Обнаженность
Шрифт:
София села за барную стойку, поблескивающую пробивающимися сквозь окно солнечными лучами и, склонив над ней голову, пододвинула к себе коробочку с салфетками. Я поднесла кофе и села рядом с ней.
Любуясь панорамой города и пошмыгивая носами в салфетки, мы провели больше часа, разговаривая на самые разные темы.
Наш кофейный ритуал затянулся, и мне пора было вернуться домой.
Попрощавшись, я только вышла из квартиры Софии, как вновь раздался звонок на моём телефоне, теперь уже с незнакомого мне номера. Я ответила.
– Амал!
– с удивлением
– Я прошу прощение за такое дерзкое вмешательство в твой выходной… - несмело произнес он, - Мне не терпелось поздравить тебя с твоим новым местом работы.
– Спасибо, Амал! Очень приятно получить от тебя поздравление. И я бы с удовольствием похвасталась какой-нибудь работой, но, к сожалению, к интервью меня пока не подпускают, да и редакцией статей в основном занимается начальник, у которого я при должности так называемого официанта кофейни.
– иронично отметила я, немного рассмеявшись.
– Не грусти! У тебя все получится! Давай, как-нибудь увидимся...
– он немного смутился и почти притих… - Ну, хоть за чашкой чая или кофе.
И вновь послышался перечень напитков, из которого, по правилам должного воспитания, мне предстояло выбрать один из перечисленных в нём наименований.
– Кофе… Конечно! Кофе! Обязательно...- запинаясь произнесла я, подарив ему "открытый билет" на сидение рядом со мной.
“Когда-нибудь... В какой-нибудь кофейне... При каком-нибудь дружественном разговоре, тем для которого у нас, кажется, несчитанное количество…” - мысленно представила я еще неподтвержденную встречу наедине с Амалом.
А в понедельник с самого утра офис бурлил обсуждением какого-то редкостного конверта, который доставили в наш кабинет.
По какой причине никто не знал, что именно в нём находилось, заинтриговало меня.
Я вошла в кабинет и увидела тот самый конверт на моем столе. Гордон неравнодушно посматривал на него, нервно прикусывая свою трубку. Конверт с эмблемой Посольства Саудовской Аравии был адресован мне.
Я с нетерпением распечатала его, криво оторвав уголок.
В нём находилось приглашение на одного из сотрудников нашей редакции на прием в посольстве, по случаю вступления на должность нового главы дипломатической миссии. Другими словами - нового Уполномоченного Посла.
Приглашение подтверждало имя сотрудника - моё. К приглашению прилагалась записка: "Твое первое интервью! И никакого кофе здесь не будет. Не подведи меня. Амал.”
ГЛАВА 12.
Приглашение, выставленное мной, как музейный экспонат, по центру рабочего стола, вот уже как неделю не давало мне покоя. В моем воображении процветали всякого рода казусы и нелепые ситуации, которые, подвластно какому либо стечению обстоятельств или элементарным законам физики о взаимодействии движущейся материи, могли случиться со мной на приеме и стереть мое чувство собственного достоинства в прах.
Новостью о приёме в посольстве еще в начале недели я поделилась с Мишкой по телефону. Он в то
– А ты представляешь себе, ты придешь в платье... Ну, как бы, как всегда, такая - вся из себя... а там - все женщины прикрыты платками. Вот, как ты тогда будешь выкручиваться?
– прокомментировал он, ярко запечатлев эту постыдную ситуацию в моей памяти.
София, с другой стороны, посоветовала не загружаться на эту тему и просто придерживаться правил, указанных в приглашении, что ввело меня в еще большее заблуждение, так как требования к одежде в приглашении указано не было. Тем не менее, время начала мероприятия - 18.00, следуя всем правилам этикета, позволяло мне достаточно широкий выбор.
Мысленно перебрав всевозможные варианты, я, наконец, решилась на черное котейльное платье-корсаж с пояском, юбкой клеш, на уровне колена и черные туфли на шпильках. Свой наряд я решила дополнить черным, атласным, расшитым черной нитью палантином. Он отлично сочетался с платьем, к тому же, с ним я могла бы избежать ситуации, описанной Мишкой. Меня не оставляла мысль о моменте, в который, несмотря на то, что мой наряд не нарушал общепринятых правил этикета, мне, возможно, пришлось бы использовать лишний кусок ткани и скромно покрыть обнаженные плечи.
Я туго связала волосы в низкий пучок, что казалось, придавало мне консервативности, а возможно, я просто попыталась заимствовать долю излишней уверенности Софии, имитируя её в стиле.
В такой полной готовности, не оставив ни одного шанса на случайный инцидент, я решила выразить свою независимость, не позволив Амалу подъехать за мной, как он планировал, добравшись до назначенного места встречи на такси.
Ровно в 18.00, мое черно-желтое такси остановилось напротив ворот посольства, где меня ждал Амал.
Он был неотразим. Его черный костюм соблазнительно подчеркивал его сильное тело, а черный галстук на белой рубашке придавал еще больше выразительности его темным как ночь глазам и строгим очертаниям его подбородка, который он красиво приподнимал, выражая галантность и самообладание.
Амал мгновенно приблизился и открыл мою дверь. Протянул мне руку. Он сжал мою ладонь с такой уверенностью и теплом, что позволило бы мне упасть в его объятья с третьего этажа, не сомневаясь, что он поймает меня, как пушинку. Подумав об этом, я невольно улыбнулась.
– Ты выглядишь потрясающе!
– сказал Амал, поприветствовав меня ответной улыбкой и, как в танце, отдалил меня, чтобы бросить жгучий взгляд со стороны.
– Я не была уверена в безупречности своего выбора… - произнесла я, сжав плечи и скромно закуталась в палантин.
– Все хорошо, не переживай!
– улыбнулся он, обольщенный моей неуверенностью.
– Я прошу тебя, не позволь мне упасть носом в грязь!
Я подняла на него большие, доверчивые глаза.
– Я не позволю. Я тебе обещаю!
– сказал он, галантно предложив свою руку для входа в приемную, где, согласно протоколу, в ряд были выстроены представители дипломатической миссии.