Омаранская сага
Шрифт:
Мы будем следовать за этим притоком, пока он нас приведет, — сказал Раннович. — И мы принесем обратно те новости, которые найдем.
— Если ты не вернешься через неделю, — сказал Хельвор, многозначительно нахмурившись, — вернемся ли мы в Цепь? Это было стандартное понимание Хаммавара. В прошлом они славились своими смелыми путешествиями, но у них были свои собственные правила. Если Раннович не сможет уложиться в установленный срок, ему придется предположить, что Хельвор исчезнет.
Он посмеялся. — Да, Хельвор. Но сначала вам придется открыть ущелье.
Хельвор бы повторил его смех, но никто из команды не смог расслабиться
Сказав несколько последних слов, Раннович и Сисифер повели группу вверх по сужающемуся притоку, их шесть лодок тихо шли по воде, все взгляды были устремлены на нависающую над ними растительность. Он был запутанным и толстым, ничего не указывало на то, что могло быть внутри него, и по мере того, как они углублялись в узкое ущелье, звуки наверху становились приглушенными и далекими. Время от времени над головой мелькала тень птицы, но она двигалась слишком быстро, чтобы ее можно было заметить. Мужчины перебирали мечи, гребцы изучали воду впереди и позади, уверенные, что какой-то враг, должно быть, готовит атаку.
Пока отряд Ранновича продвигался вверх по реке, Хельвор заставил оставшихся людей работать, крича на них и выкрикивая приказы. Он знал, что если бы он позволил им сидеть без дела, мрак леса вскоре овладел бы ими, поэтому он усердно работал с ними. Они осмотрели каждый канат на предмет износа, затем сняли парус и принялись его чинить. Шли часы, и люди все больше погружались в свои задачи, и хотя за лесом постоянно следили, он не подавал никаких признаков враждебности или извержения на них врага.
Той ночью темнота быстро сомкнулась над ними, солнце скрылось за лесом ближе к вечеру. Хельвор настаивал на том, чтобы горело лишь минимальное количество масляных ламп. В лесу становилось все тише, и гул насекомых стих. Даже вода, казалось, понизила голос до шепота. Ветра не было, воздух стал холодным. Большинство мужчин были сонными, поскольку весь день тяжело работали. Они начали засыпать, Хельвор с ними. У тех, кто дежурил на носу и корме корабля, тоже потемнело, и им оставалось только изучать темноту.
Когда лодка начала двигаться, охранники сначала этого не заметили. Он скользил вдоль берега, его якорь и веревки были оборваны, пока Рордас на корме не понял, что происходит. Он вскрикнул и прыгнул на середину корабля, разбудив остальных. Мечи сверкнули в слабом свете ламп, и все люди вскочили и бросились к бортам корабля.
Наши линии перерезаны! — выругался Хельвор, ощетинившись от ярости. Но они никого не видели. — Бросай новый якорь, — крикнул он, и лес заглушил его голос. Приказ был быстро выполнен, но не успел запасной якорь удариться о воду и погрузиться под нее, как леска обмякла. Его притащили с разрезанным концом, хотя при ближайшем рассмотрении показалось, что он был прокушен насквозь. К этому времени корабль уже был в главной реке. Мужчины пытались рассмотреть стены ущелья, но ночь была похожа на черный туман.
— Используй весла! Давай, придурки, двигайся, двигайся! — прорычал Хельвор, его голос был полон беспокойства. На борту было всего несколько человек. Возможно, им удалось бы остановить корабль веслами, но течение было опасно быстрым. Восемь длинных весел ударились о воду и на мгновение затормозили корабль, но затем одно за другим весла разбились, расколовшись, как будто их заклинило в зазубренных камнях под водой. Что было внизу? Разум Хельвора кричал, когда его корабль кренился и раскачивался, беспомощно валяясь. Он находился на середине течения и внезапно наткнулся на что-то, возможно, на песчаную косу, хотя Хельвор не мог понять, как песчаная коса могла оказаться здесь, в такой быстрой реке, зажатой между ее скалистыми берегами.
