Нежность к мертвым

Данишевский Илья

о смерти, и поэтому знает о смерти все. Ему не доводилось

видеть мертвых женщин, и потому он не знает, могут ли мерт-

вые женщины танцевать. А эсквайр видел их, спящих в своих

гробах, слышал отповедь, эсквайр многое видел и о многом вел

беседы; четыре года он разговаривал с Человеком, и вел такие

беседы, в которых важнее был процесс и важнее было слышать

голос, чем достигать какого-то результата; четыре года эсквайр

жил какой-то сердечной

жизнью, бесцельной жизнью, в разго-

ворах, которые уничтожают время, но почему-то так важны для

души; руки эсквайра делали множество случайных и хаотич-

ных движений — случайно касались Человека, его рук и одна-

жды щеки, гладили его по волосам — и эсквайр постоянно хо-

хотал в его присутствии, постоянно смущался или злился без

повода, постоянно в эти три года состояние эсквайра меняло

175

Илья Данишевский

положение, и его бросило в понимание оперы, литературы и

живописи… но потом, когда усилием воли он закончил все это,

его вновь вынесло на пересеченную местность жизни, где нет

никакого дела до оперы, литературы и живописи. Джотто бе-

жал немного впереди, потому что обстоятельства, наконец,

позволили узнать ему, куда бегут многоножки; а может это

эсквайр медлил, удалившись в воспоминание. Он пытался ре-

шить, есть ли в нем еще какая-то любовь, или существует уже

только память; ему следовало бы довериться сердечному ритму,

но он не мог понять, почему сердце бьется так сильно — от

любви или от памяти. Отец привел его на поляну, где танцуют

мертвые женщины с красными цветами в руках. Красные гим-

ны текут сквозь их бледную кожу, и после отец сказал эсквай-

ру, что эти женщины танцуют, чтобы танцем и гимном напом-

нить мужчине о супружеской верности, о посмертном воздая-

нии, о цветах, которые будут лежать на твоем гробу, и которые

ты должен заслужить своей быстрой, но достойной жизнью.

Мертвые женщины танцуют на поляне. Незачем знать, почему

они умерли. Незачем знать, зачем и почему они танцуют. Неза-

чем знать, почему мертвые способны танцевать. Из многоножек

их ожерелья, их монисты, их браслеты на запястьях и ногах.

Незачем знать. И вот эсквайр говорит Джотто то, что Джотто

не может понять. Эсквайр говорит Джотто, что точно уверен,

будто любил мужчину. Джотто не может понять, почему в

голосе эсквайра что-то нарушилось, почему изменился при-

вычный ритм его дыхания, ведь Джотто мужчина, и эсквайр

любит Джотто. Незачем знать. Там просто танцуют мертвые

женщины. В самом сердце волшебного леса. А эсквайр любил

мужчину. Там,

далеко позади, и от этой любви не должно уже

ничего остаться… но иногда мертвые танцуют. Иногда они тан-

цуют, и, даже зная, что мертвые лежат спокойным сном, ты все

же видишь, как они танцуют. Вспоминаешь их руки, вспомина-

ешь неловкость своего тела в их присутствии, понимаешь, что

помнишь эти три года детальнее и глубже, чем всю свою

жизнь. Неважно почему. Здесь и далее — Джотто и эсквайру не

по пути. Пес не может понять происходящего, и эсквайр про-

сит его возвращаться домой, к толстеющей хозяйке, ему следу-

ет быть рядом с ней, ведь сейчас ей нужна поддержка. Хозяйка

не вспоминает правду о муже, но эта правда резко вырывается

к поверхности, когда он уходит слушать карминовые гимны. В

176

Нежность к мертвым

остальном — все хорошо. Радостная и солнечная жизнь про-

должается. Жизнь существует и до, и после карминовых затме-

ний. Всего несколько раз в нашей жизни, мертвые танцуют. И

Джотто подчиняется, но точно знает, что упущен последний

шанс, он никогда больше не сможет узнать о кроваво-красных

песнопениях. Джотто знает об этом, но подчиняется силе сыно-

вей любви. Джотто думает, что это его последнее лето. Джотто

остро чувствует, что это его последнее лето, и наступило время

подводить итоги. Джотто не смотрит в заплаканное лицо хо-

зяина, потому что хозяин хочет, чтобы Джотто поступал имен-

но так. И поэтому Джотто оставляет эсквайра одного, и воз-

вращается к хозяйке. Здесь и сейчас — самое важное мгновение

в жизни этого пса. Он ощутил, что здесь и сейчас тайна миро-

здания может ему открыться, но уже через секунду это ощуще-

ние стало частью прошлого, и Джотто не раскрыл тайны миро-

здания. Поэтому он возвращается к хозяйке, ему незачем знать

всего остального. Джотто никогда больше не будет искать ты-

сячелапых краснотелок под камнями, для этого — время уже

упущено.

А эсквайр остается наедине с банальным волшебством

мертвого танца. Волшебство, конечно, существует лишь для

тех, кому нужен противовес какому-то страшному воспомина-

нию: свет его глаз, темнота в его голосе, неоправданные слезы,

непроизвольные движения. Поэтому на поляне танцуют мерт-

вые женщины. Диадемы многоножек, красный хитин, как ру-

бины. Мертвые пьют вожделение смертных. Неизвестно почему