Одиночество Мередит
Шрифт:
— Ты должна спать. — Мама опустилась на колени между двумя узкими кроватями. — Маленьким девочкам нужно высыпаться.
Я не знала, что сказать — вот Фиона бы точно что-то ответила, — и просто улыбнулась.
Мама посмотрела на меня, сжав губы в тонкую линию. Затем тоже улыбнулась.
— Давай-ка мы тебя укроем.
Я лежала смирно, наблюдая, как она разглаживает одеяло тонкими пальцами с розовыми ногтями.
— Тебе надо уснуть, куколка. Завтра в школу. Как ты будешь учиться, если заснешь за партой? Ты же хочешь получать хорошие оценки, правда? Добиться чего-то в жизни?
— Наверное.
— Наверное? — Она приподняла брови. — На догадках ты далеко не уедешь, куколка. Целеустремленность
Я пожала плечами:
— Я об этом как-то не думала. Мне нравится писать истории.
— Писать истории? — Она засмеялась. — Это не настоящая работа.
— А кем ты хотела стать в детстве?
— Подними голову. — Она не смотрела на меня, взбивая подушку, но что-то будто мелькнуло в ее глазах. — Мередит, я хочу тебе кое-что сказать. В твоем возрасте я о многом мечтала. Усердно училась в школе. Но я встретила твоего отца, родилась Фиона. Потом ты. Не повторяй моих ошибок. Не позволяй детям становиться на твоем пути, пока не станешь достаточно взрослой, чтобы осуществить свои мечты.
— Хорошо. Я… наверное, теперь я смогу заснуть. — Я завидовала Фионе, которая, вероятно, мечтала о всяких замечательных вещах, а сейчас они ей снились.
Мать смотрела на меня несколько секунд, затем встала и вышла из комнаты.
День 1231
Суббота, 1 декабря 2018
Мы с Селестой болтаем в чате почти каждый день: иногда по несколько минут, иногда дольше. Она работает парикмахером в модном салоне в центре города и развлекает меня историями о женщинах, которые делятся с ней своими семейными проблемами, а еще об одной местной знаменитости, которая всегда расстраивается, если посетители ее не узнают. Селеста чувствует себя немного психотерапевтом, когда, всего лишь спросив клиентку о ее планах на отпуск, уже через час узнает, что та спит со своим соседом.
Я рассказала ей о проекте для нового магазина элитной мебели, над которым работаю. Вчера я засиделась допоздна, пытаясь написать пятьсот слов о кушетке и еще четыреста о бархатных абажурах, что гораздо труднее, чем кажется. Селеста призналась, что немного завидует мне, потому что я сама себе начальник. Я об этом никогда особо не задумывалась, но мне приятно посмотреть на себя ее глазами, хотя ей известна только часть истории. Никто на форуме не знает о масштабе моей изоляции. Они в курсе, что я веду довольно уединенную жизнь, но я так и не смогла раскрыть всю правду. Чем больше я общаюсь с Селестой, тем больше мне хочется ей во всем признаться и тем труднее на это решиться. Наша зарождающаяся дружба не похожа ни на какие другие отношения в моей жизни, потому что в ней полностью отсутствуют жалость и обязательства. Сэди — моя лучшая подруга, но я знаю, что она чувствует себя виноватой, если у нее нет времени меня навестить или если к концу дня не остается сил, чтобы написать больше пары сообщений. И каким бы милым ни был Том, это часть его работы — каждую неделю в одно и то же время сидеть на моем диване.
Я знаю, что в какой-то момент придется все рассказать Селесте, но пока стараюсь об этом не думать. А вот она подобных трудностей не испытывает.
КОШАТНИЦА29. Мередит, меня изнасиловали. Господи, я смогла. Ты первый человек, кому я рассказала.
У меня пересохло во рту.
ФАНАТКАПАЗЛОВ. О господи. Когда?
КОШАТНИЦА29. Пару недель назад.
ФАНАТКАПАЗЛОВ. Ох, Селеста. Как ты? Прости, это такой глупый вопрос…
КОШАТНИЦА29. Нормально. Могло быть гораздо хуже, мне удалось от него убежать.
ФАНАТКАПАЗЛОВ.
КОШАТНИЦА29. Нет. Я никому не говорила. Только тебе.
ФАНАТКАПАЗЛОВ. Ты очень смелая, Селеста.
КОШАТНИЦА29. А мне кажется, нет. Я чувствую себя потерянной. Все время об этом думаю. И постоянно плачу.
У меня к горлу подступил ком, и я сглотнула.
ФАНАТКАПАЗЛОВ. То, что ты чувствуешь, естественно. Мне очень жаль, что с тобой такое случилось, правда. Что ты собираешься делать? Сообщишь об этом?
КОШАТНИЦА29. Понятия не имею. Мне просто надо было с кем-то поделиться. Это уже огромный шаг. Спасибо, что выслушала, Мередит. Что ты рядом.
ФАНАТКАПАЗЛОВ. Я всегда рядом, Селеста. Это правда. Мне хотелось бы тебе помочь. Я могу что-нибудь сделать?
КОШАТНИЦА29. Честно говоря, от нашего общения мне становится намного легче. Так что, наверное, просто продолжай быть собой.
ФАНАТКАПАЗЛОВ. Я постараюсь.
КОШАТНИЦА29. Мне надо идти. Сейчас привезут кое-что из мебели.
ФАНАТКАПАЗЛОВ. Не кушетку? А то я знаю, где можно купить…
КОШАТНИЦА29.
Я вышла из Сети, налила себе чашку чая и устроилась с Фредом на диване, не переставая думать о Селесте, о том, насколько она смелее меня.
Я хорошо себе ее представляю, ведь я знаю каждый дюйм ее квартиры. Интересно, кровать у нее тоже стоит у окна, как и у меня? Помнится, я любила читать, лежа пасмурным утром под одеялом, и слушать, как дождь барабанит по стеклу. Надеюсь, окно ее спальни закрывается плотнее, чем мое. Когда дождь был очень сильным, в том месте, где стекло соприкасается с деревянной рамой, появлялась крошечная струйка.
Несмотря на все недостатки, ту квартиру я любила. Я прожила в ней четырнадцать лет, пусть и не совсем по своей воле. Именно столько времени мне понадобилось, чтобы накопить на собственное жилье — дом, который в тот день мы с Фи смотрели последним после череды разочарований.
— Здесь такой затхлый запах, — фыркнула Фи, когда мы вошли внутрь. — Дверь вот-вот развалится.
Я виновато улыбнулась риелтору и пробормотала:
— Это почти даром. Надо все посмотреть.
— Да ты глянь на эту стену. Тут, наверное, двенадцать слоев обоев.
Я пропустила ее реплику мимо ушей и начала открывать двери.
— В гостиной сделали диванчик прямо на подоконнике!
Она закатила глаза:
— Настоящий старушечий дом!
Я присела на уютный диван в оконной нише и почувствовала, как солнце греет спину. Мне не нужно было больше ничего искать. Я была дома.
Фиона ошиблась. В коридоре оказалось не двенадцать слоев обоев, а всего четыре, но мне и их хватило. Понадобилось десять воскресений, чтобы как следует очистить стены и покрасить их в голубой цвет, который при ином освещении становился лавандовым.