Никаких обещаний

Соул Мари

Пока Эшли беседовала с Родом, Эрик мысленно возвратился к истории, рассказанной ему матерью. Эшли, и в самом деле, похожа на маленькую птичку, голос у нее мелодичен и нежен, щебетание так приятно. Синяя птица сегодняшнего вечера. Такая прекрасная и сексуальная. Его котори, которую он знал и любил, пусть недолго. Но это было время самого яркого наслаждения в его жизни.

Эрик попытался убедить себя, что сможет пережить разлуку, когда настанет время. И тем не менее, видя Эшли рядом с собой, вдыхая тонкий аромат ее духов и поддаваясь манящей женственности, влекущей и дурманящей до беспамятства, он усомнился,

что когда-либо сможет расстаться с ней.

— Род, я не хотела бы говорить сегодня о делах, — сказала Эшли, и Эрик снова включился в разговор. — Она улыбнулась: — Мой внушающий благоговейный ужас сосед и я хотим развлечься на сегодняшней вечеринке.

Род громко усмехнулся и пожал руку Эрику:

— Я надеюсь, вы понимаете, какое сокровище нашли. Она далеко пойдет!

Эрик не нуждался в подобных напоминаниях.

У стойки они взяли себе кое-что выпить, а со стола кой-какие закуски, и Эрик должен был признать, что и дальше в течение всей вечеринки Эшли пыталась не говорить о делах. Когда кто-то задал ей вопрос о задании, которое она дала ему накануне, она сказала, что они обсудят этот вопрос в понедельник. Когда какая-то женщина стала извиняться, что из-за нехватки времени не смогла отыскать данные экономического роста региона, прилегавшего к Анн-Арбору, Эшли напомнила, что у них вечеринка, и попросила не беспокоиться. Но когда коротко остриженный пожилой человек в строгом сером костюме подошел к ним, по тому, как напряглась Эшли, Эрик догадался: этот человек — важная персона.

— Прекрасная вечеринка, Уэйн, — сказала она. — Я хочу представить вам моего спутника. Эрик Ньюмен. Эрик, это Уэйн Мартин, вице-президент фирмы «Штедфельд» и глава нашего отделения.

Уэйн Мартин, Эрик понял это спустя несколько минут после начала разговора, получал удовольствие от занимаемого им высокого положения и верил в значимость иерархии власти. Когда он задал Эшли несколько вопросов по поводу того, как она предполагает организовать начальные ступени работы с клиентами, Эрик совсем не удивился, что она не попросила его отложить разговор до понедельника, а сразу же ответила на все его вопросы.

Когда босс отошел, Эшли извинилась:

— Прости, тебе, наверное, чертовски надоело это занудство.

— Вовсе нет, — ему, и в самом деле, разговор показался интересным. — Твои идеи мне понравились.

Она оглянулась через плечо в ту сторону, куда направился босс.

— Будем надеяться, что они понравились и Уэйну.

— А если нет?

— Когда отборочный комитет приступит к обсуждению окончательного решения насчет этого места в Чикагском отделении, они обязательно свяжутся с Уэйном. От него зависит, кто будет рекомендован, я или Джим. И хотя Джим в последнее время сделал несколько серьезных ошибок, он работает в фирме уже много лет и пользуется расположением Уэйна. А я все-таки пока еще считаюсь новичком. Любая идея, предоставляемая мною, имеет огромное значение, как и все, что я делаю или говорю. Одна ошибка с моей стороны, и Уэйн будет рекомендовать Джима. Я знаю, он так и поступит.

— И ты застрянешь в Анн-Арборе? — Эрик разглядывал, словно впервые, ее тонкие, изящные черты: голубые, полные сияния глаза и столь соблазнительный рот.

Склонившись к ней, он губами коснулся мягкого нимба ее волос.

—

Неужели жизнь в Анн-Арборе столь ужасна? — спросил он тихо.

— Ужасна?

О, как ей хотелось сказать «да»! Но правда заключалась в том, что за последние пять лет Эшли полюбила Анн-Арбор. Это был многоликий город. Университет придавал академическую атмосферу. Блестки изысказанного интеллекта были рассыпаны по всему городу. И в Анн-Арборе была возможность хоть иногда вдохнуть по-настоящему свежий и чистый воздух, что исключено в любом большом городе.

И еще в Анн-Арборе жил Эрик.

Нет, жизнь в Анн-Арборе вовсе не ужасна. Но если бы дело было только в ней одной!

— Ужасно для меня будет подвести своего отца, — сказала она.

— Твоего отца?

Эрик нахмурился, и Эшли не знала, как ему все объяснить. Отвернувшись, она попыталась что-либо придумать, но увидела Джима Стентона, направлявшегося к ним.

— У!.. о!.. — пробормотала она.

Заметив, как Джим вытаращился на нее, Эшли поняла: он идет отнюдь не с рождественскими поздравлениями.

— Ну-ну-ну, — сказал Джим с глумливою усмешкой. — Кое-какие небольшие пересуды!

Он хмуро взглянул на Эшли, затем повернулся к Эрику.

Эшли представила себе, как вращаются в голове Джима колесики, словно в каком-нибудь примитивном калькуляторе, когда он сравнивает совсем не импозантное сложение Эрика со своим высоким, широкоплечим и мускулистым телосложением. Джим любил хвастать, где только можно, как много он работает над собой и как хорошо ему удалось сохранить еще со времен колледжа свою прекрасную физическую форму. По его взгляду на Эрика Эшли поняла, что Джим явно его недооценивает.

— У тебя что, иностранный охранник? — спросил он.

— Познакомьтесь, это мой сосед и друг, Эрик Ньюмен, — ответила она в надежде избежать неприятностей. — Эрик, это Джим Стентон.

Эрик протянул руку, но Джим не обратил внимания на его протянутую ладонь. Вместо этого агрессивным движением он подбоченился и цинично оглядел Эрика с головы до ног.

— Я слышал, что о тебе говорят, но это не произвело на меня впечатления. Ты не внушаешь мне «благоговейный страх», парень, ха-ха!

— Я сам никогда не характеризовал себя подобным образом, — сказал Эрик спокойно, но Эшли заметила, что свой бокал он поставил на стол, чтобы на всякий случай руки были свободны.

— Ну, это говорят о тебе другие, — Джим бросил взгляд в сторону Эшли. — Вирджиния рассказывала, он воин-ниндзя. Она вообще отзывается о нем, как о божестве.

— Поверьте мне, — сказал Эрик, снова привлекая к себе внимание Джима, — я простой смертный.

— Держу пари, это так, — Джим вновь злобно усмехнулся. — Давай поборемся, я опрокину тебя за тридцать секунд.

Наверное, для того чтобы усилить впечатление от своих слов, он попытался ткнуть Эрика пальцем в грудь. Но легким движением Эрик отклонился несколько назад и в сторону, и палец Джима, скользнув мимо, пронзил пустоту.

Глаза Джима мгновенно сузились, взгляд стал ненавидяще-острым, и вся его поза выразила глухую враждебность. Он резко поднял голову, выставив вперед подбородок, и Эшли поняла, что должна сейчас же поставить точку. Она положила руку на локоть Джима.

— На нас смотрят, — произнесла Эшли приглушенным голосом.