Одиночество контактного человека. Дневники 1953–1998 годов
Шрифт:
25.12.65. Был очень сильный и стыдный разговор с Ильей Авербахом. Дал ему прочесть рассказ «Преодоление» [129] . Рассказ резко не понравился, даже раздражил его. Рациональными и очень правильными были его упреки.
– Ты не хочешь учиться, – говорил он. – Разве можно так писать? Ты уходишь от своей темы, от материала, от того, что понравилось в «Деве Марии». Ты пишешь кошмарные фразы. «Комната была обставлена со вкусом». Разве это литература? Это пустоты, провалы. Нули.
129
Рассказ «Преодоление» опубликован в книге «Боль других» (М., 1967).
Все правильно. Я остаюсь легкомысленным. Не додумываю, какие бы лозунги ни писал в дневнике. Так будет и с романом [130] . Я взялся за полотно, а рассказы писать еще не научился.
17.12.67. А «Идиот» [131] , которого сегодня окончательно закончил, послал в «Неделю». «Идиот» вышел, мне кажется, отлично. Душа поет от общих похвал. Авербах считает – это лучший мой рассказ.
30.8.69. Сажусь за роман [132] . Из замечаний И. Авербаха:…
130
В это время отец начал писать роман «Художник и маляр» (впоследствии получивший название «Абсолютный слух»).
131
Рассказ «Поздний дебют» (первоначальное название – «Идиот»), посвященный судьбе актера-неудачника, неожиданно приглашенного на роль князя Мышкина, опубликован в «Неделе», а потом в книгах «Эта чертова музыка» (М., 1970) и «Голос» (Л., 1990).
132
Роман «Абсолютный слух» написан от имени главных героев – учительницы и журналиста. Как видно, правомочность этого приема они и обсуждали с Авербахом.
Лицо повествования – это обязательно:
а) Поток сознания.
б) Рассказ как рассказ.
в) Дневник (разговор с собой).
г) Рассказ из настоящего в прошлое – как собеседнику.
Нужно знать сразу форму. Камю («Падение») очень точный адрес собеседнику (а). Это создает стилистическую точность.
У меня – вроде дневник (в), вроде рассказ (б).
5.5.75. Показал Авербаху заявку «7 пятниц». Умные, толковые замечания и вопросы, на которые я при своем уме недисциплинированном не могу ответить, тупею, хотя и знаю, насколько это было бы важно.
О чем фильм? О любви? Этого мало. А может, о том, что люди остаются людьми, хотя рушится природа. А может, о том, что все это маски на нас – истинное лицо каждого скрыто.
Авербах зовет к сложным решениям. «Вот и в твоей „Лестнице“ [133] постоянная тяга к легким ходам, однолинейным и банальным. Нужно искать то, из-за чего станет интересно».
Да, я забываюсь, мне вроде легко. Мозг отключен, работают пальцы.
14.1.86. Одиннадцатого января умер Илья Авербах. Это было как гром среди ясного неба. Болел в Москве, я звонил еженедельно, Наташа [134] отвечала – дело к выздоровлению. И вдруг…
133
Повесть опубликована в журнале «Юность», а затем в книге отца «Чужое прошлое» (Л., 1981).
134
Н. Рязанцева.
Мы 5–6 октября были вместе, ходили в Лавку за книгами – он уезжал в Карловы Вары. По дороге мне показалось, что он пожелтел… Думали – вентильный камень [135] . Потом были две тяжелые операции.
Рассказывали, приехала Машка [136] – ее впустили на секунду, Илья держался отлично, а потом жутко плакал.
Из моих друзей это был самый значительный и самый порядочный человек, бесспорно. Он был много выше всех остальных и, пожалуй, старше намного меня до последнего времени. Как-то я никогда о нем не писал, не думал – так было обычно, что жили рядом… И вот – смерть.
135
При закупорке желчного протока появляются боли по типу печеночной колики, желтуха, повышение температуры.
136
Авербах М. И. (род. 1964) – продюсер, актриса, окончила факультет иностранных языков. Дочь Авербаха от первого брака.
5.3.86. Недавно на столе редактора увидел дневники Евг. Шварца [137] . И поразился его мудрости – пишет каждый день, ставя перед собой задачу раскрыть чье-то имя, биографию. Вот и у меня – Илья Авербах. Недавняя смерть, были с Фредом [138] у мамы, Ксении Владимировны [139] , а позади двадцать пять лет дружбы. Почему бы мне для себя не написать все общее наше прошлое, его портрет.
