Очерки истории средневекового Новгорода
Шрифт:
Единственный очерк истории Колмова монастыря, составленный Макарием, изобилует ошибками – в частности, смешением сведений, касающихся в действительности двух разных новгородских пригородных монастырей – Успенского Колмова и Троицкого Коломецкого [394] . Колмовом называется местность на левом берегу Волхова, ниже города, примыкающая к Неревскому концу. Коломцы – урочище, хорошо известное археологам по находившейся там неолитической стоянке, – расположено на правом берегу Волхова, выше города, у самого истока реки.
394
Эту ошибку вслед за Макарием повторил П. М. Строев. (См.: Строев П. Списки иерархов и настоятелей монастырей Российской церкви. СПб., 1877. С. 97). Она же допущена в Указателе к первым восьми томам ПСРЛ (СПб., 1898. Отдел 1), в Указателе географическом (СПб., 1907. Отдел 2. С. 213), в указателе к изданию НПЛ. С. 608, в таких книгах, как: Строков А., Богусевич В. Новгород Великий. Л., 1939. С. 85; Каргер
Смешав два разных монастыря, Макарий был введен в заблуждение Новгородской Третьей летописью, в которой сообщение 1310 г. о строительстве в монастыре на Коломцах сопровождалось своего рода справкой: «.. другую церковь камену постави на Коломцах архимандрит Кирил Георгиева монастыря во имя Пресвятыя Богородицы Успения, последи же Колмово именовася» [395] Составитель Новгородской Третьей летописи, в свою очередь, ошибся из-за того, что в Колмове и на Коломцах существовали одноименные церкви (Троицкая и Успенская). Когда составлялся этот свод, Коломецкого монастыря не было: он не упоминается уже в росписи 1615 г. [396]
395
НЛ. СПб., 1879. С. 214.
396
Исторические разговоры о древностях Великого Новагорода. М., 1808. С. 81–87.
Древнейшее упоминание Колмова в летописях относится к 1386 г. Оно свидетельствует о том, что в 80-х гг. XIV в. монастыря в Колмове, по-видимому, еще не существовало. Под 1386 г. летописи содержат рассказ о сожжении новгородцами в целях обороны от войск Дмитрия Донского загородных монастырей и церквей [397] . В той части пригородной равнины, которая примыкает к Неревскому концу, новгородцами было уничтожено пять монастырей: Духов, Борисоглебский (на Гзени), Богородицын (Зверин), Николин (Белый) и Лазарев. Колмова монастыря среди них нет, и это тем более показательно, что сама местность Колмово фигурирует в рассказе об истреблении загородных построек. Здесь была сожжена приходская церковь: «А церквеи деревяных 6 пожгли: … Михаило святыи на Колмове…». Колмовский мирской храм как стоящий вне монастыря упоминается и в росписи 1615 г.: «Идучи на Колмово, зовется на поле храм деревяннои Архангел Михаил» [398] . Если бы Колмов монастырь уже существовал в 1386 г., странным было бы его сохранение в обстановке, когда была сожжена даже отдельно стоящая в той же местности неревского заполья деревянная церковь.
397
ПСРЛ. СПб., 1848. Т. 4. С. 94; СПб., 1851. Т. 5. С. 241; М.; Л., 1959. Т. 26. С. 154; Исторические разговоры о древностях Великого Новагорода. С. 81, 82.
398
Исторические разговоры о древностях Великого Новагорода. С. 82. Новгородская Третья летопись уточняет наименование этой церкви, называя ее церковью Чуда архистратига Михаила (ПСРЛ. Т. 3. С. 237, под 1419 г.), т. е. церковью Чуда архистратига Михаила в Хонех, а перечень новгородских ружных церквей XVI в. уточняет ее местонахождение: «На Колмове, что в Королеве» (Временник Общества истории и древностей Российских. М., 1856. Кн. 24, отд. III. С. 37).
Очевидно, более правильным будет вывод о создании Колмова монастыря Юрием Онцифоровичем в 1392 г., основанный на сообщении Новгородской Четвертой летописи под указанным годом: «Юрьи Онцифорович постави церковь святыя Богородица Успенье на Колмове, и монастырь устрои» [399] . Этот вывод, вполне совпадающий с духом завещания Орины, которая ведет свое родословие только от Юрия, но не от более отдаленных предков, не противоречит, как нам кажется, и показаниям Клопского синодика, хотя в нем в числе строителей названы такие предки Юрия Онцифоровича, как Варфоломей, Лука и Онцифор. В синодике созданного Юрием Колмова монастыря, откуда эти сведения были заимствованы в Клопский синодик, эти имена почитаемых Юрием Онцифоровичем предков могли быть записаны для поминания. Это тем более вероятно, что в Клопском синодике хронологическая и генеалогическая очередность «ктиторов» не выдержана: имя брата Юрия Онцифоровича – Максима названо раньше их отца Онцифора.
399
ПСРЛ. Т. 4. С. 140.
