Общая теория права. Учебник
Шрифт:
Характерное для этатизма отождествление права с внешними знаковыми формами его выражения, которые в свою очередь сводятся к государственному законодательству, закономерно приводит к пониманию права как совокупности неких материальных объектов (текстов закона). Следствием восприятия права как объекта материального мира является в этатизме предельное отчуждение права от субъекта, чьи коммуникативные социопсихические способности оказываются совершенно невостребованными в таком «праве».
Другой вариант интерпретации права в рамках классической научной рациональности – юснатурализм. Основная ошибка юснатурализма заключается в убеждении, что объективное содержание естественного права раскрывается разумом человека, и поэтому только индивидуальный разум является критерием правового и неправового. Характерное для юснатурализма предположение о том, что человеческий разум безошибочно открывает не что-нибудь, а именно «подлинное», «естественное» право, вытекает из классических представлений
Однако право не является исключительно рациональным феноменом, а потому и рациональные критерии отнесения права к «естественному» или «искусственному» страдают субъективизмом и неопределенностью: то, что для одного соответствует «разумной природе человека», для другого оказывается находящимся с ней в непримиримом противоречии. Такое характерное для «нормативистского» юснатурализма определение понятия права, как «всеобщая и необходимая мера свободы, равенства и справедливости», хотя и отражает в определенной степени неразрывную связь права с миром ценностей, не является адекватным научным определением понятия права, так как любая подобная «мера» «отмеряется» произвольно и не может претендовать на всеобщность. Непонятно также, чем «мера» правового будет отличаться от других «мер», например, от меры морального или нравственного поведения. Ведь любые социально легитимированные (социально признанные) нормы выражают ту или иную степень свободы, справедливости, равенства и т. д. В качестве еще одного примера такого нормативно-ценностного определения понятия права можно привести следующее: «Право – это система нормативных установок, опирающихся на идеи человеческой справедливости и свободы, выраженная большей частью в законодательстве и регулирующая общественные отношения». [35]
35
Бабаев В. К. Понятие права // Общая теория права: Курс лекций / Под общей ред. В. К. Бабаева. Нижний Новгород, 1993. С. 111.
Таким образом, если этатистский нормативизм впадал в одну крайность, сводя право к материальному бытию – правовым текстам, то для юснатурализма характерна другая крайность – понимание права как исключительно идеального, разумно-нравственного, бытия. Однако и в этатизме, и в юснатурализме право предстает максимально отчужденным от жизненного мира человека.
Свои недостатки имеют и социологические определения понятия права, если они, основываясь на классическом типе научной рациональности, игнорируют его многоаспектную природу. Такие определения чаще всего трактуют право как систему правовых отношений, которые имеют приоритет перед правовой нормой и могут существовать в отрыве от нее. В рамках таких дефиниций, как правило, остается невыясненной и связь права с ценностным миром человека. Например, С. А. Муромцев определял право как «порядок отношений, защищенных организованным способом». Эта формулировка, как и подобные ей, как раз и отражает указанные выше недостатки.
Неклассические, интегративные, правовые концепции, исходящие из идеи синтеза конкурирующих теорий, а также постнеклассические, интегральные, правовые теории, ориентированные на понимание права как многоединства, позволяют преодолеть характерный для классического правоведения разрыв между правом и человеком. В неклассическом и постнеклассическом правоведении, одной из версий которого является коммуникативная теория права, оказывается возможным усмотреть право не только в государстве, но и в обществе; связать правогенез не только с нормативно-государственным волеизъявлением, но и обосновать возможность непосредственно социального возникновения права, а также необходимость социального признания принятых государством актов; понять право не только как статическую, логически взаимосвязанную систему законодательных норм, но и как динамическую, становящуюся систему правовых коммуникаций, объединяющую всех субъектов правового организма и выдвигающую на первый план человека как основного правового деятеля.
При этом не теоретический разум исследователя должен конструировать идею права, полагая, что открывает некое объективное, априорно (до всякого опыта) данное ее содержание, как это имеет место в юснатурализме и этатизме, а, наоборот, идея права как часть социального опыта должна находить отражение в человеческом разуме. В науке нельзя действовать по принципу: если действительность не согласуется с моими идеями, то тем хуже для действительности. Право всегда существует как действительность, а не только как идея. Эта действительность – действительность повседневного «жизненного мира». Этот мир является областью реальности, в которой человек принимает участие с неизбежной и регулярной повторяемостью. Взаимопонимание человека с окружающими его людьми возможно лишь в пределах общего для него и для других (т. е. интерсубъективного) жизненного мира, в котором происходит взаимодействие. Только в повседневном жизненном мире возможно конституирование общей среды коммуникации. Следовательно, жизненный мир повседневности есть особая реальность, свойственная лишь человеку. Но и право есть реальность, свойственная лишь человеку. Право, с одной стороны, есть антропогенная реальность (создаваемая человеком и существующая лишь в человеческой интерпретации), а с другой – независимая от него как от индивидуального социального субъекта.
