Образ жизни

Тублин Яков

* * *

Поблекли синие глаза, Ты не печальна и не рада, Ты — как засохшая лоза Без листьев и без винограда. Но всей судьбы твоей укор — Из памяти возникнет некто: Под бокс подстриженный боксёр Тебя пониже интеллектом. Неужто тридцать лет тому (Как быстро этот срок промчался!) Ходил он к дому твоему И каждый день в окно стучался? Какой немыслимый нахал! Казался он тебе не парой — Он даже книжек не читал, Полублатной Слободки парень. А

ты беспечною была — Тебе другой ночами снился, Ты принца своего ждала, Который так и не явился. …Не плачешь — высохли глаза, И холодны все ночи кряду. И лишь в окно стучит лоза Без листьев и без винограда.

Родня

Лишь на свадьбы И на похороны Собирается родня: Потускневшие племянницы, Поседевшие дядья. Это ликованье общее, Эта общая печаль, Эта общая и кровная На обличьях их — печать. Узнаваемые чёрточки, Подзабытые черты; Эти возгласы привычные: «Боже! Да неужто ты?!» Эта сопричастность вечная: Ведь семья — всегда семья. …Лишь на свадьбы И на похороны Собирается родня.

* * *

Цветут под вечной синью груши, И небосвод смертельно крут. Уважьте исповедью души, Пока они ещё живут. Пока они не стали тленом И через Стикс не перешли, Поют легко и вдохновенно, Как будто волю обрели. Над памятью надгробной поздно Казенно речь произносить, Потом, устроившись удобно, Тост поминальный лихо пить. Так вот, пока свечи не тушит Земной и зыбкий наш уют, Уважьте исповедью души, Пока они ещё живут.

Март

Снега, сожжённые дотла, Стекают в мутную канаву. От наступившего тепла Взметнулась воробьев орава. Вот тополя сквозной скелет — Ещё он бездыханный вроде. И в сквере гипсовый атлет Одет ещё не по погоде. Размыло прежде твёрдый путь, И зыбкий март еще не в силах Через поток перешагнуть, Чтоб не утопнуть в той трясине. Уже мечтают о тепле Сверкающие рядом окна, И на оттаявшей земле — Полоски света и волокна. И много ждать до ярких звёзд От этой кутерьмы весенней, Но возле старых птичьих гнёзд Царит такое оживленье! Как будто брякают ключи В дому пустом и нелюдимом. И птица ранняя кричит Уверенно, неотвратимо.

* * *

Уже от марта — ни следа И ни следа — от зимней грусти. Идёт апрельская вода, Перемывая мелкий мусор. Лоснится чистый тротуар, И голубь ошалелый бродит, И от земли исходит пар, К высоким облакам исходит. Проснулась жёлтая пчела И почка жёлтая проснулась, И расправляются крыла Для поднебесного загула. Доносится речной гудок, Такой охрипший и весенний, И каждый маленький росток, И каждый корень — утвержденье. Земля вошла в свои права Цветенья и многоголосья. И завтрашние все слова Уже

по буквам произносит.

* * *

На небе звёздочек, как семечек в стакане. А может, больше, я не знаю, не считал, На небе звёздочек, как капель в океане, И каждая горит во весь накал. Не промелькнёт в такую ночь и в сером некто — Всем тень его зловещая видна, Когда луна так светит ярко, как прожектор, Когда вверху такая полная луна. И не убьёт никто друг друга и не ранит, Не выйдет гад на чёрные дела. На небе звёзд, как семечек в стакане. В такую ночь, совсем плохи его дела. В такую звёздную всем гадам очень плохо — Им не украсть, не обмануть и не убить. На небе звёздочек… Такая, брат, эпоха, На небе звёздочек… и нечего ловить.

* * *

Вздох за стеною, на улице вскрик. Зарозовело окно. Ночь пролетела, и вот я постиг, Что отболело давно. Как те бездумные годы прошли! Как ты прошёл мимо них! Туча раздумий не тает вдали, Ветер рассветный затих. Опыт других… — а выходит, что ложь. Ты за раздумья держись. За ночь, бывает, такое поймёшь, Что не понять и за жизнь…

Весна наступила

И стою, упираясь в стену, И, хоть тает, — вокруг темнота. Своевременным быть, современным Не дают мне былые лета. Видно, в том обессмысленном прошлом, В том, что делал, и как и к чему, Не свою я какую-то прожил Жизнь в своём одноглазом дому. И влачил я постылую службу, Что не в радость была, а в укор, И в душе неизбывную стужу Я ещё волоку до сих пор. Где бы надо заплакать — смеялся, По ничтожному поводу ныл, И на части порой разрывался, А порой по течению плыл. Вот вдыхаю тепло через силу На холодном еще берегу. Очевидно весна наступила, Но оттаять никак не могу.

* * *

Мой берег опальный, О прошлом ещё не забыв, Мы слышим с печалью: «Троллейбус идёт на Намыв», Где волны сверкали, Шумели, светлы и легки, Бетонные встали Дома, тротуары легли. Песочною пылью Покрылись ольха и сосна. Здесь жили да были Надежда, утеха, весна; На удочках бились Бычок и тарань, и рыбец; Стрекозы резвились, Но вот наступил им конец. Всё это украли, Реки затерялся мотив. Мы слышим с печалью: «Троллейбус идёт на Намыв».

* * *

После зимнего боя, После бурь Я порядком устал. Мне везёт, Да не больно — Грохочу, как порожний состав. Отшумели метели, Снегопады Давно отошли. Наполняюсь апрелем, Ветром, Звуками тёплой земли. Но апрелю и маю Наступает на пятки Июнь. Сквозь весну проступает Временами И север, и юг. Далеки листопады, Но, как в мареве Тусклый маяк, Сквозь весну Проступает Несозревшая осень моя.