Обнаженная тьма

Арсеньева Елена

Револьвер! В глазах сразу прояснилось.

– Дема, ты сволочь, – хрипло выговорил Гелий. – Доставай свой пистолет. Я тебя вызываю.

И, выхватив наган, вытянул вперед напряженную правую руку.

Дема ошарашенно похлопал глазами и смешно махнул перед собой ладонью, как бы отгоняя призрак.

– Это глюки? – спросил озабоченно. – Глюконат кальция, да?

– Я тебя вызываю!

Дема почесал бороду, и морда его постепенно приобрела осмысленное выражение.

– Дуэль, значит? – спросил он благосклонно. –

Ну-ну. Это что ж, из-за той гребаной собачки? Ла-адно тебе, нашел из-за чего чесаться.

– Ты всех замучил! – крикнул Гелий. – Ты, тварь такая, думаешь, что тебе все дозволено? Люди из-за тебя… – Голос опять предательски сорвался. – Доставай пистолет!

– «Доставай пистолет!» – передразнил Дема жалобным, дрожащим голосочком, и Гелий ощутил, что огнем вспыхнуло от стыда лицо, и уши просто загорелись. – Ага! Шас достану, пионер. Так жопу надеру своим пистолетом, что полжизни раком ползать будешь. А ну, подставляй задницу!

Тварь, поганая тварь! Хочешь весь мир превратить в беспрерывно матюгающуюся «демократическую» зону? Не выйдет!

Гелий зажмурился и спустил курок.

Осечка!

Он испуганно открыл глаза. Дема растерянно моргнул. И тут же ощерился в ухмылке:

– Эх ты, пионеришка! Пук, пук! Сейчас я тебе покажу, как надо стрелять!

Он сунул руку в карман, а когда выхватил ее, Гелий увидел уже знакомое дуло. Дема вскинул руку:

– Ладно! Дуэль так дуэль. На счет три. Раз… – И вдруг кинулся на Гелия так стремительно, что тот неловко отпрянул, наткнулся на что-то ногой, с трудом удержал равновесие, а Дема был уже совсем близко, его ухмыляющаяся рожа, клочковатая борода, звериная вонь его годами немытого тела надвигались…

Гелий в отчаянии снова нажал на курок.

Гром, грохот!

Широко открыв глаза, но ничего не видя, Гелий стрелял еще и еще, все его тело дергалось, когда дергался, выплевывая пули, наган, и даже когда наступила тишина, он по-прежнему трясся, как припадочный.

Развеялся дымок, и Гелий увидел Дему, который лежал навзничь, задрав голову. Ветер шевелил его бороду, и правая нога почему-то дергалась быстро-быстро. Но вот перестала. Теперь Дема был неподвижен.

«Притворяется! – мелькнула жуткая мысль. – А у меня больше нет патронов!»

Но Дема не шевелился, и наконец Гелий осмелился сделать шаг, второй…

Приблизился к лежащему – и увидел крохотную, аккуратненькую дырочку точнехонько на переносице.

Он покачал головой, не веря своим глазам. Да, Дема убит одним выстрелом… может быть, самым первым. А все остальные пули ушли, значит, за молоком? На теле ни капли крови.

Правая рука Демы была откинута, пальцы разжались. На ладони лежал пистолет.

Гелий нагнулся и тихо ахнул. Да ведь это деревяшка, грубо обточенная и небрежно покрашенная деревяшка!

Значит, он все-таки убил безоружного…

Гелий

отпрянул, давясь комом, подкатившим к горлу. Тихо всхлипнул – и вдруг его точно лозиной по спине хлестнули.

Шаги! Шаги сзади!

Он оглянулся, вытянул трясущуюся руку…

Высокий худощавый мужчина выскочил из зарослей тальника и замер, окидывая взглядом Гелия с револьвером и распростертого на земле Дему. Провел ладонью по лбу, присвистнул:

– Вот это да!

Вдруг нахмурился, шагнул к Гелию и, вывернув ему кисть, почти без усилий вырвал наган. Вгляделся в табличку.

– Ого!

Склонился над мертвым, а когда выпрямился, в глазах его мелькнуло уважение:

– Весь в деда. Не слабо! Патроны остались?

Гелий молча вынул коробочку из кармана.

– Отлично, – парень забрал и их. – А теперь – бегом. Ну!

Он кивком указал на тропку, ведущую от лагеря по берегу.

Гелий побрел на заплетающихся ногах.

– Шевелись! – прикрикнул парень. – Бегом, сказано же!

«Я его где-то видел, – тупо подумал Гелий, с трудом перебирая ногами. – Точно, видел. Где? Не помню… А куда он меня гонит? В милицию?»

Эта мысль взволновала его очень мало. Гораздо важнее казалось сейчас вспомнить, кто этот высокий парень с худым, нервным лицом. Но никак не удавалось.

– Налево, – послышалась команда, и Гелий увидел, что тропка круто свернула в обрыв. Запрыгал по выбоинам и впадинам, скользя подошвами кроссовок по траве. С разбегу выскочил на берег – и увидел резиновую лодку с подвесным мотором.

– Руки песком протри, – приказал парень. – Этот твой громобой весь в масле. Что так плохо почистил?

– Я чистил… – с трудом шевеля губами, пробормотал Гелий, до боли натирая песком ладони и ополаскивая их в теплой, словно подогретой, воде.

– Смотри, до мяса не сотри, – усмехнулся парень, и по этой мимолетной усмешке Гелий узнал его. Точно так же улыбался Севка Корнилов! Сколько раз Гелий видел по телевизору: слетит с коня или брусьев, раскинет руки и улыбнется, чуть склонив голову. И зрители надрываются, аплодируя… Ну конечно, это его сводный старший брат Слава. Нет, фамилию не вспомнить. Да Гелий и не знал никогда его фамилии.

– Теперь в лодку – пошел!

Гелий неуклюже заскочил в лодку. Слава столкнул ее на воду, заскочил сам. Включил мотор – и шелковая, серая гладь озера пошла к берегу пенистой волной.

– Куда вы меня? – спросил Гелий, но Слава поморщился и показал на уши: не слышу, мол.

– Куда вы меня?!

– Как куда? – удивленно крикнул Слава. – На рыбалку. Мы с тобой еще вчера договорились, ты что, забыл?

Гелий смотрел на него расширенными, непонимающими глазами.

Слава сердито качнул головой и заглушил мотор, чтобы не кричать.