Охота на канцлера
Шрифт:
Сабина и Яцек выбрались на палубу катера. Вид у девушки был донельзя хмурый. Ветер, гнавший упругую короткую волну по темной поверхности реки, растрепал ее длинные волосы.
— Я никогда не встречал такой красотки, — задорно сказал Яцек и обнял Сабину за плечи. — Давайте посидим в ресторане. А потом погуляем по городу. Может, придумаем что-то еще более заманчивое…
Глаза Яцека стали масляными.
Сабина перестала дуться и рассмеялась:
— С тобой не соскучишься, Якоб!
Лех взял карту Бонна и нарисовал на набережной красный крест:
— Здесь тебя будет ждать катер.
— Как я узнаю его? — спросил Тадеуш, натягивая чехол на «стингер». Он только что проверил ракету. Она была в исправности.
— Яцек и Войцех поднимут датский флаг — красный с белым крестом.
— Похож на польский, — усмехнулся Тадеуш. — Надеюсь, он принесет мне удачу.
— Удачу может принести только хладнокровие и твердая рука. Ты хорошо запомнил, где находится «Зеленая комната»?
— Да.
— Счастья тебе. — Лех поцеловал Бальцеровича в лоб и проводил до двери номера.
Он ничего не сказал друзьям о пропавшей дискетке. Но, по-правде говоря, и не придал этому большого значения. Может быть, она просто выпала во время дорожного происшествия? А если и нет, менять план было уже слишком поздно.
— Я ведь могу и не вернуться.
— Надейся на лучшее, — пробормотала Анна. Она прибавила газу, но так и не успела проскочить на желтый сигнал светофора. Стюардесса досадливо хлопнула ладонями по рулевому колесу белой «хонды».
— Анна… — голос Бальцеровича дрогнул. — Я благодарен тебе за то, что узнал счастье в твоих объятиях.
Карбовская нахмурилась. Когда на светофоре загорелся зеленый огонек, она резко тронула с места и, проехав около пятисот метров, остановилась у обочины. Потом повернулась к Тадеушу:
— Я тоже благодарна тебе за любовь. Прекрати разговоры о том, что ты можешь не вернуться! — Она прижалась к узким губам Тадеуша, крепко поцеловала его и ободряющее добавила: — Не вешай носа! Все будет хорошо! Ты убьешь канцлера, и мы, как договорились, отправимся на какой-нибудь необитаемый остров в Тихом океане!
Больше они не останавливались. В тридцати метрах от катера Анна высадила Тадеуша, и поляк потащил «стингер» к катеру.
В ресторане «Елисейские поля» поляки заказали роскошный обед: айсбайн, шампанское, икра, омары, миноги, мороженое с фисташками. Яцек не переставал расточать Сабине комплименты. Девушка расцветала на глазах. Она еще никогда не проводила время в такой приятной компании.
Когда они приступили к миногам, Яцек внезапно застонал и схватился за живот. Сабина с тревогой посмотрела на него. Войцех с беспокойством откинул кресло в сторону и подошел к другу. Михник что-то слабо прошептал.
— Что с ним? — спросила Сабина.
— Наверное, омары. Сейчас отведу его в туалет. Думаю, все уладится… Он взял Михника за плечи и повел к уборным. К ним подбежал встревоженный официант и поддержал поляка с другого бока.
Сабина доела миноги, выпила бокал шампанского. Прошло уже десять минут, а Якоб и Вилли не возвращались.
«Такой хороший ужин — и надо же, расстроился желудок…» — подумала Сабина, принимаясь за мороженое.
Время шло, а поляки по-прежнему отсутствовали. Сабина забеспокоилась и обратилась к официанту, помогавшему Якобу добраться до туалета:
— Не знаете, куда запропастились двое молодых людей?
— Как куда? Уехали в отель.
— Какой?
— Не знаю, — пожал плечами официант. — Сказали лишь, что один из них почувствовал себя плохо и вы расплатитесь за ужин. Ведь вы были с ними? Тот, другой господин, который не был болен, выходя из ресторана, шепнул мне, что оставил вам деньги…
С мостика Тадеуш ясно видел шпили башен президентского дворца. Мотор катера работал на самых низких оборотах. Через три-четыре минуты катер проплывет мимо окон «Зеленой комнаты», выходящих на Рейн.
Часы показывали 4.59. Тадеуш начал распаковывать «стингер».
Курт Шпеер первым получил слово для доклада о германо-польских отношениях. Он встал, расправил в руках странички и стал зачитывать параграф за параграфом. Время от времени министр останавливался, чтобы ответить на вопросы, которые возникали по ходу доклада.
Отто фон Мольтке, поджав губы, злобно следил за ним. Он не мог забыть утреннего инцидента в Вальхензеетале. «Если уж он заподозрил меня во всех смертных грехах, то нечего было давать указания Клинсману, куда доставить тушу альпийского козерога!» — с обидой подумал Отто.
Внезапно двери «Зеленой комнаты» распахнулись. В нее стремительно вошел Курт Хаусхофер.
Шпеер оборвал себя на полуслове. Канцлер недовольно взглянул на начальника военной разведки и контрразведки. Потом перевел взгляд на Отто фон Мольтке. Министр пожал плечами. Он не имел понятия, чем вызвано вторжение Хаусхофера.
Курт наклонился к уху канцлера и что-то взволнованно зашептал ему на ухо. До фон Мольтке донеслись последние слова Хаусхофера: «Дело касается также министра обороны и шефа службы безопасности».
Канцлер поднялся со своего председательского места и сумрачно заявил:
— Прошу извинить меня. Вместе с господами фон Мольтке и Роммелем мне придется на минуту покинуть вас.
Четверо высших должностных лиц Германии потянулись к выходу из «Зеленой комнаты».
Когда фон Мольтке последним выходил из комнаты, он обернулся и встретил презрительный взгляд министра иностранных дел. Отто нахмурился, опустил голову и поспешил покинуть помещение.
— Только что получено сообщение о том, что группа польских террористов собирается произвести выстрел управляемой ракетой типа «стингер» по «Зеленой комнате» около пяти часов! — слегка шепелявя от волнения, произнес Хаусхофер.