Охота на "тринадцатого"
Шрифт:
– И в результате...
– начал догадываться офицер.
– В результате мы обвиняем генштаб космофлота в целом и службу стратегического планирования в частности в преступном небрежении прямыми служебными обязанностями!
– твердо сказал командир.
– Не, ну как так, простой экипаж простой "семерки" смог предугадать действия противника, а целый отдел стратегического планирования генштаба...
– Да нет там такого отдела!
– А почему?
– изумился командир.
Офицер подумал.
– Я вас понял, - наконец сообщил он.
– Выдвигать обвинения сразу стольким - это, конечно...
Он еще подумал.
– А заодно и всему летно-подъемному составу, самому героическому составу в мире, - угрюмо и несколько невпопад заключил он.
– Знаете что? Давайте-ка подтягиваться к матке, вот что. Наши возвращаются, как-то бы вместе со всеми, не выделяясь? А то отвечать за ваше допоборудование никакого желания нет...
– Эт мы щас!
– оживился стрелок.
– Не выделяясь - эт мы просто, это вам не на идиотские вопросы отвечать...
– Опознаватель включи!
– напомнил пилот командиру.
– А то будет, как в прошлый раз!
– В прошлый раз мы на тральщике вернулись!
– буркнул командир.
– А вот в позапрошлый... но ты молодец. Включил. Если оно, конечно, работает после олл-аут. После олл-аут, бывает, даже освещение вышибает. В защищенных каютах. И как дадут нам из российских лазеров, самых метких лазеров в мире...
– Э-э, как это - включить опознаватель?
– опомнился офицер.
– Его разве выключали... то есть разве его возможно выключить?!
– А как, по-вашему, мы к матке европейцев подошли? С российским опознавателем, чтоб вы знали, мы бы только до зоны безусловного поражения лазерами смогли б подойти, никакая невидимость не спасла б.
– Вы слушайте, кэп, командир умные вещи говорит, не зря он связью заведует!
– посоветовал стрелок.
– Ой, мамочки, - тихо сказал пилот.
В прозрачной сфере перед ними медленно плыла матка. Изуродованная взрывами ракет, потерявшая экраны Фридмана беспомощная российская матка - самая защищенная матка в мире. Все же план европейцев, так здорово предугаданный экипажем, удался. Удался частично, но оттого не менее страшно.
– Ну что ж мы, русские, ничему не учимся?
– безнадежно спросил стрелок.
Ему никто не ответил.
– В разбитые створки заныривай, - угрюмо посоветовал командир.
– Серж!
– Я туда не пойду, - заупрямился пилот.
– Там меня убьют. Выпускающие за разбитые створки нас голыми руками задушат. А механики на трупах попрыгают.
– Я что сказал? Я сказал - в разбитые створки! И убрать показания с внутреннего контроля. Иначе точно задушат. А так скажем, оно само.
Пилот молча направил дисколет к пролому в боку матки.
– Какие показания?
– запоздало вскинулся офицер.
– Как - убрать?
Экипаж проигнорировал непосредственное начальство с удивительным единодушием, и офицер замолчал. Дисколет мягко вильнул, поднырнул под обрывок металла и аккуратно подкатился к шторе ремзоны. Ни выпускающих, ни механиков пока не было видно - что им делать в безвоздушном пространстве? Разве что ставить аварийные перепонки. Но этой работы хватало с избытком по всей матке.
– Доверни.
Пилот молча довернул. Полыхнуло.
– Олл-аут!
– удовлетворенно сообщил командир.
– Через пробитые створки раз - и точно по блоку памяти внутреннего контроля. Все претензии - к европейцам. Но если кто из офицеров желает отдать полугодовой оклад на ремонт, то может настучать. Пожалуйста.
– Техники все видели, - неловко сказал офицер.
– На головы олл-аут не действует... э, а чем это вы блоки памяти, а? Устройства олл-аут с истребителями несовместимы!
– Без паники, кэп. Ну видели техники. Ну и что? Что они видели? Бабах, взрыв, все в дыму, обломки летают, сирена орет, диафрагмы щелкают как бешеные... кэп, вспомните себя в первом бою, много вы там поняли? А для механиков ракета в стартовых створках - точно первая, а первая ракета очень эмоционально переживается!
– Но взрыв был изнутри, и любая экспертиза...
– Ах экспертиза. То-то матке сейчас до экспертиз. Ей бы экраны Фридмана восстановить. Да пробоины залатать...
– Экраны Фридмана, - странным голосом сказал офицер.
– Не понял. Они снаружи не сбиваются...
Захлопнул лицевой щиток и полез из дисколета. Экипаж без разговоров последовал за ним.
– Поставьте аварийную заплату!
– приказал офицер.
– Быстро! Мне внутрь надо, без заплаты двери не открыть!
Не вытерпел, сам вцепился в установочный блок. Заплата неуклюже поворочалась и встала на место, перекрыв пробоину. Ударом выплеснулась и затвердела ремонтная пена. На стартовую площадку мощным потоком пошел воздух, офицера даже качнуло.
– Кэп, если быстро, то есть ремонтный тамбур, - подсказал командир.
– Зачем мне ремонтный тамбур? А то я сам не знаю о ремонтных тамбурах! Совсем-то за идиота не держите! Мне к генераторам Фридмана, а они знаете, где?!
– А вы знаете, что туда охрана не пускает?
– ответно рявкнул командир.
– Я - офицер!
– Посмотрим!
В злом молчании они ждали разблокировки дверей.
– Я услышал вашу информацию о европейских резидентах, - буркнул офицер.
– Может, я и плохой стрелок, но штабную работу выполнял как положено - и передал что положено и кому положено сразу!
– И что?
– Экраны Фридмана не работают, вот что. А он туда один пошел, некому больше...
В молчании они побежали по осевой к генераторным отсекам. Охраны на месте не оказалось. На бегу офицер выдернул из крепления личное оружие - но выстрелил первым не он, а командир.
– Ду-дах!
Фигура взмахнула руками и рухнула.
– Попалась, сука!
– хищно сказал командир.
– Стрелок, проверь! И добавь!
– Ду-дах!
– Это же наша медичка!
– охнул офицер.
– Вы медичку застрелили!