Ольга – княжна Плесковская
Шрифт:
– Вот девки глупые, днём раньше, днём позже – какая разница? – добродушно проворчал ей вслед Яромир.
Собирались недолго – свадьбу назначили на послезавтра и весь последующий день от зари до зари и утро дня торжественного проходили в приготовлениях. Во всех дворах сельчан что-нибудь пеклось, жарилось, варилось, настаивалось к свадебному пиру. Томила поехал на телеге в соседнее село, где проживал волхв Рода, творящий семейные обряды. Для Малины истопили баню, она окончательно должна была смыть с себя девичью жизнь, и, умерев для Рода отцова, вновь родиться для Рода Мужнего.
Яромир распорядился вынести из
У столов на поляне вовсю кипела работа. Туда-сюда сновали сельчане, что-то приносили, раскладывали, накрывали, расставляли. Руководила всем пожилая и опытная сваха Велимудра. Произведя какие-то нехитрые подсчеты, она подозвала к себе Ольгу, усердно участвующую во всей этой праздничной суматохе, и подробно объяснила, какой и сколько не хватало на столах посуды. Ольга кивнула и послушно отправилась в воеводину избу, разыскивать требуемое.
За Ольгой увязался вызвавшийся помочь восьмилетний сынок Томилы, Любим, что был ей за младшего братишку. Когда Ольга с Любимом зашли на воеводин двор, мальчишка решительно ухватил Ольгу за руку.
– Постой сестричка, я сейчас тебе кое-что покажу, дивное, – загадочно сообщил Любим.
– Некогда, Любим, потом покажешь, – отмахнулась Ольга
– Да я быстро, – и не дожидаясь ответа, потащил Ольгу по направлению к поленнице, за которой обнаружилось настоящее сокровище – два меча, по виду совершенно боевых, только размером меньше и вырезанных из дерева.
Тут надобно заметить, что мнил себя Любим в отроках на заставе и вовсю к тому готовился. Стрелял из самодельного лука, бился с дружками на палках, воображая сии подручные средства то мечами, то секирами, то палицами. А спрятанное за поленницей сокровище три дня назад привез Любиму воевода Яромир, и будущий грозный гридень ну никак не мог с ним наиграться, тем паче, что при матери с отцом особо не решался, сокровище хоронил, остерегался – вдруг отберут.
– Сестричка, милая, давай поратимся, – Любим просительно заглянул Ольге в лицо. Ольга всегда была ему первой подружкою и наставницей в подобных забавах.
– Да ты, братишка, видно ума лишился, – Ольга возмущенно выдернула руку. – Малина ныне замуж выходит, матушка Голуба сама не своя от волнения, ещё дел уйма не переделано, а у тебя одно баловство на уме.
– Ну, Олёнка, ну, пожалуйста, – не унимался Любим
– Иди с дружками своими пораться. А мне некогда, – Ольга решительно направилась в избу.
– Да я уж всех дружков побил, мне дядька Ёрш такие премудрости показал, спорим я и тебя побью! – запальчиво крикнул Любим и последовал за Ольгой. Ершом звали пестуна младших дружинных отроков.
– А что же тебя дядька Ёрш в дружину не возьмет? – спросила Ольга, между тем открывая сундуки и поставцы и доставая из них разные чаши да блюда.
– Он-то хоть сейчас готов, да батька не пускает, – вздохнул мальчик, расстроенный одновременно и батькиной строгостью и Ольгиной нынешней неуступчивостью.
– Ладно, братишка, так и быть, давай побалуемся, – вдруг согласилась Ольга. – Только уговор, если тебя побью, стрелой летишь в гридницу и набираешь всякой разной посуды, какой найдёшь и несешь её на свадебный стол. Согласен?
– Ага, – глаза Любима радостно вспыхнули. – А если я тебя побью, будем ратиться ещё… – тут Любим задумался. – Три раза
– Ну, давай сюда, твою игрушку, да пойдем на двор, – с нарочитым равнодушием бросила Ольга. По чести сказать, до подобных забав, она сама была большая охотница.
Едва Ольга сняла кожаные черевички и завязала узлом подол платья, чтобы удобнее было биться, как неугомонный Любим налетел на неё соколом. Ольга ловко увернулась, но нападать в ответ не спешила. Размахивая мечом, Любим опять ринулся на Ольгу. Ольга удары отбила и снова отступила. Воодушевленный Ольгиной якобы робостью Любим продолжал яростно наседать. Тут Ольга развернулась и бросилась бежать, Любим за ней вдогонку. Они обежали уже весь двор, и Ольга вдруг остановилась, как вкопанная, и отпрыгнула в сторону, а Любим, не ожидавший подвоха, так же резко остановиться не сумел и пробежал ещё немного вперед, оказавшись к Ольге спиной, чем коварная девица не преминула воспользоваться – тут же плашмя нанесла удар по тому мягкому месту, что пониже спины. Удар оказался сильным, и Любим, потеряв равновесие, шлепнулся на колени и выронил меч, который Ольга тут же отшвырнула ногой. Деревянное лезвие Ольгиного меча оказалось прижато к шее Любима.
– Не честно, – прогнусил мальчишка, поднимаясь и потирая ушибленное место.
– А ты, значит, будешь только с честными вражинами ратиться, – насмешливо сказала Ольга, – а коварных да подлых стороной обходить? Наука тебе братишка, когда бьёшься, не позволяй ворогу ум себе мутить.
– Молодец, поучила парня, – сказал кто-то.
Ольга с Любимом дружно обернулись на голос и увидели стоящего у калитки Киевского князя. Пес Дружок, сидевший на цепи у забора, давно уж заходился заливистым лаем, сообщая хозяевам о незнакомце, но заигравшиеся состязальщики не придавали тому значения.
– Здрав будь, княже, – промолвила Ольга.
– И тебе не хворать, красна девица, – князь зашел на двор и направился к ним. – Ты значит ещё и на мечах горазда. Может, мне такую ловкую девицу к себе в дружину взять? Может, и меня чему научишь?
Ольга покраснела и одернула подол. Впрочем, князь, будучи свидетелем всего боя, уже успел налюбоваться стройными девичьими лодыжками, а потому пристально смотрел Ольге в глаза.
– А ну-ка, малец, давай сюда свою игрушку, а сам пока мою можешь поблюсти, ежели удержишь, только смотри не обрежься, – с этими словами князь отстегнул ножны, положил их на поленницу и взял из рук Любима деревянный меч.
– Ну что же, девица, покажи себя во всей красе, – князь, похлопывая себя голомем меча по ладони шуйцы, медленно и даже лениво начал приближаться к Ольге, не делая никаких попыток наступать. Когда расстояние сократилось до вытянутой руки, Ольга резко замахнулась на князя мечом, и толком даже не поняла, как он отбил удар, только почувствовала, как беспомощно взлетела её рука, едва не выворачиваясь из сустава, тем не менее, меч удержала. А князь, оставался всё в том же положении, словно бы меч его сам собою ответил на удар. Стоял он расслабленно, чуть ли не зевал. Как старый сытый кот, забавлявшийся с пойманной мышкой: и занимательности никакой, и отпустить жалко. Побледневшая Ольга отступила на шаг назад и решительно отбросила свой меч в сторону.