Незнакомка с тысячью лиц
Шрифт:
Потом его сомнение подтвердилось сведениями о машине, которая забирала Николаеву от СИЗО. Машина попала в объектив камеры наблюдения, когда подъезжала за Олей и пряталась за углом. Попала потом, когда уезжала через пару минут, после того как Николаева со своим спутником завернула за угол. Машина на тот момент числилась в угоне и принадлежала таксисту, который забежал домой пообедать, беспечно оставив ключи в замке зажигания. Машина после нашлась за городом, в кустах. Без единого повреждения или царапины. Ее, конечно, осмотрели. Но это было уже потом. Уже после
Ни следа, ни единого.
Макаров уже чего только не делал. Сам, боясь понадеяться на помощников, разослал по всем отделам города фоторобот возможного поджигателя. Еще раз послал запрос в тот город, где жила ребенком Николаева. Тщательно осмотрел все комнаты, когда-то занимаемые жильцами в Проклятом доме. Обнаружил, к своему удивлению, потайной ход из той комнаты, где жил неизвестный жилец. Но и только-то! Ни отпечатков пальцев в его комнате, ни волоска, ни пылинки. Комнату будто кто вычистил до блеска.
Все следы обрывались, а у него два нераскрытых убийства в Проклятом доме и два трупа в доме напротив.
Да, сутки назад Егор Муратов, заметив странное движение в Проклятом доме, вызвал полицию и ОМОН, решив наверстать упущенное. И что? Один из парней ушел, никто даже не успел увидеть номеров машины. Двое захваченных молчат. А когда не молчат, бубнят что-то про клад, за которым они полезли в подвал, да так ничего и не нашли. Ниша, мол, которую они расковыряли, оказалась пустой.
При них ничего, кроме рабочего инструмента, не нашли. Ничего.
– Они вполне могут быть убийцами, Макаров, – недовольно кривил рот полковник, слушая его доклад.
– Зачем им убивать, товарищ полковник? – возражал неуверенно Макаров.
– Затем, чтобы зачистить территорию! И Агапов им мешал своим въедливым любопытством. Неужели непонятно?!
Понятно было и полковнику, и Макарову: эти двое не имеют никакого отношения к убийству и изнасилованию девушки Егора Муратова. Анализы их ДНК не совпадали. Все! Сколько угодно бейся и пыхти, против результатов экспертизы не попрешь.
– А где он?! – орал полковник на него позже. – Где он – этот твой лысый поджигатель?! Куда он подевался?! У нас к нему слишком много вопросов…
Предполагаемый поджигатель и убийца как сквозь землю провалился. Его фотороботом снабдили всю полицию города, результата – ноль.
– Значит, он успел удрать! – снова орал полковник и тыкал в него пальцем: – И ты его упустил! Удрал вместе со своей сообщницей – Николаевой!
Фамилия Николаевой стала нарицательной на совместных совещаниях по делу о четырех убийствах. Чего только не предполагали! Какие только версии не строили коллеги! Макарову иногда хотелось оглохнуть прямо в процессе. Он же с ними был не согласен.
И тут вдруг и его накрыло сомнением на ее счет…
Виталий со вздохом отвернулся от окна. Серый квадрат с каждой минутой становился все темнее, световой день заметно сократился. Надо было выбираться из кабинета на улицу. Как-то попытаться провести вечер не в такой тоске, как предыдущий. Может, в бар по соседству с домом податься? Надраться до чертей, забыться, упасть потом в кровать и проспать без сновидений до утра, а? Или, может, второй бывшей жене позвонить? Она тут на днях выдала, прислав ему сообщение, что соскучилась. Он даже подумал, что она перепутала номера телефонов и прислала ему по ошибке то, что предназначалось другому.
Перезвонил. Какого же было удивление, когда она со вздохом призналась, что ничего не перепутала и действительно по нему скучает.
– Чего вдруг?
Макаров тогда зажмурился, пытаясь вспомнить, как она выглядела, его вторая жена. Вечером, утром, днем по выходным. Какой вообще она была рядом с ним?
Чертовщина какая-то получилась из его воспоминаний. Вторая жена выходила совершенно несимпатичной.
Вспомнилась хмурая женщина утром с растрепанными волосами и мешками под глазами. Хмурая женщина вечером с расплывшимся за день макияжем. И неулыбчивая женщина в воскресный полдень, постоянно ворчавшая, что погода снова не задалась, что они кучу бабок потратили на глупую поездку, что лучше бы в кино сходили, никуда ехать не надо и это рядом с домом и мороки меньше. Если шли в кино, то ворчала, что фильм дерьмо, что совершенно разучились играть, снимать и так далее.
– Чего вдруг соскучилась? – продолжил он удивляться, не расслышав внятного ответа.
– Не знаю, – призналась она. – Тянет к тебе.
– Почему? Ты же сама ушла, сказав, что я неудачник. Что я…
– Да настоящий ты, Макаров. Настоящий! – И она вдруг, всхлипнув, бросила трубку.
Он не стал перезванивать. У него не получилось вспомнить ее настоящей и желанной, что главное.
Нет, он не станет звонить бывшей жене. И в бар не пойдет. Перспектива назавтра мучиться похмельем не вдохновляла. Он просто поедет домой, выпьет пару бутылок пива, посмотрит телик и…
Телефонный звонок оборвал его мысль на выборе между чипсами и сухариками.
– Да. – Странно, но он впервые обрадовался позднему рабочему звонку.
– Добрый вечер. Вы меня простите великодушно. У вас, наверное, уже и рабочий день закончился. У нас-то еще три часа дня.
Голос в трубке был немолодым, но приятным.
– Добрый вечер, – поздоровался Макаров. – Рабочий день закончился. А что вы хотели?
– Мне бы переговорить с Макаровым Виталием Сергеевичем.
– Слушаю.
– Меня зовут Владимир Николаевич. Сушилин моя фамилия. Конечно, она вам ничего не скажет, но… но двадцать лет назад я имел отношение к делу по убийству отчима Ольги Николаевой. Я был их участковым.
– А-а-а! Конечно, конечно, я слушаю вас. – Макаров потянулся за сигаретой, хотя уже спрятал от самого себя пачку в самый дальний угол нижнего ящика стола.
– Вы вторично послали запрос, и мои бывшие коллеги обратились ко мне. Дело в том, что я уже на пенсии. Там у нас личный состав из молодых, никто не помнит этого дела. А то, что взято из протоколов, вас, я так понимаю, не устроило.