Огонь с небес

Афанасьев Александр

— Не такточничай. А слушай меня. Помнишь Севастополь?

— Конечно. А при чем тут это?

— Пока ты дежурный, Богом прошу — попробуй связаться с Дворцом. Нет, не так — вышли туда морских пехотинцев…

Пащенко засмеялся:

— Да ты что. Меня ж за это…

— Слушай меня! Дело неладно, понял? Я никого из вас никогда ни о чем не просил, но помогал, чем мог. Теперь — ты мне помоги. Спаси мою семью, понял? Мою семью. Вывези ее в Кронштадт. Им угрожает серьезная опасность — из-за меня. Сделаешь — ты для меня всегда прав, понял?

Задержав дыхание, я ждал ответа…

— Да что же ты, Саша, — весело сказал Пащенко, по-дворянски делая ударение на второй слог моего имени, — ты за кого нас держишь?

Нечто мы позволим Ее Высочество обидеть. Все в лучшем виде сделаем, не сомневайся…

Сказано. Но ничего не исправишь. Главное — я почему-то был уверен, что Пащенко не переубедить, не «смазать». Не «протабанит» он, как у нас говорится. Даже среди нас он отличался чудовищной своевольностью и упрямством. Иначе, как и я, уже черные орлы на погонах бы носил…

— Спасибо тебе… братишка.

— Спасибо не булькает. На встречу выпускников приходи… брезгуешь, крендель?

— Непременно приду, брат. Всенепременно.

Последним — понимая, что телефон после такого звонка сразу поставят на контроль — я набрал номер Александровского дворца, который был установлен в кабинете, занимаемом Ксения. Как я и ожидал — телефон не отвечал. Ни гудков… вообще ничего.

Обтерев телефоны платком, я достал из них симки. Телефоны оставил на столе — исчезнут быстрее, чем я такси на улице поймаю…

На кабульском лихаче доехал до международного аэропорта по своим документам (в последний раз их использую), прошел в закрытую зону. Дошел до ангаров — там казаки грузили старый лицензионный «Дуглас ДС-3», но с современными турбовинтовыми моторами. Таких тут было полно, они сновали на небольшой высоте, опознавались лишь на границе. У них была своя полоса — и здесь, и в Ташкенте — и груз, и пассажиров они не декларировали. Это мне и надо.

— Казаки, попутным рейсом возьмете?

Здоровенный, наголо бритый казак смерил меня взглядом.

— Попутным ветер в ж… бывает. Куда надо?

— В Ташкент… — Я открыл прикрытое кашидой лицо.

Лицо казака изменилось.

— Простите, Ваше Высокоблагородие, не признали. Возьмем, конечно…

Вечер 03 марта 2017 года. Туркестан, Ташкент «Голубые купола» [6]

Таксист остановил свой «Фиат» на углу заполненной людьми площади. Уже отсюда, через зеленую шевелюру лип просматривалась башня старого Ташкентского телецентра — не путать с новым телецентром, вторым по высоте в регионе после Верного [7] .

6

Реальное место, культовое в восьмидесятых среди воинов-интернационалистов, но и до этого довольно известное — рядом, например, был детсад Туркестанского ВО. Вообще, Ташкент — больше русский город, чем узбекский, и страшная трагедия в том, что мы ушли оттуда, бросив все на произвол судьбы. Судьба же обычно жестока…

7

Алма-Ата — тоже русский город.

— Рахмат… — вежливо сказал я, прижав руку к сердцу. Проезд я с лихвой оплатил еще при посадке…

— Арзимайди, эфенди… — проявил ответную вежливость таксист. — Екимли иштаха… [8]

Все больше и больше похожу на местных — русского во мне уже не видят. Не знаю, плохо это или нет.

Одна из достопримечательностей Ташкента — не архитектурная, а кулинарная — это дни плова. Плов — настоящая жемчужина местной кухни: рис со специями, овощами и мясом. Есть более двухсот способов его приготовления. Место,

где подают плов, можно найти в любом крупном городе Империи, но настоящий плов — это, конечно же, Ташкент.

8

Не за что, господин. Приятного аппетита (узб.).

Центры по приготовлению плова называются «ошхона», каждый день они готовят плов тоннами, в громадных, больше похожих на котлы казанах. Считается, что чем больше плова готовится в один раз в одном казане — тем он вкуснее. Этот плов не подают в ресторанах, в Ташкенте есть места, где его по традиции готовят прямо под открытым небом в определенные часы и тут же подают. Одно из этих мест как раз здесь, у старого телецентра и театра Алишера Навои. Гурманы и ценители плова специально приезжают в Ташкент ради того, чтобы попробовать плов не в ресторане, с тарелки, а здесь, с деревянного блюда. Плов здесь готовят «свадебный», на основе баранины или говядины. Конечно же, не свинины — большинство здесь мусульмане. Считается, что первый рецепт плова разработал известный математик, астроном и лекарь Ибн-Сина (Авиценна), которому дали задание разработать блюдо для армии эмира, которое можно готовить как единственное блюдо трапезы, которое готовится из хорошо хранимых, занимающих немного места продуктов, позволяет поддерживать силы во время долгих пустынных переходов и при приготовлении которого не требуется много воды. Из этого задания и появился плов.

Как и положено настоящему человеку с Востока — я отказался от вилки, которой плов едят цивилизованные люди. Заметил, что на раздаче мне положили порцию побольше, признали мусульманина, более того — человека, уважающего традиции. С пловом я заказал местный зеленый чай (неверные брали местное сухое вино) и немного сухой конской колбасы «казы». Ее тоже принято есть после плова.

Протискиваясь с блюдом, я нашел место рядом со средних лет бородатым человеком, который поглощал свою порцию, тоже руками, поджав под себя по-турецки ноги и оставив рядом с собой большую сумку с логотипом какой-то спортивной команды.

— Кечиразиз… [9] — сказал я, подходя ближе…

Бородач посмотрел на меня, потом убрал сумку, освобождая место. Я присел рядом, так же как и он — правда, менее ловко. Но не пролить чай мне удалось…

— Ишларингиз калай… — вежливо спросил я, поглощая руками чудесный, дымящийся ароматным парком плов.

— Рахмат, якхши… — ответил Араб, который свою порцию почти доел, — в сумке…

Я подвинулся, задел локтем сумку. Она не была застегнута на молнию. В проеме тускло блеснула вороненая сталь автоматов.

9

Извините (узб.). Если у кого-то возникнет вопрос, откуда г-н адмирал знает узбекский — напомню, что все сообщение с Афганистаном шло через Ташкент и сам он регулярно туда летал, чтобы оттуда перебраться в Бухару. Так что примитивно — язык он все-таки знал, на уровне пообщаться с извозчиком или половым.

Всегда и везде — одно и то же.

— Следят?

— Нет. Не думаю.

— Не думаешь или знаешь?

— Я проверился три раза только за сегодня.

Араб сказал это громче, чем следовало, — пара человек на нас обернулось. Но главным, конечно, тут был плов, сюда приходили целыми семьями и потому — вернулись к своим делам. По-русски… так здесь все по-русски говорят.

— Хорошо… — сказал я, — за мной тоже не должны.

— Что в столице?

— Алим-бек убит, — сказал я.