О смелой мысли
Шрифт:
— Отчего они не прячутся за городскими стенами? Что делают там на берегу?
— Они смотрят на нас и грозят нам сжатыми кулаками. Я вижу старика с седою бородой. Он стоит неподвижно, глядя вдаль.
— Это Архимед, знаменитый греческий инженер. Он искусен в постройке военных машин. Каждый раз он готовит что-нибудь новое. Что-то он там задумал?
Галеры подплывали ближе. Воины грозно гремели щитами, сгрудившись у бортов.
И вдруг передний корабль озарился невиданным светом. Парус его засиял так ярко, что все отвели глаза. Все, казалось,
Легкий серый дымок окутал снасти. Воины с криками заметались по палубе, роняя оружие и падая навзничь. Рабы побросали весла и рвались с цепей, взывая о помощи.
— Парус чернеет! — закричали с галер.
Парус чернел у всех на глазах.
Резкий порыв ветра налетел на галеру. Парус, вздувшись, с грохотом лопнул. Бледно-красное пламя охватило его, развеваясь по ветру, как знамя. Дымные красные языки пробежали по палубе. Корабль пылал, как пловучий костер.
На галерах застыли от ужаса. Капитаны приказали поворачивать вспять.
Но гавань наполнилась вдруг нестерпимо жгучим сверканием. Ослепительные блестки засверкали у женщин в руках. Казалось, что каждая женщина вертит в руках маленькое солнце.
Обжигающий жар ударил в глаза. Капитан бросился к борту, прикрывая щитом опаленное лицо. Корабельные снасти, обугливаясь, чернели. Еще одна из галер запылала пловучим костром.
Так, говорит предание, Архимед сжег вражеский флот на подступах к Сиракузам.
Толпы женщин собрались на зов Архимеда в Сиракузскую гавань. Каждая принесла с собой ручное зеркальце. Все по команде направили солнечные зайчики на римские галеры.
И солнечные зайчики сожгли корабли.
Архимед был великий ученый древности, и о его изобретательности слагали легенды. Говорили, что он изобрел такие огромные краны, что они хватали вражеские корабли, тащили высоко в воздух и вытряхивали из них людей, как насекомых.
Средневековые ученые преклонялись перед античной наукой. Они верили всему, что рассказывали о древних.
Но в XVIII веке французский ученый Бюффон решил проверить на опыте лучевую атаку Архимеда.
Он ухитрился поджечь солнечными зайчиками вязанку дров на расстоянии семидесяти метров, но для этого ему пришлось взять триста шестьдесят больших зеркал и долго ждать, пока дрова загорятся.
Попробуем сами проверить, мог ли Архимед сжечь корабли на расстоянии, скажем, километра.
Возьмем зажигательное стекло. Оно собирает лучи в яркое круглое пятнышко. Пятнышко жжет так крепко, что им выжигают узоры на дереве.
Все лучи, падающие на стекло, собираются в пятнышке. Если у вас хорошее стекло, то площадь пятнышка примерно в тысячу раз меньше площади стекла — значит, жар там такой, словно светит тысяча солнц. Этот жар моментально обугливает дерево. Значит, надо тысячу солнц, чтобы сжечь деревянный корабль.
Зеркала в руках женщин действуют так же, как зеркала солнечной машины.
В каждом зеркале — отражение солнца.
Если зеркала достаточно велики, чтобы вместить в себе все изображение солнечного диска, то нужно тысячу зеркал, чтобы поджечь корабль.
Как велики должны быть зеркала, мы знаем. Мы уже высчитали, проектируя межпланетный телеграф.
Зеркальце на вытянутой руке вмещает в себе весь солнечный диск. Длина руки — один метр, диаметр копейки — один сантиметр. Километр в тысячу раз длиннее руки. Значит, диаметр зеркала должен быть в тысячу раз больше диаметра копейки. Диаметр зеркала— десять метров. Такое зеркало будет сиять на расстоянии километра, как искусственное солнце. Чтобы поджечь корабли, нужно тысячу зеркал таких размеров.
Зеркала в руках женщин гораздо меньше. Диаметр ручного зеркальца — десять сантиметров. Значит, нужно десять миллионов женщин с зеркалами, чтобы на расстоянии километра поджечь неприятельский флот.
История о солнечных зайчиках Архимеда всего лишь красивая выдумка.
Об искрах
Малая искра города пожигает, а сама прежде всех погибает.
Речь идет о ничтожной вещи — о мельчайшем осколке каменного топора. Представьте, работает в древней пещере первобытный каменотес. Он вытесывает из кремня каменный топор.
Тяжелый труд. Каменотес старается изо всех сил. И с таким азартом бьет камнем по камню, что летят во все стороны крохотные осколки, добела раскаленные от удара.
Искры!
Падает искра в подстилку, сухую траву, — закурился дымок, затеплился огонь.
Так, предполагают, родилось огниво — первое удобное средство для добывания огня.
В старых ружьях для поджога пороха тоже стояло огниво, и они походили на плохие зажигалки. Кремень был зажат в курке и при спуске бил по железу. Если не случалось осечки, искры поджигали порох. Но встречаются порою странные огнива.
Одному коммерсанту пришлось побывать на пороховом складе. Коммерсанта проводят в комнату, просят посидеть, пока выпишут пропуск.
Через пять минут приходит комендант и говорит:
— Прошу извинить за маленький обыск. Ну-ка покажите ваши карманы.
Коммерсант выворачивает карман.
— Огниво, — возмущается комендант. — К пороху — и с огнивом. Давайте огниво. А что это такое?
— Это ключ.
— И ключ давайте.
— Это от моей квартиры ключ.
— Давайте, вам говорят… В другом кармане что?
— Кошелек.
— Кошелек на стол.
— Не отдам.
— Говорят вам, кошелек на стол!
— Там одна мелочь.
— Вам, как видно, жизнь недорога, — злобно шепчет комендант и почти вырывает у него кошелек.