Новичкам - везёт...
Шрифт:
– Так что с Малым и Молчуном? Они... точно...
– Точно!
– Седой выдохнул обреченно.
– Они впереди шли, вот и напоролись. Малой сразу погиб, полголовы разворотило, а Молчун успел пару очередей дать, но уже раненный, я подскочил, а у него вся грудь разворочена, пузыри кровавые изо рта...
Седой умолк, лицо потемнело, как у покойника.
– Ахмед, ты как?
– Нормально, жить буду. Пару сквозных, и осколками посекло. Ты то как там оказался? Я сначала не понял, хрена там сигналят, потом допер, что неспроста. Ну и рванули с Седым, как зайцы.
– Оторвемся, тогда расскажу.
–
Атеист глянул в зеркало заднего вида и смачно выматерился.
– Не оторвались ещё... млять... - За нами какая-то бронированная хреновина увязалась, вроде Хаммера, и скорость у неё не слабая!
Седой глянул в заднее стекло, со злостью грохнул кулаком по сидению.
– Точно не уйдем. Не знаю, что за броневик, но идёт резво, догонит, скоро догонит...
Ахмед заворочался, с трудом прохрипел:
– Найди позицию получше, я останусь. Хватит уже бегать, сегодня мой последний бой...
Седой сплюнул зло:
– Да заткнись ты, коммунист х*ров! Без гранатомета ловить тут нечего. Или ты, млять, кинжалом его ковырять собрался?! Атеист, жми на газ, жми - не жалей!
– Да жму я, млять, жму!
Уазик ревел двигателем, несся как реактивный, но броневик - подарок мурам за верную службу от внешников, медленно, но верно догонял. С дороги не свернуть - раскисшие поля подступили к самой грунтовке, вокруг ровная, как стол, степь, лишь впереди горизонт прячется за небольшой пригорок. Уазик выскочил на вершину, дорога, перемахнув возвышенность, побежала вниз, метров через триста упираясь в бетонный мостик через зеленеющий водоем. Полоса зарослей камыша по берегам тянется вдаль, это явно рукотворный канал. Впрочем, не до размышлений о водоснабжении, все внимание Атеиста устремилось к мосту. А тот, даже издали, представляет из себя жалкое зрелище. Длиной всего-навсего метров пятнадцать, но в бетонных плитах столько дыр, что неясно, как он ещё до сих пор держится. Металлические ограждения из арматуры рухнули с обоих сторон, так и торчат из воды буреющими кольями. Атеист, не раздумывая направил грохочущую машину на мост. Выбора нет... Очень хотелось зажмуриться, но крутил рулём уворачиваясь от особо здоровенных провалов, пару раз душа замирала, когда под зубодробительный скрежет уазик проваливался колесом в пустоту. Но... выскочили на противоположный берег, Седой с Атеистом синхронно выдохнули, все это время сидели, затаив дыхание...
Броневик рванул следом, раздался пронзительный скрежет и вражеская машина рухнула в воду, вместе с кусками обвалившегося бетона.
Атеист довольно хмыкнул:
– Вот теперь точно оторвались...
Глава третья
Отмотав ещё километров двадцать, уазик начал чихать, двигатель рыкнул пару раз и замолчал. Протянув по инерции метров двадцать, машина окончательно встала. Атеист пару раз крутнул стартер, сам понимая, что напрасно - стрелка уровня топлива красноречиво уставилась на ноль.
– Приехали...
– Чего стоим?
– До заправки не дотянули. Может, подскажешь, где ближайшая?
Седой не ответил, лишь зло засопел. Он вообще почти всю дорогу молчал, даже как-то необычно видеть неунывающего стронга таким угрюмым. Ахмед заворочался, Седой изрядно обмотал его бинтами, отчего кавказец похож на мумию. Повязка на голове побурела, неслабо досталось бойцу.
– Ну чего, Седой? Хороший хабар отхватили? Тот лишь злобно сверкнул глазами, но смолчал. Атеист вмешался:
– Ахмед, зря ты так! Седой никого за собой не тянул. Ребята знали, куда шли...
– Да шучу я, шучу... Чёрный юмор, мать его...
– Лучше думайте, что дальше делать будем? Меня эти приключения, если честно, уже достали. Здесь есть где-нибудь место, где можно хоть день прожить без стрельбы, тварей и крови?
