Новая эпоха
Шрифт:
Набрав трёхзначный номер, Сычкова дождалась ответа и торопливо сказала в трубку:
— Данила, ты? Это Марина Викторовна. Позови целительницу, срочно. И Буревича. А где он? Ясно. Нет-нет, ничего передавать не надо. А впрочем… Передай Буревичу или воеводе, чтобы всех, кто участвует в облаве, отозвали назад. Пусть люди передохнут пару часов. Так надо. Где там Софья?
Пришлось подождать несколько минут, пока в трубке послышался усталый голос Кривицкой.
— Хромушка, слушай внимательно. Сейчас ты пойдёшь на второй этаж, там, в комнате для совещаний, в углу за шкафом стоит метла. Да, моя. Садись и лети сюда, на пропускной пункт. Что значит, боишься? Ничего
Закончив разговор, колдунья вышла во двор. Игнат сидел на завалинке у бани и курил. Марина никогда не видела, чтобы житомирский маг дымил так часто. Наверное, несмотря на внешнее спокойствие, переживал. Копаться в его чувствах женщина не стала. Это у простого человека всё снаружи — никаких усилий прикладывать не надо, эмоции считываются сами по себе. К чародею нужно лезть в душу. А без спроса проделывать такое Сычкова считала дурным тоном.
Для охоты был нужен кое-кто ещё. Марина приложила палец к губам, предупреждая ведьмака, что мешать не стоит, и закрыла глаза.
«Герда. Герда!»
«Хозяйка! Слышу, Мечтаю! Увидеть».
«Умница. Ко мне».
Волна восторга накрыла ведьму, пришлось поспешно прервать мысленное общение. Иногда обожание и преданность Герды казались безбрежным океаном, в котором можно утонуть.
Глава 14.3
Хоть снующие люди не особо часто глядели вверх, да и не было у них времени интересоваться птицами, молодой ворон всё равно старался не привлекать внимания. Он то взмывал высоко-высоко, так, чтобы его нельзя было рассмотреть с земли, то прятался в густой листве, то садился на крыши ближайших зданий. Но когда на деревенскую площадь стали стекаться все, кто принимал участие в охоте на Чуму, ворон прекратил свои беспорядочные на первый взгляд перемещения и умостился на крыше церквушки.
Артём вышел на крыльцо сельсовета, деловито прищурился и обозрел защитников поселения. Почти никто не обращал на него внимания — большая часть дружины строила предположения, почему их отозвали с облавы, остальные пытались выяснить, куда делись целительница и собака ведьмы.
— Спадары, минуточку внимания! — Семашко вытащил из кармана тяжёлую связку ключей и потряс ею в воздухе. Люди перестали переговариваться.
— Как вы уже поняли, у нас произошли кое-какие подвижки.
— Иваныч, мы грешным делом подумали, что поймали уже эту мерзоту. Правы? — Спросили из толпы.
— К сожалению, пока нет. Но есть зацепка! Сейчас её проверяет Марина Викторовна.
— А целительница где? Кто-нибудь придёт провериться, а лекарки нету. Мы же сразу все здесь заразимся!
Семашко успокаивающе замахал руками:
— Софья Кривицкая помогает Сычковой. И все в деревне знают, что с симптомами приходить на площадь можно только по Юбилейной улице, на которой наши чародейки наколдовали защитный коридор, ведущий к палатке. Он будет выполнять свои функции ещё до рассвета. Так что не волнуйтесь.
— Ладно, Иваныч, не томи, что за подвижки?
Сам председатель знал только то, что рассказал Данила, общавшийся с Сычковой по телефону, то есть,
— Марина Викторовна с помощью житомирского мага, многие его видели сегодня, нащупала ниточку. Заручившись его поддержкой и поддержкой целительницы, она идёт по следу. А вас отозвали, чтобы не мешали, э-э-э, колдовским эманациям.
В принципе, он почти не ошибся. Люди радостно загудели. Семашко, довольный произведённым эффектом, вернулся в здание сельсовета.
Ворон, шумно махая крыльями, взлетел и направился к пропускному пункту.
Первой появилась Герда. Видимо, она бежала что есть сил, потому что, увидев хозяйку, плюхнулась на траву, вывалила язык и тяжело задышала. Марина присела рядом и запустила руку в густую шерсть.
«Ты молодец. Быстро».
Шевченко поднялся с завалинки и подошёл поближе. Собака вяло махнула хвостом для приветствия, прикрыла глаза. Бока её ходили ходуном.
— Мне кажется, твоя питомица потолстела за этот год. Поэтому и бег тяжело дался.
Герда, не открывая глаз, угрожающе зарычала.
— Тихо, тихо. Он шутит.
Игнат хмыкнул, присел и принялся гладить псину:
— Конечно, шучу. Ты красавица, Гердочка.
Прилетела Софья. Нормально приземлиться не получилось — сказалось отсутствие опыта. Поэтому с метлы девушка свалилась на ходу. Хорошо хоть, до земли оставалось не больше метра.
Все подхватились и подбежали к летунье. Даже Герда забыла об усталости. Пока чародеи помогали Соне подняться, собака засунула нос в пакет, но унюхав, что в нём нет ничего вкусного, переключилась на Хромушку. Животное крутилось под ногами, пыталось заглянуть чародеям в глаза и толкало целительницу широким лбом под колени, уговаривая сесть на землю.
Пластиковая метла, только что сбросившая седока, валялась в траве и выглядела абсолютно невинно.
— Всё нормально! Жива и здорова. Вот только колени и ладони при посадке содрала, — поморщилась Кривицкая. — Марина, я всё принесла. Герда, уйди!
— Как нормально? Вон, вы хромаете вовсю! — Возмутился Игнат. — Давайте, ногу посмотрю.
— Не надо! — Довольно грубо ответила девушка. — Я уже одиннадцать лет хромаю.
— Простите. — Смутился ведьмак. — В деревне не заметил. Больше в глаза смотрел. В смысле, вы стояли, не двигались…
Марина с удивлением глянула на Шевченко, который до этого момента всегда был невозмутим.
— Что нужно делать? — Кривицкая увела разговор от увечий.
Приреченская колдунья подхватила пакет и вытащила из него заношенный сарафан:
— Сейчас объясню.
Никем не замеченный ворон опустился на крышу бани.
Лагерь находился на человеческой территории, но нечистой силе такое местоположение никогда не мешало. Поэтому палатки, машины и все пожитки заключили в охранный круг. Неудобств это не доставляло никому, кроме дочери Михалыча — девушке приходилось следить за проводником. В своей обычной ипостаси Дмитрий не понимал, почему нельзя портить начерченную ножом линию и всё норовил её прервать — стереть ногой или смыть водой хоть небольшой отрезок. Девушке хотелось засесть в палатке и предаться мечтам о любимом Макаре, а не ходить нянькой при великовозрастном ребёнке, который пугал пустым взглядом в людском мире, а в Вырае просто пугал, одним своим присутствием. Но выхода у неё не было.