137
Речь о готовившейся в издательстве «Советский писатель» книге Е. Шварца «Живу беспокойно…», в которую вошли фрагменты его «Телефенной книги». Над этим изданием работала «отцовский» редактор – К. Успенская.
138
Ф. Скаковский.
139
Куракина К. В. (девичья фамилия – Стракач, 1903–1988) – мать Авербаха, актриса, снималась в немом кино, работала в разных коллективах Петрограда-Ленинграда – театре Пролеткульта, «Кривом зеркале», Новом театре (впоследствии – театре имени Ленсовета), Драматическом театре (впоследствии – Театре имени В. Комиссаржевской). С 1956 г. преподавала сценическую речь в Ленинградском театральном институте.
Он тут выступал по телику, а старуха говорит: «Я обрадовалась, когда его увидела. Вот он, Илюша. В рубашечке с короткими рукавами, такой живой».
У меня замерло сердце. Я смотрел и думал о ней – не смотрела бы, не переживет.
И еще она сказала, когда я вспомнил о брате Ильи Николае [140] :
– Что вы, Сеня, ничего же общего. Это неизмеримая разница. Ничего. Ничего.
…Странная смерть. Иногда хочется позвонить. Действительно, самый значительный и разумный из всех моих знакомых. У одного увеличивается желчность, злость, а у Ильи увеличивалась мудрость. Яшка Багров [141] сказал, что Илья чем крупнее, тем проще стал, значительнее. Это так и было.
140
Куракин Н. М. (1921?–1987) – сводный брат Авербаха по матери, режиссер детской редакции Ленинградского телевидения.
141
Багров Я. Ю. (1930–2016) – врач, ученый, доктор медицинских наук, товарищ Авербаха и отца. Был научным консультантом фильма «Монолог», снялся в этой картине в массовке в сцене ученого совета. Жил в Ленинграде-Петербурге.
Конечно, он был неудачник в личной жизни. Сейчас Наталья полна достоинства – безутешная вдова, а ведь он последнее время считал ее (так чувствовалось) доброй знакомой [142] . «Она ненавидит мою мать, я не знаю, что делать».
Прошлое наше огромно, наверное, многое бы вспомнилось, если бы писать. Голос в ушах звучит: «Моя фамилия Авербах» – это по телефону. И его слово: «Прелестно!» – это вспомнил Леша Герман [143] .
И его гнев помню, когда он увидел на сценарии рядом с моей фамилией – фамилию Ребров (Рябкин скрылся за псевдонимом) [144] .
142
Я бы не решился оставить эту фразу в публикации, если бы Рязанцева сама в книге воспоминаний «Не говори маме» (М., 2005) не написала об этом: «С Ильей мы не разошлись, хотя я этого ждала в любую минуту… Это была новая, вполне платоническая эра нашей любви, двух свободных людей…»
143
Герман А. Ю. (1938–2013) – кинорежиссер, товарищ Авербаха по работе на студии «Ленфильм».
144
Отец написал сценарий фильма «На исходе лета» в соавторстве с драматургом Г. Рябкиным (1927–1992) (режиссер Р. Мурадян, Свердловская киностудия, 1979).
– С кем ты вступил в соавторство?!
– Какая разница?!
– Что значит разница? Это какое-нибудь говно. Это Рацер и Константинов [145] или того хуже – Рябкин.
Он понял, что попал в десятку, сказал:
– Ты должен беречь свое имя.
Он был горд и достоин! Я сказал как-то:
– Мы непрофессионалы.
– Я профессионал, – разозлился он, – профессионал!
Теперь я – вслед за ним – отстаиваю свой профессионализм.
– Я профессионал, – говорю часто.
145
Рацер Б. М. (1930–2012) и Константинов В. К. (1930–1996) – одни из самых плодовитых и коммерчески успешных советских драматургов. В период соавторства жили в Ленинграде.
Продолжение дальше. Попробую как у Шварца: «Мы познакомились в институте, но я запомнил его в квартире на Моховой. Собрались Рейн [146] , Коробов, Илья. Рейн читал стихи о дожде. Потом были сборы в Таллинне…
6.3.86. Рейн читал стихи о дожде. Он рокотал, вибрировал, ниспровергал. Я помалкивал, я легко комплексую, Рейн часто меня подавлял, пока я не привык к нему, не стал чувствовать, что в нем много шутовского.
Но тогда Илья гордился Рейном. Он его почитал, называл поэтом, считал значительным, что, пожалуй, и подтвердилось.
146
Е. Рейн посвятил Авербаху несколько стихотворений: «Я видел сон, где ты бесстрашно…», «Большая Подьяческая улица в Петербурге», «Второе мая. Памяти И. Авербаха».