Ни живые, ни мёртвые
Шрифт:
Он.
Наконец-то он рядом.
И так же болезненно далеко.
Сосредоточенный, слегка напряжённый в плечах, с сигаретой между пальцев — он казался необыкновенно красивым, хотя под глазами залегли ещё большие тени, от нахмуренности неприятно искривились шрамы, а на рукаве серой толстовки засохла капля крови. Всё такой же отстранённый, мрачный, призывающий тьму — Инграм пленил меня одним только своим присутствием, хотя ничего в нём не изменилось с тех пор, как я видела
И вряд ли он поменял мнение на мой счёт.
С трудом я заставила перевести взгляд на мертвеца. И тихо ахнула: в луже крови оказался Генри. Ещё один знакомый мне человек, с которым я имела столь много пьяных ночей, сколь и пустых обещаний.
Гуцинь оказался тих.
— Знакомьтесь, это Генри.
Арни, будто этого и дожидался, перешагнул одной ногой через тело и, нагнувшись с идеально прямой спиной, пожал руку телу.
— Приятно познакомиться, сэр! — громко воскликнул он, тряся ладонь. — Как поживаете? Вас не смущает запах мертвечины? А то я не успел помыться с утра.
Чуть не подавившись воздухом, я рассмеялась. Знаю, это ужасно, осквернительно, но Арни настолько мне надоел своими выходками, отчего хотелось просто истерично смеяться и никогда не останавливаться. Стресс уже попросту перерастал в безумие — столько всего навалилось. С другой стороны, я и не собиралась даже притворяться, что мне грустно из-за очередного убийства.
Вообще плевать.
— Откуда он здесь?
— Да вроде не с потолка упал, — Арни для достоверности глянул наверх.
— Трупы вообще не падают с неба, кончай верить в это, Леру! — вспомнила я нашу давнишнюю перепалку на эту же тему.
— А жаль! Я бы на это посмотрел!
Мне хотелось его чем-то ударить, хотя я сама не отличалась сочувствием, но решила для нервного спокойствия закурить.
— Хотя бы раз в жизни подумал бы о других...
— Зачем? — парень уставился на меня безумными зелёными глазами. — Мне интересен лишь я сам.
— Труп уже был тут.
Его голос.
Все органы чувств отозвались на грубоватый тон, зазвенели от предвкушения следующих слов, чтобы вновь и вновь наслаждаться, а не узнавать очередные тайны. Зачем, если голос демона столь алочно сладок?
Затянулась сигаретой — лишь бы не сорваться.
— Откуда убийца знает про это место?
Хорошо, что Инграм не смотрел на меня, а на труп, иначе бы я точно не сдержала себя в руках.
— Он мстит Рэбэнусу по неизвестной нам причине. Логично предположить, убийца знает многое о своём враге, не так ли? — предвзято высказался он, точно объяснял тупице, что пакет это не еда.
— Вряд ли он принёс сюда труп, дабы спрятать, — заострил внимание Арни и подошёл к столу, чтобы налить себе пиммса.
— Скорее всего, он хочет показать нам, что не боится, — я медленно осмотрела раны на теле Генри: такие же, как и у остальных. — И да, мы в опасности.
— Здорово, нас тоже скоро убьют! —
Я не разлеляла его безудержного оптимизма, и Инграм тоже: его голос оказался слишком злым.
— Убийца либо дурак, либо имеет гениальный план, раз пытается посягнуть на свиту и при этом самому остаться в живых.
— Ты предупредил их? — острожно спросила я, туша сигарету в пепельнице.
Лишь на секунду он свирепо на меня посмотрел.
— Да, вчера, когда у нас было собрание, которое ты пропустила, я всё им рассказал.
— Но ведь из свиты только Тинг, — я не стала ничего говорить про Жоэла, — а все остальные вроде нет...
— Каждый убитый так или иначе был связан с Рэбэнусом, — заметил Арни и, прислонившись плечом к стене, стал с интересом рассматривать записи в своей тетради, будто сейчас было самое подходящее время для решения химических реакций.
— Каким же образом? — в этот раз я промолчала о сердцах и пуще добавила для своего спектакля. — Как-то я не наблюдала, чтобы Генри интересовался чем-то ещё, кроме секса и наркотиков.
— Рэбэнус... — Инграм задумчиво гонял сигаретный дым по воздуху, — он дьявол во плоти. Если его «призвать», то он может выполнить любое твоё желание. За свою цену, конечно же.
— А как это сделать? Откуда вообще люди узнают о том, что он может исполнять желания? Об этом же нигде не говорится.
— Чаще всего он сам к ним приходит, а именно во сне. Либо действует через свиту. А дальше всё просто: человек доверяется, видит воочию и решает самому попробовать.
Я хотела было возразить, так как не совсем понимала логику действий, но закрыла рот, как только осознала одну важную вещь.
Рэбэнус же ни жив, ни мёрв.
Инграм считал, что тело Рэбэнуса мертво, а его дух находился в одной из вселенных. Тогда каким образом Рэбэнус во плоти появился перед Гленис и перед всеми остальными? С другой стороны, тела мы так и не нашли. Возможно, он как-то сам ожил и соединился в единое целое. Но тогда почему же Рэбэнус не предупредил своих подопечных? Где он вообще? Почему я до сих пор ни разу его не видела, если не считать того случая в приюте? Монстры меня о чём-то предупреждали, пока другие водили за нос. Здесь определённо не сходились многие факты — и либо я что-то упускала, либо мне кто-то нагло врал.
— А ещё... я нашёл кое-что.
Отвлёкшись от потока вопросов, я проследила за Инграмом: тот встал с кресла и подошёл к бюсту Данте. На секунду задумался, прежде чем ткнуть в глаз гипсовой фигуры. Что-то щёлкнуло — и внезапно двинулась стена возле самого камина, открывая проход в тайное тёмное помещение. Не дожидаясь приглашения, я с любопытством заглянула внутрь: череда черепов, висящих на стенах, большая чёрная кровать посередине, бескрайние полки с книгами и пара торчащих сюртуков из полузакрытого шкафа. А ещё портрет Ивет: светловолосая, хрупкая, с мутным взглядом карих глаз — ровно такой же я видела её в недавнем кошмаре.