Обсидиановый нож (сборник произведений)
Шрифт:
— Это сиги, а снетки?
— «Привозятся в Петербург только мороженными. Это — самая мелкая рыба…» — и дальше: — «их совсем не потрошат, промыв только как можно лучше, осушить на салфетке…»
— Ох-ха-ха, — заходился Колька, — отлично! «К каждой книге приложен следующий мой штемпель!»
Хорошо. Будто они сидели в уютной кухне Клавдии Ивановны, и Вовка, забавляясь, цитировал на память целые страницы из книги «Подарок молодым хозяйкам, или средство к уменьшению расходов» —
Девушка наблюдала за ними внимательно.
— Ну, посмеялись, и к делу. Задаем вопросы, Вова? Х-м… — он сморщился от усилий и заговорил на раджана, слушая свой голос:
— Прохладного полудня тебе… — ничего, получалось на раджана. — Мы не знаем твоего имени.
— Дхарма мое имя, — тихо, певуче, с легким придыханием на горловых звуках. — И вам прохладного полудня, спрашивайте…
— Как ты знаешь, что мы желаем спрашивать тебя? — он говорил почти свободно, ай да Великая Память! Чудо состоялось, гляди-ка…
Дхарма склонилась к больному, тронула его ладонью и распрямилась, как пружинка — пришлось отвести от нее глаза.
— Как я знаю, — повторила она рассеянно. — Тебя и Володи — я обучала Нарана. Спрашивайте.
— Спрашиваю: кто и из какой касты поможет нам, сопроводив к железному дому? Мы хотим отправиться туда с возможной поспешностью.
Она посмотрела еще внимательней.
— О, да ты воистину Адвеста… Тебе ведомы касты?
Он покраснел. «Адвеста» — шустрый, ловкий. Прилепили кличку! Но действительно, названия каст сами поднялись из памяти: Управляющие Равновесием, Воспитатели, Врачи, Наблюдающие Небо, Художники, Певцы, Кузнецы… Он повторил их по-русски — Володя поспешно чиркал карандашом, записывая — следовательно, их обучали в разном объеме…
— Отвечаю тебе, — говорила Дхарма. — О вас печется Брахак, Управляющий, и Ахука, Наблюдающий Небо. Жара спадет через одну дюжинную и, взяв Птиц, они вас сопроводят.
— Понял, Вова? Одна дюжинная — два часа. Каких-то птиц они возьмут — технический термин, по-видимому… Спрашиваю дальше.
Опять на раджана:
— Ты Врач, Дхарма? — она кивнула. — Спрашиваю: позволишь ли ты теперь везти Раф-фаи в железном доме? Далекий и трудный путь.
— Он здоров, — послышался тихий ответ. — У железного дома Врач даст ему бахуш. Вези.
— Мое лицо обращено к тебе, как к звезде восхода, — он автоматически воспроизвел формулу наибольшей благодарности. — Спрошу я, почему ты сама не хочешь… х-м… взять Птиц, когда спадет жара? Брахак и Ахука — где они? — а ты с нами. Мы же спешим к железному дому.
— Я — Врач, — она указала на Рафаила. — Врач неразлучен с больным.
— Что,
Колька перевел.
— Все может быть… Впрочем, она в тебя влюбилась.
— Молчи, балбес! — прошипел Колька.
— Смущаешься, как девственник, — констатировал Бурмистров. — Но извини, извини… Послушай, Николай, мы уяснили себе конкретную обстановку — предлагаю перейти к систематической информации.
— А ну тебя, — Колька старался не смотреть на Дхарму. И так ему хотелось поговорить с ней по-русски, казалось, что поймет. И очень уж легкомысленно одета — поясок, нашлепочки. Нет, этого нельзя!
— К делу, — сказал Володя. — Я приготовил вопросник.
Действительно, у него было все готово. Он читал свои наметки вслух. Колька переводил, Дхарма отвечала. Народ именуется Раджана, как и язык (пение у Памяти называется «нарана-на». Городов, точнее поселений, имеется дюжина дюжин, приблизительно. Доподлинно это известно Наранам…
— Вовка, спроси — сколько Наран?
— Не отвлекайся, Николай… Четвертое: едят ли они мясо? Каких животных разводят на мясо?
Ответ был краткий, с оттенком брезгливости — не едят.
Дальше следовало спросить: кто ваши боги? Но слова «бог» и какого бы то ни было понятия, аналогичного высшей силе, в словаре не оказалось. Религия, вера, культ, поклонение — тщетно… Колька с досадой покряхтел. В языке не было даже вечной антитезы — «верю — не верю».
— Кто создал людей? — нашелся Бурмистров.
Ответ был странный: «Людей создало Равновесие». Неясность должна была разрешиться ответом на следующий вопрос:
— Кто создал Равновесие, Врач Дхарма? — спросил Колька.
— Раджаны, — ответила девушка с явным удивлением.
— М-да, — сказал Володя, — кольцовка… Спроси-ка, кто создал касты?
По-видимому, девушка теряла терпение. Ответом был вопрос:
— А разве в вашем Равновесии все Головастые делают одно?
Очень кстати разговор прервался. Опрокинулась корзинка, и на траву вывалился «нардик» — розовый клубок — с писком пополз, таращась мокрым глазом посреди спины…
— Вовка, слушай… Они поклоняются этим вот, я точно тебе говорю. Наранам! В них все дело, я точно говорю, давай о них выспрашивать, а? Понимаешь, слово, «нардик» — производное от Нараны!
Но Бурмистров помотал головой. Он чиркал в записной книжке, стенографируя, и бормотал вслух для контроля:
«…переводимое „каста“ означает профессию — предв. Сочетание „тха“ перед существительным — аналогия с прописной буквой, означает имя собственное, либо понятие…»
— Не только перед существительным, — поправил Колька.