Огонь с небес
Шрифт:
О том, что Царское Село уже отключено от всех видов связи, Ксения еще не знала, ей было просто не до этого. Не знала она — и никто другой не знал, — что план заговорщиков выполнен не до конца. Нечего было и думать, чтобы подкупить или переманить на свою сторону Собственный, Его Величества, Конвой или Гвардейский Флотский Экипаж. Не было и денег на подкупы — почти не было…
Торт с единственной свечкой был уже разрезан, в то время как над Царским Селом появились вертолеты: два десантных вертолета «Сикорского» в сопровождении вертолета типа «В80» — ударного вертолета, базирующегося на тяжелых десантных судах и предназначенного для оказания огневой поддержки высадившемуся
Конечно, Царское Село было прикрыто и с моря, и с воздуха, и с земли. Да только охранники вряд ли могут сделать что-то серьезное против армии. Даже не армии, а морской пехоты, наконечника копья Империи, подготовленных солдат, которые должны высаживаться на вражеские берега под огнем, захватывать плацдармы и вести наступление при подавляющем превосходстве противника. Ничего они не могли сделать…
А здесь — даже не пришлось захватывать пусковые зенитно-ракетных комплексов, дежуривших на страже Царского Села. В вертолетах был запросчик свой-чужой с актуальным кодом на сегодня, а кроме того, был и универсальный комплекс подавления — эти вертолеты предназначались для полетов за линию фронта…
Близкие люди уже поздравили Ее Императорское Высочество. На столе высился ручной работы торт от Конради, на нем скромно горела одна-единственная свечка: все, кто был сколь-либо близок ко двору, знали, что Ее Высочество терпеть не может ничего, что напоминало бы ей о возрасте… — впрочем, обычное дело для женщины. Ее Императорское Высочество, как и было положено по заведенному ей порядку, не только получала подарки на день рождения, но и дарила их. Подарки были, конечно же, дорогими, но без излишеств, как о том писала желтая пресса. Например, иконка в платиновом окладе — дорого, но любой преуспевающий купец может себе позволить точно такое же…
Приглушенный шум вертолетов раздался, когда гости — а эта церемония была только для самых близких — восторгались действительно дорогим подарком, посланным из Европы, князем дома Баттенбергов. Это был небольшой букет цветов, даже маленький. Вот только и оболочка, и сами цветы в букете были сделаны из серебра, золота, платины, палладия, а в качестве капелек росы использовались маленькие бриллианты. То был результат недавнего флирта во время европейской поездки — овдовевший глава старинного и родовитого дома Баттенбергов [15] с каждой встречей был все более настойчив…
15
Дом Баттенбергов — необычный дом. Он породнен с Греческим и Сербским домами, со старой ветвью дома Романовых (через Алису Гессенскую, Гессен-Дармштадтский дом — морганатическая ветвь дома Баттенбергов). Британская ветвь дома Баттенбергов зовется Маунтбаттенами, из этого рода происходили граф Маунтбаттен, брат короля, вице-король Индии, другие влиятельные политики и аристократы. Так что опасения русской принцессы Правящего дома вполне понятны — через эту связь она прямо бы роднилась с домом Виндзоров, а это сомнительно с политической точки зрения.
Княгиня Анастасия Кочубей, сплетница средних лет, первой оказалась у окна. На площадку перед замком опускались вертолеты — настоящие, боевые. Точнее, один из них совершал посадку, другой — держался в воздухе. Были видны пулеметы…
— Боже, Ксень, это же твой… Как романтично… — захлопала в ладоши она.
Ксения Александровна Романова соизволила подойти к окну. Нахмурилась, глядя на вертолеты.
— Ну, скажи же, скажи что-нибудь. И не вздумай нас обманывать…
К сожалению, княгиня Кочубей так держалась со всеми — на грани приличия. По крайней мере, половина великосветских сплетен имели местом своего рождения как раз салон княгини Кочубей на Васильевском…
— Какой идиот… — сказала Ее Высочество, плотно сжав губы, — позер и идиот…
Она все еще хранила обиду.
— Да перестань… — Княгиня Кочубей едва ли на месте не подпрыгивала. — Сейчас нормального мужика днем с огнем не сыскать, а твой… романтик к тому же.
— Романтик… — процедила Великая княгиня, — жить на три семьи — это очень романтично…
К вертолету бежали охранники дежурной смены, у самого вертолета были видны люди в черной униформе.
— Да перестань. Ты просто его отталкиваешь все время, вот он и мечется, бедняжка. Не надо разбрасываться такими мужчинами. Мой-то — только вожжи отпустишь, так он в кафешантан или еще куда…
Ксения Александровна пошла к телефону — приказать, чтобы пропустили. Только ковбойского вестерна на лужайке перед Александровским не хватало…
Через пять минут морские пехотинцы, точнее — разведчики морской пехоты, были уже в Обеденном зале дворца. Немного смущенные роскошью, наличием дам и самой обстановкой дворца, они все же помнили приказ.
— Ваше Высочество…
Ксения кивнула.
— К вашим услугам, офицер. Вы имеете что-то передать?
— Сударыня, капитан Дворжецкий, ваш покорный слуга. Вы должны немедленно проследовать с нами в Кронштадт.
— В Кронштадт, сударь?
— Так точно, Ваше Императорское Высочество. В Кронштадт.
Княгиня Анастасия оказалась тут как тут.
— Он там тебя ждет. Ну же, соглашайся…
— Сударь, вы уверены?
— Ваше Высочество, я абсолютно уверен. Надлежащий приказ, заверенный дежурным офицером.
Господи, какое безумие…
— Это он отдал такой приказ? Говорите смелее.
— Ваше Императорское Высочество, не могу знать. Я должен только сказать, что мы должны доставить в Кронштадт и вашего сына.
— Господи, он намерен воссоединиться с вами. Он хочет сделать тебе предложение при сыне! Ну, соглашайся же, соглашайся! — буквально взвыла от восторга Кочубей, представляя, как она будет все это рассказывать и сколько слухов пойдет по Петербургу, и все убедятся, что она ближе к Великой Княгине, чем кто бы то ни было. Воссоединение после двадцати лет разлуки! Он все же не смог забыть!
Конечно же, Ксения предполагала о возможных намерениях Гвардии. Но она знала то, когда и в чем надо рисковать. Она инстинктивно доверяла флоту — именно потому, что адмиралом флота был Александр Воронцов, отец ее сына и ее последняя надежда в борьбе за власть. И она поняла, что решение надо принимать прямо сейчас.
— Подчиняясь вашему грубому насилию, господин капитан… — сказала Ее Высочество, улыбнувшись, — только подчиняясь вашему грубому насилию…
Ветер от винтов трепал волосы. У вертолета она увидела Камсаркани, совершенно взбудораженного, не понимающего, что происходит, и Панкова, начальника смены Личного Конвоя. Панков держал в руках автомат — хотя против торчащего из окна пулеметного ствола автомат как-то… не играл.
— Ваше Высочество, это…
— Все в порядке… — Она через силу улыбнулась. — Все в порядке, все хорошо.