Обязан жить. Волчья ямаПовести
Шрифт:
— Колоссальная сумма, — пробормотал Фиолетов.
— Чепуха! — обрезал полковник. — Деньги обесцениваются по мере приближения фронта. Вполне приемлемая сделка. Вы свободны.
Поручик повернулся кругом и молча вышел из кабинета. В приемной у стола дежурного офицера стояла с папками в руках Мария Семеновна. Она с беспокойством посмотрела на Фиолетова, и тот в ответ чуть заметно улыбнулся, однако на сердце у него было тяжело, и он чувствовал себя растерянным.
Глава 14
На пристанционной площади по камням мостовой цокали копыта ломовых лошадей, впряженных в громадные платформы на резиновом ходу, проносились быстрые дрожки. Широкие ступени вокзала были сплошь покрыты лежащими на них людьми, чемоданами и мешками. Под высокими, серыми от пыли тополями валялась грязная бумага, головешки, картофельные очистки. В сквере, у заброшенного мраморного фонтана, прохаживались дамы под руку с офицерами, спешили куда-то чиновники — отсюда начиналась главная улица города, и там, вдали за домами, виднелся громадный собор, как бы венчающий конец проспекта.
Андрей сидел на скамейке, забросив ногу за ногу и сдвинув кепку на затылок, подставляя лицо лучам солнца. Он с интересом смотрел, как тощий, небритый оборванец уныло бродит по аллее, вглядываясь в людей.
— Эй! — позвал Андрей.
Оборванец обернулся и с растерянным видом подошел к скамейке.
— Ты гляди, — удивленно проговорил он. — Усы… Бородка… Какой пан!
— Вот тебе деньги, — Андрей сунул ему стопку ассигнаций. — К хозяину подведешь и сматывайся на все четыре стороны. Меняй хату… Дело тут не уголовное. Я из контрразведки. Понял?
— Понатыкали вас по всем углам, — пробормотал оборванец. Он запахнул на груди рваный пиджак, с тоской отвернулся.
К подъезду вокзала вереницей катились коляски и запыленные дрожки. На ступенях ссорились мешочники. В голос кричали мальчишки, размахивая газетами, предлагая папиросы и холодную воду.
— Смотри, — тихо сказал оборванец. — Вон тот красавец…
— Где? — тревожно выпрямился Андрей.
— У колонны… Пижон с палочкой.
— Точно он?
— Ей-богу… Матерью клянусь…
— Тогда дуй туда, — бросил Андрей. — Живо…
Андрей поднялся со скамейки и пошел к вокзалу, стараясь быть незаметным среди толпы. Он вышел тому человеку за спину и прислонился к стене.
«Прекрасно сшитый костюм… Котелок… Трость с набалдашником… Кто бы это?»
Человек нетерпеливо поигрывал тростью, крутил головой и, наконец, обернулся.
Да, это был Джентльмен. Гладко выбритый, элегантный, с белым платочком в кармане. Он несколько раз прошелся взад-вперед, прикрывая глаза от солнца ладонью, посмотрел на вокзальные часы. Оборванец приблизился к Джентльмену. Тот стремительно шагнул к нему.
Андрей не слышал, о чем они говорили. Оборванец, видно, оправдывался. Джентльмен угрожающе крутил трость. Потом вынул из кармана портмоне и достал деньги. Оборванец сунул их в пиджак и, шаркая опорками, побрел от вокзала.
«И у этого заработал, — усмехнулся Андрей. — Лихой мужик…»
Джентльмен неторопливо зашагал по улице, останавливаясь у лотков, поторчал возле афиш.
Андрей следил за ним, не спуская из глаз ни на секунду. Так они оказались на узкой улице, стиснутой высокими кирпичными домами. Бесчисленные магазинчики и лавки тянулись в первых этажах. Их разнокалиберные вывески лепились над окнами неровным сплошным рядом из прыгающих букв и цветных пятен.
Джентльмен остановился и вытащил из кармана связку ключей. Тихонько звякнул колокольчик, раскрылась стеклянная дверь, пропуская человека, и захлопнулась за ним, снова простучав медным звоном…
Андрей поднял голову и прочитал серебряные буквы на красном фоне: РЕСТОРАН «ФОРТУНА».
«Черт, обнаглел совсем! Хотя почему? Его ищут во всех воровских притонах, а он здесь, почти в центре города. Конечно, под другой фамилией. Как поразительно изменился! Значит, сбылась его мечта: открыл ресторацию. Как покойный папаша. А где же Неудачник? Джентльмен не из тех, которые удачу делят пополам… Зайти, что ли? Ну его к шуту. Узнает…»
Проходя мимо, Андрей заглянул в окно. Он увидел сумрачный зал, сдвинутые столы и эстраду, обитую синим бархатом. В глубине ютился крошечный буфет, уставленный бутылками.
«Если бы знали люди, какой ценой куплено это благополучие!» — подумал Андрей. Он заметил приколотую с той стороны окна к узорной шторе небольшую записку:
«Ресторану „Фортуна“ требуются судомойка и опытный повар. Оплата по соглашению. Питание бесплатное».
В гостинице «Палас» Андрея встретил Фиолетов. Чем-то расстроенный, необычно нервный, офицер хмуро ответил на приветствие и повел к полковнику.
Пясецкий молча бросил взгляд на вошедших и указал на стулья. Сам, позванивая шпорами и заложив руки за спину, остановился у окна.
— Итак, господин поручик, — проговорил он глуховатым голосом. — Что и сколько вы прибавили к нашей уникальной коллекции?
— Еще два. — Фиолетов щелкнул каблуками и положил на стол тонкую папку.
— Еще два снимка! — полковник драматически вскинул над головой руки. — Только подумать — целых два!! Браво, Фиолетов!
— Господин полковник, — сдерживаясь, ответил поручик. — Я ничего не делаю без вашего одобрения.
— Но я вынужден одобрять! — взорвался полковник. — Ваши гениальные ходы имеют только один-единственный вариант — деньги! Деньги! Деньги!! В мире нет контрразведки, которая бы свои операции осуществляла лишь благодаря банкнотам!
— Но и без них, — вздохнул Фиолетов, — тоже не существует разведок.
— Существует! — яростно крикнул полковник.
Он отошел к столу, сел, оттопыренными пальцами сдерживая прыгающую жилку на впалом виске. Открыл ящик и веером швырнул фотографии.
— Вот… Любуйтесь. И еще две у вас? И за все платим звонкой монетой. У нас что, разведка или торговый дом «Фиолетов и К°»?!