Non Cursum Perficio
Шрифт:
– Ох, – Поль сгорбился в кресле, запустив обе руки в свои роскошные каштановые кудри.
– Воистину говорят мудрецы: многие знания, многие печали. И воистину говорила моя матушка: от любопытства кошка сдохла! Жил бы сейчас, не знаясь ни с ведьмами, ни с их пророчествами, ан нет... Ладно, что сделано, того не воротишь. Стефания, что ты мне посоветуешь? Что мне делать? И надо ли мне вообще делать это что-то?..
Ведьма задумалась, сощурив золотистые глаза.
– Слада, моя маленькая девочка с чужой душой, не чувствует в тебе зла, друг мой. Да и моё сердце говорит: в ладонях моих лежит солнечный сладкий плод, прелестное спелое яблоко, не отравленное и не червивое, подобно многим в этом городе... С другой стороны: многие хорошие люди, желая добра, совершали ужасающее зло... Ты видишь, Поль, как туманно будущее, а мы с тобой не Тэй Танари, нам не понять даже тех символов и знаков, что мы наблюдаем. Так что – поступай, как должно, и будь, что будет.
Поль медленно кивнул – больше не Стефании, а каким-то своим мыслям. И, взяв с кресла пальто и забыв попрощаться, молча ушёл обратно в свою жизнь, которая больше не зависела от него самого. Жизнь, в которой он больше не был студентом первого курса химического факультета Изборского НИИ Полем Бонитой, а был Лучником... увы? Или ура?..
====== 20. Исповедь ======
…Я проснулся часов в семь утра – по привычке человека, выдрессированного графиком подачи горячей воды – и долго не мог понять, «идея нахожуся». По потолку скользили серые тени, похожие на плывущие по реке льдины, по подоконникам стучал и шелестел сильный дождь. Со скрипом рассохшихся половиц я принял относительно вертикальное положение в пространстве и изумлённо приоткрыл рот. Вокруг меня, вместо заваленной книгами и засохлыми мандариновыми корочками угловой комнаты на два окна, местопребывала стильно обставленная квартира. А я, сообразно принципу транзитивности, местопребывал, значитца, в ней.
Тпру, стоп, Седар, срочно включи мозг, хотя бы спинной! Это твоя квартира, поскольку со вчерашнего дня ты – директор Антинеля со всеми вытекающими последствиями. А ходить за ними далеко не надо, вот уже и последствие номер один: кто-то решил сделать мне из мобильника вибратор и последнюю пару часов тупо долбился на мой номер. Слава Са, я вечером отключил звук! Сорок восемь неотвеченных вызовов, это же пиздец, товарищи!
Под моим полным праведной укоризны взором мобильник опять вздрогнул и завозился на столе; на дисплее выскочила очкастая репа Шарля нашего Моллара. Хы. Как это я сразу не догадался?..
– Пионэры? Да идите вы в жопу, пионэры, – вслух сказал я и встал, потягиваясь и зевая. Протопал на кухню, запустил шикарную кофе-машину, потом засунул свой длинный любопытный нос в холодильник в нескромной надежде найти что-нибудь завалявшееся от Норда. Какой-нибудь там безумно дорогой сыр или парочку его любимых розовых грейпфрутов. Содержимое холодильника меня порядком озадачило: на полочках обнаружились пакет с молоком, украшенный картинкой с позитивной крылатой бурёнкой; две пачки крабовых палочек; кабачок; десяток яиц и кастрюлька супа. Создавалось впечатление, что этот холодильник перенёсся в личные апартаменты Норда с какой-нибудь общежитской кухни.
Недоверчиво хмыкнув, я понюхал молоко – свежее, не скислось – и уже собрался налить его себе в кофе, когда какая-то смутная мысль посетила мою голову… Держа пакет в руке, я прошёл в комнату, взял мобильник, отключив опять трезвонящего Моллара, и перечёл вчерашнюю sms от Норда. Ля-ля-ля… «Не пей молока». Та-ак. Очень интересно… Я посмотрел на ухмылявшуюся корову, предлагавшую мне летать с её молоком, и выяснил, что чудесный пакетик был ещё вчера изготовлен на Маслобойном хуторе посёлка Кривражки, Закатная линия, Некоузский клин. Ещё интереснее, но ни разу не понятно. Ладно, раз Норд не велит, не буду пить…
Тут меня в первый раз с начала всей этой мистерии посетила мысль тоже что-нибудь написать Норду. Раньше я был так поглощён беготнёй по Никельской общаге и войнушкой с комендантом, что это здравое соображение не пробилось сквозь вопли инстинкта самосохранения. А сейчас…
Отхлёбывая ароматный кофе с корицей, я вертел в пальцах верную «Nokia» и думал, что бы такого спросить у директора-потеряшки. И, в конце концов, измученный обилием вопросов, задал самый тупой: «А суп можно есть?». Экран мигнул, подтверждая доставку, и у меня аж мурашки холодные по спине пробежали. Вскочив, я начал нарезать круги вокруг стеклянного столика, и когда телефон крутнулся и пополз в мою сторону, так шарахнулся, что опрокинул кресло. Звонил опять Шарль Моллар.
– Алло? – решив, что проще один раз отшить эту липучку, чем постоянно скрываться по углам, я с обречённым вздохом взял трубку.
– О, Седар, доброе утричко, – защебетал Моллар, как всегда заглатывая все буквы «р» и ставя весьма произвольные ударения. – Какое счастье, что ты сыскался! Я почти догадался про лампы и цветочки, но не понимаю жёлтого резинового утёнка и ещё кое-что из второй серии, которую ты пропустил. И кстати, я так ступил с этой картой! Забыл, что нужно зеркально точки отмечать, так что там совсем не S в результате выходит…
– Это… Шарль, не так быстро, пожалуйста, я только проснулся, – взмолился я. По первости я подумал, что Моллар угостился куревом у коменданта нашей общаги, кубинца растамана Айзека, и теперь странствует в мирах, где вечно светит солнце и живут розовые пони, которые какают бабочками. Но потом вспомнил нашу охоту за полтергейстом и засаду в девятом корпусе, и во мне всколыхнулось придушенное было кошмарами Никеля неизбывное любопытство.
– Шарль, не по телефону, – оборвал я очередную порцию щебета. – Давай через час у меня в нулевом. Ты пока это всё систематизируй как-то…
– Хорошо! – пылко пообещал Моллар и отсоединился. Я ещё немного, без особой надежды, подождал ответа на sms, потом расстроенно махнул рукой и пошёл одеваться.
На улице лило, как из ведра; зонтика, разумеется, у меня не было. Буквально через пару шагов я вляпался в какую-то феноменальную грязь, потом меня дополнительно облил пронёсшийся мимо на своём Subaru капо Самедир, и к центральному корпусу я добрался весь мокрый и несчастный. Брюки по колено в грязьке, с волос течёт, глазёнки, как у бездомного цуцика – директор, хуле…
Приведя себя в лифте в относительно приличный вид с помощью носового платка, я подрулил к дверям родного нулевого отдела и обнаружил торчащую в двери записку. Развернул клетчатый листок – и испытал великое искушение начать нервно хихикать, грызть ногти и бегать взглядом по окрестностям. На листке невыносимо знакомым почерком было написано: «Суп можно есть, только посоли его. Но ни в коем случае не ешь сырнички!!! P.S.: код сейфа в спальне – 131168. P.P.S.: ключи на вахту не сдавай, оставляй под ковриком, вдруг мы ещё будем заходить, там ведь остались наши палочки, которые крабовые, и кабачок. N. Ах, да! Холодильник размораживать раз в месяц. Не забудь».