Охота на птичку
Шрифт:
– Не стоит заморачиваться с готовкой еды, закажем доставку, - решаю я. — И к морю давай не пойдем, там дождь накрапывает, и меня что-то рубит.
Кофе не помог. Бессонная ночь дает о себе знать тяжелеющим затылком и стремительно наваливающейся усталостью. А мне еще нужно забрать из камеры хранения оставленный утром багаж.
– Давай, - в очередной раз соглашается Соня, и я уже начинаю побаиваться такой тотальной покладистости. К добру ли?
Договариваемся, что пока я забираю чемодан, Птичка летит домой складывать свой. Мы всего
К моему появлению в комнате Сони уже полнейший порядок. Кровать застелена, вещи убраны. Только потрепанный розовый рюкзак ждет своего очередного путешествия в углу у двери. Мой серебристый самсонайт на его фоне выглядит зажравшимся буржуем. Но в Париж я тоже еду с рюкзаком, который везде таскаю с собой.
– Пиццу будешь или суши? — спрашивает Соня, плюхаясь на кровать с телефоном, листает там, выбирает. Мне сразу годы студенчества вспоминаются. Маленькая комнатка, ноутбук с прогруженным фильмом, пицца. За окном дождь, а мне хочется секса. И сейчас хочется. До одури!
– А тебя можно? — я заваливаюсь рядом и тяну ее на себя.
– Ты же спать хотел? — она упирается руками мне в грудь, а потом лохматит мне шевелюру и хихикает.
– Тебя хочу больше, - выдаю я на полном серьезе и ловлю ее подбородок, чтобы не вырвалась, а то уже дернулась.
Соня в лице меняется. Отчетливо видно смятение.
– Никит, давай не здесь, пожалуйста.
– Почему? Это же не твоя детская, за стенкой не родаки телек смотрят. Да и мы не тинэйджеры давно. Что не так?
Мнется и не отвечает. Глаза прячет, губу закусила.
Нежно веду рукой по напряженной спине, вверх от поясницы к шее и обратно до лопаток. Прижимаю к себе и шепчу на ухо.
– Ну сколько можно меня мучить? В чем проблема?
Чувствую, как она напрягается еще больше. Отпускаю, она сразу отодвигается и обхватывает себя за плечи.
– Можно я спрошу? Тот вопрос, который отложила на потом. Помнишь?
– Слушаю, - выдыхаю я недовольно. Приятного легкого возбуждения как не бывало.
– Почему ты тогда ушел в ванную? — спрашивает она дрогнувшим голосом.
Я подвисаю. В ванную при ней я ходил уже не раз. О каком из них речь?
– В тот самый первый раз, утром, перед самолетом, - поясняет она, но я по-прежнему не врубаюсь.
– А зачем люди ходят в ванную, Сонь? У организма свои потребности. Разве нет?
Она густо краснеет, судорожно сглатывает и кивает. А потом уточняет:
– Дело не во мне?
– Конкретно тогда было в тебе, - признаюсь я, не хочу обманывать.
Она багровеет, в глазах реальный ужас. Не дышит, кажется.
– Я так сильно хотел тебя, что перевозбудился, - нехотя поясняю я.
– Боялся опозориться, вот и вышел на минутку снять напряжение. А ты дала деру.
Смотрит недоверчиво, но хоть задышала.
– Ты почему сбежала? Мне вот этот вопрос покоя не дает.
Пожимает плечами.
– Решила, что со
Тут уже я не выдерживаю. Ржу. Реально ржу, как конь. Мне не понравилось? Именно поэтому я до сих пор не могу прийти в себя, всеми правдами и неправдами искал ее, четверть мира проехал, с отцом отношения испортил… Вот как сильно мне не понравилось!
– Заказывай пиццу. Любую!
– отсмеявшись, я иду в ванную. В дверях предупреждаю:
– Я сюда не из-за тебя. Схожу в душ, если ты не против.
Соня сдавленно хихикает и выдает мне полотенце.
Потом мы просматриваем разные путеводители по Парижу и едим обалденно вкусную кальцоне. Ближе к вечеру Птичка включает какой-то фильм и меня тут же вырубает. Отключаюсь сразу после заставки, даже название прочесть не успеваю.
Глава 30
Никита: Я не ошибся. Она моя женщина
Разбудил меня шум дождя. Он накрапывал весь день, а к ночи полил еще сильнее: глухо стучал по карнизам, лупил с порывами по стеклам. Я не сразу понял, где нахожусь. Однако в последнее время мне слишком часто приходится просыпаться в новых домах и отелях, поэтому я осмотрелся даже с некоторым интересом.
В комнате довольно светло, штор на окнах нет, и первое, что я вижу — это изгиб тоненького плечика. Соня лежит на боку и чуть ниже, подсунув под голову согнутую в локте руку, потому что единственную подушку занял я. Наши тела не соприкасаются, но находятся так близко, что я кожей живота чувствую исходящее от ее спины тепло.
– Она голая и рядом, - проносится в полусонном мозгу, и тело отзывается на эту короткую мысль блаженной истомой. Прижимаю к груди подбородок и почти упираюсь носом в ее макушку. Тяну в себя солнечный запах ее волос. Даже просто лежать рядом с ней прекрасно, но мне мало. Рука сама тянется к предплечью и ведет по прохладной коже вниз, задевая покрывало. Она укрыта и совсем не голая, на ней маечка с тонкими бретельками, но это меня не остановит.
Птичка никак не реагирует на прикосновение — глубоко спит. Будить ее сейчас — неправильно, но желание потрогать сильнее здравого смысла. Медленно спускаю ладонь к груди, накрываю упругое полушарие и сквозь тонкую ткань чувствую небольшой мягкий сосок. Не могу устоять соблазну слегка сдавить его, и он мгновенно твердеет. Все! Моему члену этого хватает, чтобы радостно подпрыгнуть до небес.
Дальше сдерживать себя невозможно. Сползаю ниже и пристраиваюсь сзади, прижимаюсь. По телу мягкой волной прокатывается возбуждение, в паху приятно покалывает. Хорошо.
Соня все еще крепко спит, никак не реагирует. Покрывало между нами мешает. Дергаю его и накрываю нас вместе. На ней майка и шортики, но ткань настолько тонкая, что можно не обращать на них внимания. Перекидываю руку и вжимаю в себя ее расслабленное теплое тело. Долго вдыхаю воздух с шеи, полные легкие набираю. Пьянит. Тащусь и руки контролировать перестаю.