Возможно, однако, предположение, что земельное владение Орины начало формироваться только при ее прадеде Юрии. А участки, унаследованные им самим, отошли в свое время в другие нисходящие линии его потомков, почему Орина и не упоминает в завещании более древних предков. Но это не так. Тайбольская земля, фигурирующая в этом завещании, была куплена еще Лукой Варфоломеевичем: ободная грамота Луки на эту землю обнаружена В. И. Корецким в том же комплексе колмовских грамот. [400]
400
Корецкий
Известие Новгородской Четвертой летописи, цитированное выше, было повторено сводчиком Новгородской Третьей летописи, где оно оказалось сплавленным с другим любопытным для нас сообщением: «В лето 6903. Исак Анцифоровичь постави церковь камену Собор святого Михаила архангела в Аркажи монастыре, а брат его Юрьи Анцифоровичь поставил церковь каменну Успение Пресвятеи Богородицы, напредь святого Михаила архангела, в лето 6900, и монастырь устроиша» [401] . Источник первой части этого текста обнаруживается в рассказе Новгородской Первой летописи под 1395 (6903) г.: «Того же лета постави Исак Онкифов церковь камену Збор святого Михаила в Аркажи монастыри» [402] . Превращение Исака Акинфиевича в Онцифоровича совершилось под пером сводчика, который сопроводил свою ошибку произвольным генеалогическим построением.
401
ПСРЛ. Т. 3. С. 233.
402
НПЛ. С. 387.
Забота Юрия Онцифоровича об устроении Колмова монастыря отмечена и сообщением Новгородской Третьей летописи еще об одной его монастырской постройке. В рассказе о смерти Юрия приведен список связанных с его инициативой новгородских церквей, в котором на первом месте назван Троицкий храм в Колмовом монастыре. [403]
Принимая во внимание особую связь Юрия и его потомков с Колмовым монастырем, который представляется нам родовым монастырем боярской семьи, находящейся с ним в отношениях ктиторства, мы вправе ожидать, что в дальнейшем строительстве этого монастыря руководящая роль будет принадлежать потомкам Юрия, его сыновьям и внукам, его роду, который, по свидетельству Орины, «живет» на Колмове. В этой связи решающее значение имеют два летописных свидетельства.
403
НЛ. С. 256.
Новгородская Первая летопись под 1419 г. приводит сообщение, повторенное потом в Новгородских Четвертой и Третьей летописях, об очередной колмовской постройке: «А Михаила Юрьевич (постави) церковь древяну святого Михаила на Колъмове» [404] Речь в этом сообщении идет о мирской церкви архангела Михаила, стоящей на Колмове вне монастырской ограды. Это свидетельство уже приводилось А. В. Арциховским в обоснование вывода о родственной связи Михаила Юрьевича и Юрия Онцифоровича, однако исследователь опирался лишь на территориальную близость Колмова к Неревскому концу, а не на материалы о семейном строительстве в этом монастыре.
404
НПЛ. С. 412; НЛ.С. 261; ПСРЛ. Т. 4. С. 119.
Другое свидетельство более красноречиво и более важно в связи с нашими наблюдениями. Под 1423 г. летописи рассказывают еще об одной колмовской постройке: «И того лета свершиша две церкви камены: святую Богородицю на Колмове и святого Якова на Лужищи» [405] . Новгородская Первая летопись, из которой взят цитированный текст, не называет имени строителя Успенской церкви 1423 г. Нет этого имени и в повторивших то же известие Новгородских Четвертой и Второй летописях [406] . Однако это имя сохранилось в одной западнорусской летописи, до сих пор, к сожалению, не изданной. Это «Сборник епископа Павла», представляющий собой выборку XV в. из новгородских летописей, ограниченную 1461 годом. Исследовавший этот сборник А. А. Шахматов отметил некоторую избыточность его сведений сравнительно с Новгородскими Первой и Четвертой летописями, восходящими к тому же источнику. К числу таких избыточных мест относится сообщение 1423 г., сохранившееся в «Сборнике епископа Павла» в следующей редакции: «Поставила Настасья Михаилова церковь камену святую Богородицу Успенье на Колмови у монастыри» [407] . Имя Настасьи Михайловой нам известно: оно имеется в берестяной грамоте № 307 и предположительно связано с женой Михаила Юрьевича.
405
НПЛ. С. 414.
406
ПСРЛ. Т. 3. С. 140; Т. 4. С. 120.
407
Шахматов А. А. Обозрение русских летописных сводов XIV–XVI вв. М.; Л., 1938. С. 309, примеч. 1.
Мы видим, что в ранней истории Колмова монастыря тесно переплелись имена Юрия Онцифоровича, Михаила Юрьевича и Настасьи Михайловой. Это переплетение тождественно переплетению имен адресатов берестяных грамот, найденных при раскопках на перекрестке Великой и Козмодемьянской улиц. Если вывод о принадлежности этих лиц к одной семье мог опереться на факт совместного обнаружения полученных ими грамот, то материалы колмовского строительства полностью подтверждают этот вывод, демонстрируя их совместное участие в монастырском строительстве, которое свидетельством других источников характеризуется как деятельность одной боярской семьи.