При всей своей внешней многообразности, противоречивости и исторической изменчивости право представляет собой внутренне симфоничное и интегральное (целостное) единство; оно едино по природе, обладает единой структурой и едиными сущностными признаками. Иными словами, оно представляет собой многоединство.
Совокупность признаков права, раскрывающих его бытийственную структуру, определяет его онтологический (греч. ontos – сущее, бытие; logos – учение) статус. Онтологический статус характеризует не то, чем должно быть право по чьему-либо мнению, а то, что есть право в отличие от всех других явлений, т. е. выявляет его сущность.
§ 2. Право как психосоциокультурная коммуникативная система
Новые возможности для понимания права возникают в контексте постнеклассической науки, позволяющей рассматривать право как самоорганизующуюся и саморазвивающуюся систему. Системный подход связан с задачей объяснить право как многоединство. Однако существующие на сегодняшний день в правоведении теории, выросшие на идеалах классической науки, нацелены прежде всего на уяснение права всего лишь как простого единства, что и приводит к обеднению образа права и известной одномерности, однобокости таких теорий. Как верно было отмечено одним из создателей феноменологической теории права Н. Н. Алексеевым, сведение (редукция) права к одному основному моменту является неизбежным следствием классических правовых теорий, основывающихся на методологических подходах классической науки, таких, как эмпиризм (греч. empeiria – опыт) и рационализм. Если для эмпиризма понятие права есть результат обобщения эмпирических, опытных, данных, то рационализм выводит понятие права из априорной (внеопытной) посылки методом умозаключений. Основанные на классических методах определения понятия права неизбежно одномерны, независимо от их теоретико-философского обоснования, например: «право есть справедливость», «право есть норма», «право есть правоотношение», «право есть принуждение», «право есть воля», «право есть интерес», «право есть свобода» и т. д. и т. и. Ни одно из этих определений не охватывает реального многообразия права, которое есть и справедливость, и норма, и правоотношение, и воля, и свобода, и интерес, и принуждение.
Любая рационалистическая система знаний о праве, являясь системой взаимообусловленных понятий, или вращается в замкнутом логическом круге (А не есть В; необходимость определить, что есть В, приводит к следующему суждению: В не есть С, в то же время С также нуждается в определении, и т. д.), или выходит за свои системные границы, явно или скрыто опираясь на не доказуемые разумом, принимаемые на веру основания, имеющие ту или иную ценностную окраску. Для того чтобы разорвать этот порочный круг, необходимо обратиться не к понятиям о праве, а к самому праву, но не к его эмпирически изменчивым внешним формам, а к его сущностной основе, правовому эйдосу. Один из вариантов усмотрения сущности права предлагает феноменология, основные положения которой, как представляется, способны сыграть важную методологическую роль в познании правовой действительности.
Использование феноменологического подхода в соединении с дополняющими его идеями синергетики, герменевтики и коммуникологии позволяет описать право как самоорганизующуюся и саморазвивающуюся психосоциокультурную коммуникативную систему, в которой все элементы связаны между собой, и отсутствие хотя бы одного из них разрушает сам феномен права. «Социопсихической» данная система может быть названа потому, что ее структурным элементом являются происходящие в сознании субъектов социально обусловленные процессы интерпретации и легитимации правовых текстов. Данная система является вместе с тем и «социокультурной», так как право формируется и существует как явление конкретной культуры, выражающее ее основополагающие ценности, соответствие с которыми и есть необходимое условие социального признания, легитимации правовых текстов. Коммуникативной данная системная целостность является потому, что межсубъектные правовые коммуникации, опосредуемые легитимированными, социально признанными правовыми текстами, составляют ее основное содержание. Данная система может быть также названа человекоразмерной, так как именно субъект интерпретирует правовые тексты, выявляет в процессе интерпретации смысл обращенной к нему правовой нормы; совершает акт признания заключенного в ней ценностного содержания; делает ее актуальным правилом поведения в правовом взаимодействии с другим субъектом. Таким образом, право как психосоциокультурная система формируется и развивается благодаря коммуникативной деятельности заинтересованных в правовом общении субъектов.