Охотники за ФАУ
Шрифт:
Вдруг над лесом взметнулся столб дыма, затем донесся глухой взрыв. Дым расстилался над лесом.
— Два танка горят, — определил старший лейтенант.
— Но ведь дым светлый! — возразил Баженов.
Старший лейтенант удивленно поднял брови и напомнил:
— У немецких танков легкое горючее. Вы этого не знали?
Баженов даже закряхтел от досады.
Вскоре на опушке появились солдаты. Старший лейтенант поднес трубку к уху, готовясь вызвать заградительный огонь артиллерии, но над лесом взвилась зеленая
Баженов по радио вызвал автобус, связался с майором Тарасовым и сообщил ему обстановку. Ответ гласил — выступаем.
…Бойцы катили пушки по бревнам. Лошадей переправляли вплавь. Легкий танк с автоматчиками и саперами на борту перескочил по бревнам и рванулся вперед. Пошла вперед и пехота.
Баженов составлял сводку в штарм. Как оценить обстановку? А нет ли впереди еще танков? Но тогда почему затихла стрельба? Переданное им донесение сообщало, что, уничтожив два «тигра» за Гнилушкой, передовой отряд движется к Днепру. Ему ответили, что противник очищает левый берег.
…Автобус остановился на опушке леса, где их ожидал Андронидзе.
— Начальник! Иди смотри! И ты, Помяловский, тоже иди сюда!
За первыми деревьями на опушке, рядом с дорогой, было вырыто углубление для танка. Высовывалась только башня с орудием и пулемет. Еще три таких же окопа были видны дальше по опушке. Но только в одном из них дымился танк — остальные окопы были пусты.
— Интересно? — спросил Андронидзе и сам ответил: — Очень интересно. Пленный говорит, три танка ушли час назад к Днепру, а эти остались прикрывать. Впереди гонят большое стадо скота, похоже — породистого.
Поехали дальше. Пехоту и артиллерию головной походной заставы автобус нагнал через двадцать минут. Оказалось, танк с автоматчиками и саперами двигался справа по полевой дороге, чтобы обойти Медведовку — оттуда еще доносилась стрельба — и разведать обстановку.
— Может быть, наши основные части уже опередили меня? — сказал старший лейтенант. Он советовал не вырываться с автобусом вперед, не рисковать, а двигаться вместе. Баженов успокоил его: по последним сведениям штарма, противник быстро откатывается. Надо спешить к Днепру.
И снова радиоавтобус покатил по «ничейной земле». Головная походная застава осталась позади. Легкий танк двигался где-то правее. До Днепра оставалось километров пятнадцать.
Погода портилась. Тучи сгущались. Рваные, клочкастые, они низко неслись над землей.
Дорога была гладкой и чисто укатанной, поперечных канавок не было заметно, и все же шофер старался не ехать по колее. Из-за леса впереди донеслись выстрелы. Кто-то в кузове забарабанил кулаками в стенку кабины: дескать, стоит ли рисковать?
— Надо, — решил Баженов.
Въехали в лесок. Остановились. Баженов и Андронидзе отстегнули мотоциклы, закрепленные по бортам автобуса, и осторожно, гуськом выехали к деревьям у опушки. За полем виднелось большое село.
—
— Вижу. Полицай?
— Одно из двух. Дам-ка я пару красных ракет, посмотрим, как будет себя вести.
Андронидзе выстрелил. Красная ракета описала дугу над полем. Мужчина в штатском исчез. В селе забегали люди.
— Машут! — крикнул Баженов. — Машут — и завел свой мотоцикл.
— Кто машет, где?
— Да вон — красным флагом машет! Не видишь?
— Да подожди ты, не горячись!
Но Баженов уже мчался вперед, Андронидзе догонял его и ругался. Баженов держал левой рукой руль, а правой автомат. Но автомат не понадобился: у околицы их ожидала толпа жителей с красным флагом. Их обнимали, им жали руки. Каждый спешил расспросить, высказать свое, наболевшее. Посыпались вопросы: не вернутся ли сюда гитлеровцы? Выкапывать спрятанные в землю вещи? Или, может, обождать? Что слыхать про молодежь, угнанную в Германию?
— Вот он, герой наш, — показывали на седого стройного старика со знаменем. — Сохранил с сорок первого боевое знамя полка, которое ему передал умирающий командир.
Оказывается, сюда тоже приходили поджигатели, но жители достали запрятанное оружие и разделались с ними.
Когда этот стихийный митинг заканчивался, Баженов заметил в толпе двух автоматчиков и подозвал их. Бойцы доложили, что они из разведгруппы, возвращаются с донесением. Разведгруппа уже возле Песчаного. Фрицы почти все переправились на правый берег. На нашем берегу, как утверждают жители левобережья, остались только отдельные танки и небольшие группы гитлеровцев: спешно минируют берег и подходы к Днепру.
— А вы почему задержались здесь? — спросил Андронидзе.
— Так за руки ж тянут, просят победу отпраздновать, неудобно ж отказаться, — оправдывались бойцы.
Посадив разведчиков позади себя на мотоциклы, офицеры вернулись к автобусу. Баженов отправил шифровку о том, что по сведениям, полученным от местного населения и нашей разведки, немцы эвакуировались с левого берега. Группы боевого охранения минируют берега и подъезды к Днепру. Одиночные танки маневрируют, создавая видимость танковых соединений. Он, Баженов, решил двигаться впереди ГПЗ передового отряда в направлении Песчаное — Тарасовка.
Ответная шифровка гласила: «Высылаю в район Песчаного тридцать автомашин, По дороге они захватят пехоту передового отряда. Срочно собирайте по селам годные лодки. прочие плавсредства. Прежние распоряжения остаются в силе. Проследите, чтобы части на вашем участке Бережаны — Ольховище заняли оборону по берегу Днепра, готовились ночью форсировать. Выезжает Бутейко».
Баженов передал данные разведки и распоряжение майору Тарасову, который ответил, что уже получил по радио приказ от комдива