Его команда беспомощно посмотрела на него, и он увидел, как ужас пробежал по их лицам. Он махнул
Сам Хельвор смотрел вверх по течению, хотя в кромешной тьме было трудно разглядеть какие-либо детали. Однако движение было, и он наконец увидел взмах весел. Еще одно ремесло! Узкое, с длинной, заостренной мордой, оно надвигалось на них, как огромное сбежавшее бревно. У него не было парусов, и он был черным, как смерть. Внутри него были силуэты, и в ночное небо торчали копья, но Хельвор не мог видеть лиц.
Он крикнул своим людям, сказав им, чтобы они были готовы принять удар тарана. Река почти намеренно развернула его корабль, подставив борт навстречу приближающемуся месту. С поразительной скоростью темный корабль двинулся вперед, его таран пронзил цель, словно гигантское копье, вонзаясь во внутренности корабля Хаммавара. Древесина треснула, и палуба рухнула. Люди Хелворса едва могли удержаться, их чуть не выбросило за борт, когда вражеское судно проломило их корабль.
Хельвор поднял меч, крича от негодования и ярости, и сразу же оказался перед дюжиной воинов. На них были тонкие металлические доспехи, черные, как ночь, их шлемы были надвинуты на лица так, что были видны только глаза, хотя это были глаза зверей, диких и голодных. Они не издавали ни звука, шагая вперед со скоростью насекомых, рубя Хельвора, их изогнутые лезвия со свистом почти разрезали его на части, где он стоял. Позади них были другие более крупные существа, огромные, раздутые существа с огромными головами и удлиненными клыками. У них не было оружия, но руки у них были длинные и массивные, с когтями вместо пальцев, и казалось, что они слепо рвали воздух перед собой. Хельвор знал их такими, какими они были: ненавистными Ферр-Болганами, порождениями Анахайзера. Но хаммаварам были неизвестны дьяволы в черных доспехах. Корабль был полон их, а за ними всеми стояла закутанная в плащ фигура, молчаливая, с капюшоном, пастух, гонявший их так же безжалостно, как таранят корабли.
У Хельвора больше не было времени воспринимать происходящее. Удар по голове отбросил его на наклонившуюся палубу. Его ноги выскользнули из-под него, и он упал. Он лишь наполовину осознавал, что мир ускользает от него, а затем упал в израненное брюхо своего корабля. На палубе воины в черных кольчугах легко рубили остальных матросов. Один прыгнул в реку, но через несколько минут начал кричать, когда что-то под водой схватило его и разорвало на части.
Не успели лодки Ранновича уйти далеко вверх по притоку Феллуотера, как он понял, что река повернет вспять и приведет к холмам над ущельем. — Подальше от леса, — сказал он Сизиферу. — Хотя, если мы поднимемся на холмы, мы сможем просканировать то, что находится под нами.
— Да, я думаю, нам следует попытаться посмотреть, как находится эта земля. Если мы войдем в лес без ясного представления, мы можем заблудиться почти сразу», — согласилась она. Она снова сочла своим безумием привести их сюда. Одно дело было последовать за Корбиллианом и остальными в земли востока, но они обладали силой, численной мощью. Эта земля ощетинилась иным видом террора.
Поздно вечером им пришлось высадить лодки на берег, так как впереди был водопад. Лес не поредел, деревья толпились вместе и собирали тени, как будто они были драгоценными. Но правый берег был менее густонаселен, деревья были немного реже, и люди могли видеть сквозь них и вверх по склонам лесной массив, окаймляющий подножье холмов. Раннович предложил идти вверх, удаляясь от реки. Они нашли место для лодок, срубив ветки, чтобы прикрыть их, а когда закончили, Сизифер удивился тому, насколько хорошо они их замаскировали. Она сомневалась, что лес удастся обмануть, хотя у нее все еще не было возможности оценить его возможности. Она знала, что в нем есть жизнь, вероятно, наблюдая глазами, но не могла ничего выделить.