Обещания, которые мы собирались сдержать
Шрифт:
Я слышу, как он передвигается по крошечному пространству. Звук молнии — скорее всего, это его туалетная сумка. Звяканье чего — то, поставленного на кафельную столешницу. Как течет вода. Расчесывание волос. Да, я настолько прислушиваюсь к каждой мелочи, которую он делает.
Без предупреждения он выходит из ванной, белое полотенце низко накинуто на бедра, плечи и грудь покрыты каплями воды. Мужчины не вытираются тщательно после душа, и я никогда не понимала почему, но в этот момент я не жалуюсь.
Эти капли скользят по его
— Ты шпионишь за мной? — спрашивает Спенс, звуча забавно.
Мой взгляд встречается с его темным взглядом через щель открытой двери, и я отшатываюсь, все мое тело пылает от смущения. И от чего — то еще.
Возбуждения.
Я отступаю назад в тот самый момент, когда дверь моей спальни распахивается, и в дверной раме появляется Спенсер, одетый в полотенце и больше ничего. Его темные волосы зачесаны назад, как я и представляла. Клянусь, я вижу очертания его члена под полотенцем и на мгновение замираю, жалея, что у меня нет прозрачного зрения.
— Сил. — Его глубокий голос заставляет меня подпрыгнуть, мой взгляд находит его. Его глубокие карие глаза сверкают, а губы изогнуты в знающей ухмылке.
Я отбрасываю волосы с лица, смущаясь. — Прости, я просто…
— Я думал, ты уснула.
— Я не могла уснуть, — признаюсь я.
Мы смотрим друг на друга с минуту, напряжение растет, как обычно. Оно всегда растет между нами, делая борьбу почти невозможной.
— Ты смотришь, — наконец пробормотал он.
— Ничего не могу с собой поделать. Посмотри на себя. — Я беспомощно машу рукой в его сторону.
Его ухмылка остается на месте. Черт бы его побрал. А когда он почесывает грудь, мой взгляд следит за каждым движением его пальцев. — Ты видела это раньше.
— Давно. — Я сглатываю, мой взгляд жаден. — Ты изменился.
Он смотрит на себя, а затем возвращает свой взгляд, его брови нахмурены. — Как?
— Ты… больше. Шире. У тебя больше волос на груди. — Этот след, который ведет от его пупка и исчезает в полотенце, тоже интригует. Гораздо более интригующий, чем волосы между грудными мышцами.
Он усмехается. — Я полагаю. Ты тоже изменилась.
— Ты еще не видел меня голой. — Я поднимаю подбородок, борясь с дрожью, которая хочет овладеть моим телом. Я чувствую запах его кожи. Чистой и свежей. Намек на сандаловое дерево. Я умираю от желания прижаться лицом к его шее и вдохнуть его запах.
— Ты еще не видела меня голым. — Одна большая рука ложится поверх полотенца, завязанного узлом на его талии, его пальцы обвиваются вокруг толстой белой махровой ткани, и я жду, затаив дыхание. — Хотя я думаю, что ты хочешь этого.
— Спенсер… — В моем голосе звучит предупреждение. Он не может дразнить меня. Нам, наверное, не стоит этого делать. Он бы первым сказал именно это. И все же он стоит здесь, готовый вот — вот сорвать с себя полотенце и показать мне все, что у него есть.
Затем он ожидает, что я сделаю то же самое, и, Боже, я сделаю это. Несмотря на липкий пот и соленый океанский воздух, который все еще ощущался на моей коже, благодаря нашему предыдущему походу, я бы разделась перед этим мужчиной догола и позволила ему провести по мне руками, ртом и языком.
Только ради него я готова на это.
Он вздохнул, и его рука опустилась с полотенца. — Я не знаю, почему мы всегда так делаем.
Я игнорирую разочарование, наполняющее мои вены. — Что делаем?
— Дразним друг друга. Сексуально.
— Может быть, мы все еще хотим друг друга. Даже после стольких лет.
— Скорее это просто старые привычки умирают с трудом, как по мне.
Разочарование сменяется грустью. Как он может так списывать нас со счетов? Разрушить то, что у нас есть, и сделать это бессмысленным?
— Тогда убирайся, — говорю я, в моем голосе звучит едва скрываемое презрение. — Одевайся и уходи.
Он кладет обе руки на бедра, чувствуя себя вполне комфортно в одном лишь полотенце. — Ты действительно собираешься выкинуть это дерьмо сейчас, Сил? Даже после всего, что ты мне только что сказала?
— Ты на самом деле не хочешь меня. — Я говорю как обиженная маленькая девочка, что, наверное, является темой моей жизни.
— Я всегда хотел тебя. В этом — то и проблема. — Он делает глубокий вдох, его грудь расширяется от этого движения. — Если ты действительно хочешь, чтобы я ушел, я уйду.
Это последнее, чего я хочу. — Скорее, ты не хочешь оставаться.
Гнев вспыхивает в его взгляде, темном и зловещем. — Прекрати играть в свои игры, Сильви.
Он поворачивается, его пальцы щелкают по узлу на талии, полотенце падает мокрым пятном на пол. Я смотрю на его голую задницу, когда он выбегает из моей комнаты, и я бросаюсь за ним, следуя в спальню для гостей.
У него такой же вид из окна, хотя и не такой всеобъемлющий, как у меня, но он даже не замечает этого. Он слишком сосредоточен на вытаскивании одежды из чемодана, который лежит открытым на двуспальной кровати, его лицо — маска чистого разочарования. Его темные волосы свисают на лоб, капли воды стекают по лицу.
Спенсер также полностью обнажен.
Я перевожу взгляд на его член. Даже в невозбужденном состоянии он великолепен. Длинный и толстый, с раздутой головкой, прижатой к темным лобковым волосам. Как будто он чувствует мой взгляд, клянусь, он начинает твердеть. Удлиняться.
— Если хочешь, иди сюда и соси, — требует он.
Я поражена.
У меня перехватывает дыхание.
Не думая, я пересекаю комнату, и он поворачивается в мою сторону, когда я останавливаюсь перед ним. Я падаю на колени, в трансе прижимаясь щекой к его уже твердому члену.