось только стрекотание цикад. Веки у Кэры смежались помимо воли. Осознав это, она сказала себе, что даст глазам отдых всего лишь на мгновение. На один краткий миг.

Через секунду она уже спала.

Лукас долго смотрел на Кэру. В ней было что-то бесконечно трогательное. У него промелькнула мысль, что лучше бы держаться от нее подальше, однако он тут же подумал, что все разрешится само собой и никаких осложнений не возникнет. Через несколько недель ее здесь уже не будет, и жизнь войдет в прежнюю колею. Он твердо знал, каково его главное жизненное предназначение, и хотел быть верен ему до конца, несмотря ни на что.

Тут не место женщине. Зато для него — единственное место, где ему интересно жить.

Поэтому он может просто наслаждаться обществом Кэры, пока она здесь, и забыть о ней, когда она уедет.

Однако это не означает, что он намерен давать ей поблажку. Она так забавно выглядит, когда ее подзадоривают. И если он в ней не слишком ошибается, ей самой нравится принимать вызов.

Наклонившись, Лукас взял со столика таймер и выключил его, чтобы не нарушать сон Кэры. Потом взял у нее спящего щенка и положил к себе на колени для следующего кормления.

Кэра, вздрогнув, проснулась. Открыв глаза, она сначала не могла сообразить, где находится, но потом вспомнила обо всем, в том числе и о щенке.

Она стремительно вскочила.

— А, вы наконец-то проснулись, — услышала она голос Крейга, направлявшегося к ней через комнату со стаканом апельсинового сока в руке.

— Где щенок?

— Не беспокойтесь, утром Лукас отнес его служителю в загон. С малышкой все в порядке.

Кэра с облегчением опустилась на диван.

— Слава тебе Господи. Я уж испугалась, что он сбежал.

— Ну, для этого у него не хватит силенок. Он еще слишком слаб.

— Вы его видели? — спросила Кэра, забирая у него сок. — Как он?

— Прекрасно. Вам с Лукасом повезло вовремя найти щенка. Если б не вы, он бы погиб.

— Это, конечно, хорошо, но что с ним будет впоследствии? — спросила Кэра, сделав большой глоток.

Крейг улыбнулся.

— Он останется тут до тех пор, пока не подрастет настолько, что сможет существовать без нашей помощи. Потом мы отпустим его на волю.

— Но удастся ли ему выжить в дикой природе? Не станет ли он слишком домашним?

— Разумеется, такая вероятность существует. Но со временем и это будет ясно: многие животные, которых мы решаем отпустить на свободу, чувствуют себя в безопасности только в клетке или возле загонов и стремятся держаться поблизости. Мы это учитываем и присматриваем за ними. Здесь не возникнет большой проблемы.