Очаровательная незнакомка
Шрифт:
– Рада была с вами познакомиться, мадемуазель. Желаю удачи!
И вернулась в игорный зал.
Энджелин осталась в гостиной одна. Минуту она раздумывала над необычным пожеланием своей собеседницы, затем тоже возвратилась в зал, где шла игра, с намерением как можно скорее покинуть это ужасное заведение.
Войдя в зал, Энджелин с радостью заметила, что Роберт, в конце концов, явился. Он тоже сразу же увидел ее, и на лице его отразился гнев. Направившись к ней быстрым шагом, он взял сестру за локоть и увлек назад, в гостиную.
Энджелин с трудом высвободилась, удивляясь про себя, с какой силой он это
– Да отпусти же меня, Роберт! Мне больно…
Роберт выпустил ее руку.
– Что ты здесь делаешь?
Энджелин в изумлении отшатнулась – так изумил ее неприкрытый гнев брата. Сумрачное выражение его лица было почти зловещим.
– Мне надо поговорить с тобой.
– Это Стюарт привел тебя сюда! – стиснув зубы, проворчал Роберт. – Здесь не место для настоящей леди. Этот тип обращается с тобой как с проституткой!
Энджелин схватила брата за руку, пытаясь удержать его:
– Нет, Роберт, нет! Я сама пришла. Но ведь я действительно его любовница. Почему ты не хочешь с этим смириться? Папа и то уже махнул рукой…
Она мягко улыбнулась и поднесла его ладонь к губам.
Но Роберт резко отдернул руку.
– Ни за что! Пока я жив, я никогда с этим не смирюсь! – воскликнул он. – Ты ведь моя сестра, Энджелин!
И он в гневе покинул помещение. Опасаясь, что Роберт может затеять скандал с Руарком, Энджелин поспешила за ним. Однако к своему облегчению, она увидела, что брат намеренно занял место за столом подальше от Руарка, в противоположном конце комнаты. Молодая женщина, с которой только что разговаривала Энджелин, стояла у того же стола за спиной одного из игроков. Энджелин с любопытством оглядела этого человека, отметив про себя выражение необычной жестокости, которой были пронизаны его узкие глаза и все худое, неприятное лицо.
В данный момент этот человек как раз проиграл крупную сумму денег толстяку, сидевшему напротив него, и злобно швырнул карты на стол. При виде такого приступа ярости у толстяка затряслись от смеха все три белых пухлых подбородка. Короткими толстыми пальцами, в которых, казалось, совсем не было костяшек, он любовно пододвинул к себе деньги и присовокупил их к предыдущему выигрышу. Атмосфера взаимной злобы и недоброжелательности, окружавшая обоих этих мужчин, заставила Энджелин содрогнуться. Она отошла от стола, направилась к ближайшему диванчику, обитому красным бархатом, уселась там и принялась размышлять: а не подождать ли ей еще четверть часа и не попытаться ли снова поговорить с братом? Однако его настроение, похоже, было таким мрачным, что Энджелин сомневалась в успешности подобной попытки. Но и оставлять Роберта в одной комнате с Руарком ей было боязно. В конце концов, она решила прикинуться больной, точно зная, что в таком случае Руарк уедет отсюда вместе с ней.
Искоса бросив взгляд на Роберта, она увидела, что он как раз собирается сдавать карты. Его длинные пальцы ловко тасовали колоду – при этом он умудрялся обходиться одной рукой: игроки за его столом, так же как и сама Энджелин, как завороженные следили за его движениями.
– Ну что с него возьмешь! Даже если он уронит туза себе в рукав, то всегда может сказать, что сделал это не нарочно, – бестактно заметил худощавый игрок.
Роберт, казалось, не слышал этих обидных слов и, как ни в чем не бывало, сдал карты. Сам он играть не собирался.
– У меня больше нет денег. Может быть, вы возьмете вексель? – спросил худощавый игрок после того, как ставки были подняты несколько раз.
«Господи! Неужели он проиграл все, что имел?» – в ужасе подумала Энджелин.
– Не обижайтесь, мой друг, но меня абсолютно не интересует ваш вексель. А ничего другого вы мне предложить не можете? – спросил толстяк.
Худощавый игрок, спутник девушки, с которой недавно познакомилась Энджелин, напомнил ей тех подонков, каких она видела в Натчезе-под-Холмом. Правда, акцент у этого человека был не южный. Не желая смириться с тем, что ему придется прекратить игру, он в отчаянии обвел взглядом все вокруг. Вдруг глаза его загорелись, и он обернулся к стоявшей у него за спиной девушке:
– Селеста, дай мне твое кольцо.
Она в ужасе отшатнулась.
Нет, Сэм! Это кольцо принадлежало моей матери. Оно не представляет никакой ценности ни для кого, кроме меня, – попробовала мягко возразить она.
– Заткнись, шлюха! Делай, что я велю, – грубо оборвал ее Сэм.
Схватив девушку за руку, он силой сорвал кольцо с ее пальца. Энджелин была поражена этим жестоким поступком. Она в ужасе вскочила на ноги и метнула взгляд на Роберта. Однако ее брат продолжал молча сидеть за столом вместе с остальными, лишь его угрюмо сжатые челюсти и нервное подергивание щеки говорили о том, что он с трудом сдерживается. Толстяк взял кольцо и начал внимательно рассматривать тоненький золотой ободок. На мгновение он прищурился, и веки почти закрыли его круглые свиные глазки, которые казались красными на фоне пухлого бледного лица.
– Эта молодая дама – ваша жена, мой друг? – с напускной вежливостью осведомился он, пожирая плотоядным взглядом грудь Селесты.
– Разумеется, нет! – резко бросил Сэм. – Так вы согласны взять кольцо?
– Боюсь, дружище, что девушка права – кольцо действительно не представляет никакой ценности. Но мы могли бы заключить иную… сделку.
Сэм нахмурился:
– Какую еще сделку?
– Относительно молодой леди, мой друг.
Все так же плотоядно улыбаясь, толстяк слегка кивнул в сторону лестницы.
Сэм мгновенно понял партнера, и его лицо скривилось в усмешке.
– Согласен!
Глаза Селесты расширились от ужаса.
– Нет, Сэм, как ты можешь так говорить! Я ни за что с ним не пойду…
Толстяк облизнул губы. Его свиные глазки светились сладострастием.
– Похоже, молодая леди не желает, мой друг. Ну что же, если она предпочитает вас… – Он выразительно выгнул бровь и закончил: – …То почему бы нам не подняться наверх втроем?
– Только вам придется добавить в банк еще пятьдесят долларов, – хихикнул Сэм.
Толстяк с готовностью кивнул:
– Принимаю ваше условие, дружище.
Сэм открыл свои карты – оказалось, что у него четыре дамы. Настала очередь толстяка. Одну за другой он выложил карты на стол – четыре короля. Крошечные свиные глазки засверкали на его лице, как розовые звездочки.
Не в силах сдержать радость, он весь затрясся от смеха, так что его толстый живот заколыхался из стороны в сторону.
– Ваши дамы биты. Да здравствуют короли!
Он встал и протянул Селесте руку.