– Это только к западу есть нормальные стабы, тут в округе внешники житья не дадут.
– Я уже понял. Ахмед тяжело вздохнул, собравшись с силами, сел, на бинтах, что туго стянули могучую грудь, тут же проступили свежие пятна крови.
– Со своими надо связаться. Срочно! А там уже решать, как быть.
– И как это сделать?
– Самый реальный вариант - попасть в Тошниловку, Седой, ты же знаешь, где там кабак?
Седой молча кивнул.
– Хозяин - наш человек. Только поосторожнее! Там муровских шпиков, как комаров на болоте. Он поможет. Это километров семьдесят отсюда на запад, если я правильно соориентировался.
Седой хмыкнул:
– Далековато. А ты чего так говоришь, как будто подыхать собрался?
Ахмед устало улыбнулся уголками губ:
– Так, на всякий случай...
– Ты это брось. Я тебя уже как-то тащил, козла горного, на своём горбу и если надо - до самой Тошниловки оттащу. За ноги, волоком - нехрен к комфорту привыкать. Кстати, Атеист, ты так и не рассказал, где трофеями разжился?
Атеист вкратце рассказал про заварушку в посёлке.
– Устроил мурам кровавую баню! Красавчик! Ну хул#- чей крестник-то? Ахмед с Атеистом не сдержали улыбки. Немного полегчало на душе, после боя и гибели пацанов внутри словно застыл ледяной ком. Доели последние консервы при слабом свете спешащего на покой солнца, выдвигаться решили на рассвете, надо отдохнуть, да и Ахмед не в лучшей форме. Его, несмотря на категорические протесты, освободили от караула, Седой с Атеистом договорились дежурить по очереди, меняясь через два часа. Как ни странно, но ночь прошла спокойно, никто не спешил пристрелить или сунуть нож в бочину, а то и просто сожрать, не заморачиваясь с разделкой...
Утром Ахмед выглядел значительно лучше. Из бинтов осталась лишь тугая повязка выше правого колена, он немного прихрамывал, но не показывал и вида, что ходить тяжело. Да на лице вполне зажившие царапинки. Атеист не удивился такой скорости регенерации - у самого рассеченная до кости бровь зажила без всякого лечения, осталась лишь еле заметная жилка шрама. Завтракать нечем, так что сборы особо не затянулись. Ахмед с Атеистом взяли по паре автоматов, Седой, с лучезарной улыбкой а-ля Рэмбо, вышагивал с пулемётом в крепких клешнястых руках, за спиной маячил приклад автомата. Шли быстро, несмотря на хромоту Ахмеда, наоборот даже - это кавказец задавал темп. Им определённо фартит - прошли с десяток километров по ровной, как фанера, степи, но слава богу, никто не повстречался. Долго такое везение вряд ли продолжится, так что когда на горизонте выросла стена густого лиственного леса, Атеист несказанно обрадовался - пышная листва надёжно скроет от чужих глаз. Но и самому мало что видно, потому пошли осторожнее. Да и не разгонишься особо - лес сильно заросший, чисто джунгли. Наконец выбрались к руслу реки, вернее жалкому ручейку на ее месте. Идти по хлюпающей зелёной жиже то ещё удовольствие, но намного легче, чем в прямом смысле прорубаться сквозь дикие заросли.
– И долго мы это дерьмо месить будем?
– Седой брезгливо сморщился, отмахнулся от наседавших комаров.
– Ещё километра три и сворачиваем, дальше русло пойдёт круче на север - большой крюк придётся делать.
– Жрать охота!
– Седой смачно сплюнул.
– А откуда ты так хорошо дорогу знаешь?
Ахмед улыбнулся: - Да я всю округу здесь облазил. Раньше внешники сюда почти не совались, спокойнее было. Там, дальше, - Ахмед указал на север, - километрах в пяти отсюда раньше неплохой стаб был. Ново-Иркутск. Два земляка, оба с Иркутска, держали. Вот и назвали так. Как их самих-то...
– Ахмед нахмурил брови - одного точно Карасем звали, а второго... второго то ли Касьян, то ли Костыль. Да не важно. Неплохо у них дела шли, неплохо. Гостиница, сауна, само собой с девочками, гарнизон, так сказать харь тридцать. Кое-кто из рейдеров там осел, дома начали строить.
– Ахмед вздохнул, грустно улыбнулся.