Новый мир. Книга 3: Пробуждение
Шрифт:
— Настоящая катастрофа, — посмотрев туда же, кивнул подрывник. — Кто бы не придумал этот план, он вообще не жалеет ваших людей. «Мясо», так ведь вы себя называете?
— Да, — угрюмо кивнул я, и перешел к делу. — Я ищу отряд Легиона, который проходил здесь минут двадцать назад. Там было до семидесяти человек.
— Можешь не продолжать. Я не был здесь так давно. А если бы и был — занимался бы своим делом, а не пялился бы по сторонам. Дружище, да тут каждую минуту проходит какой-то отряд! То ваши, то «Крестоносцы». Хер знает кто там есть кто!
— Ясно. Все равно спасибо. Долго вы еще провозитесь с воротами?
— Минут через пять будем подрывать, — сверившись
§ 26
Кивком распрощавшись с подрывником, я отправился к середине площади, где был оборудован «опорный пункт» корпуса «Крестоносцы». Десяток ящиков с боеприпасами и сваленное в кучу снаряжение раненых и убитых, которым оно сегодня уже не понадобится, соседствовал с парой раскладных столиков с оборудованием, за которыми сидели программисты. Все это было окружено переносными щитами высотой в три фута и двумя «станковыми» турелями. Как только я подошел, ко мне повернулся человек в форме «Крестоносцев», до этого тихо матерящийся себя под нос и отдающий какие-то распоряжения по радиосвязи. Выглядел он довольно потрепанным.
— Чё тебе, легионер?! — неприветливо гавкнул он.
— Хочу узнать что да как. Через пару минут будем выступать вглубь.
— Ну, типа, добро пожаловать в Новую Москву, коллега, — буркнул тот насмешливо. — Это райский, мать его курорт! К твоим услугам — тысяча способов умереть! Выбирать, увы, не тебе.
— Все так плохо?
Раздраженным жестом он пригласил меня к экранам.
— У нас почти ни с кем нет связи. Отряды расползаются по сторонам. А что с ними происходит дальше — узнаем понемногу от раненых, которые приходят назад. Если спросишь меня: большая часть ушедших вглубь — покойники. Евразы остервенело цепляются за каждый квадратный фут. А из-за этого газа шансы умереть становятся в несколько раз выше. Пробоина в броне — и все, гайки. Я был здесь, как шел бой за эту площадь. И, хоть я прошел всю африканскую кампанию, скажу тебе, что такой жести я еще не видал. Ты жмуров-то посчитай! Вон они, лежат!
— Я ищу отряд Легиона. Они направлялись… — не называя цели, вкратце я описал направление их движения и назвал несколько признаков, которые могли помочь идентифицировать группу Тауни.
— Были тут такие. Учавствовали в штурме площади. Некоторые остались тут «передохнуть». Иди вон, поздоровайся, — «Крестоносец» указал пальцем на ряды трупов.
— Херовое у тебя чувство юмора. Куда пошли остальные?
— Прошли через вон те самые ворота, которые сейчас пытаются откупорить подрывники. На тот момент с воротами еще все было в порядке.
— Ясно. Спасибо за информацию.
— Куда отправишься? Мне надо это зафиксировать.
— Следом за тем отрядом. Буду ждать, пока взорвут ворота, и пойду.
— Ага. Будто мало тут уже было взрывов, — подозрительно оглядев разрушенную площадь, неприязненно проворчал командир опорного пункта. — Тут вон и так стены все потрескались! Из некоторых вода сочится. Вот затопит нас всех тут к чертям, так начнут думать дважды прежде чем что-то еще взрывать!
Закончив разговор на этой минорной ноте, я вернулся к своему отряду. Дал знак лейтенанту Буллету выстроить людей на приличном расстоянии от ворот и ожидать, пока подрывники сделают свое дело. Ожидание не затянулось. Минуту спустя прогремел мощный взрыв. Исполняя мрачное пророчество «Крестоносца», глубокая трещина пошла по всей стене. С потолка отломились и грохнулись оземь несколько крупных
— Чёрт возьми! — донеслись со стороны опорного пункта возмущённые ругательства офицера, предрекшего такой исход. — Вы, я смотрю, всерьез решили нас угробить?!
— Все в порядке! — откликнулся подрывник. — Выдержало бомбардировки — выдержит и это!
— А вот я что-то не очень доверяю творению косоруких коммуняк!
Мое внимание было сосредоточено на воротах. Я следил, как пыль, поднятая взрывом, рассеивается, открывая внушительных размеров проем, пробитый взрывом. Изнутри ощутимо пыхнуло жаром, повеяло гарью и пеплом. Даже сквозь противогаз я уловил отвратительную вонь горелого мяса. Один из саперов нерешительно заглянул внутрь, но тут же отшатнулся, едва сдерживая рвотные позывы.
Изнутри раздалось нечто похожее на стон. Медики, все это время ждавшие своего часа, дернулись было, но пока не решились рвануться туда. Врач нерешительно посмотрел на меня. Прежде чем впускать медиков, требовалось проверить что там внутри.
— Блейд, Наци, Следж, Файер — приготовиться к зачистке! — угрюмо приказал я, указав пальцами на выбранную четверку легионеров. — Фьюри, Брутал, Стерн, Панчер — сразу за ними!
Заняв позиции по обе стороны от проема и обменявшись жестами, легионеры парами начали врываться внутрь. Стрельбы изнутри не последовало, а значит, засады не было. Подождав несколько секунд, я двинулся следом за восьмеркой бойцов, дав знак Буллету со всеми остальным пока оставаться снаружи.
Оказавшись внутри, я замер и сделал глубокий вдох, а затем грязно выматерился. На войне мне пришлось против воли повидать так много неприкрытого кровавого натурализма, что по толстокожести я уже мог, пожалуй, соревноваться с могильщиками и хирургами. Но зрелище, подвернувшееся на этот раз, не могло оставить равнодушным даже меня.
В свете приборов ночного видения я мог видеть около полутора десятков тел, разбросанных по полу в позах, яснее ясного дающих понять, что последние минуты этих людей были отнюдь не умиротворенными. Это был тот самый отряд «Крестоносцев», что проник внутрь перед закрытием ворот. Они действительно попали в ловушку — в одну из тех, о существовании которых разведка предупреждала. Помещение, где они оказались заперты, было заполнено горючим газом. А затем искра подожгла газ, превратив герметичный отсек в крематорий, из которого не было выхода.
«Крестоносцы» носили тяжелые бронекостюмы из высокопрочных металлических сплавов общим весом свыше пятидесяти фунтов, похожие на хоккейную форму или рыцарские доспехи, из-за чего они и получили свое призвание. Они предоставляли мощную защиту, в том числе и от открытого огня. Но под постоянным воздействием очень высокой температуры металл быстро раскалился, словно сковородка на плите. И начал обжигать закованную в него плоть. Как бы жутко это не звучало, солдаты буквально запеклись в своих стальных панцирях живьем, словно омары.
Самым невероятным было то, что двое или трое из них все еще слабо шевелились. И это были не рефлекторные движения трупов. Несчастные были все еще живы. Впрочем, назвать их выживание везением у кого-то вряд ли повернулся бы язык. Не было сомнений, что все тела бедолаг превратились в один сплошной обугленный ожог. Они буквально сплавились в одно целое со своей броней. Все они, безусловно, давно скончались бы от болевого шока, переходящего все границы возможного, если бы были обычными людьми. Но «Крестоносцы» не чувствовали боли. И это сохранило им жизнь.