Омут. Оборотная сторона доллара. Черные деньги
Шрифт:
— О Господи! — говорил он сейчас. — После всех этих лет мы снова вернулись к девочке Дрю.
— Ну так как? — спросила Эллен.
К счастью, раздался телефонный звонок. Хиллман снял трубку, ответил и повернулся ко мне, зажав рукой микрофон.
— Это Бастиан. Просит вас. Вы можете воспользоваться телефоном в комнате прислуги. Я бы хотел послушать с этого аппарата.
Спор вряд ли бы оказался плодотворным. Я понимал, что спорить бесполезно, поэтому прошел через «музыкальную комнату» и столовую к
— Арчер?
— Я.
— Ну вот, я все проверил насчет Дика Леандро. И только что разговаривал с его подругой. Она на последнем курсе колледжа, зовут ее Кати Оджилви, и ей принадлежит «шевроле», модель этого года, синего цвета. В конце концов она призналась, что прошлым вечером разрешила ему воспользоваться своей машиной. Судя по спидометру, он проехал более сотни миль.
— Вы уверены, что ее с ним не было? С ним была девушка или, возможно, мальчик, в этом Дали не совсем убежден.
— Это не мисс Оджилви. Ее очень обидело, что он воспользовался ее машиной, чтобы отправиться в длительную поездку с другой девушкой.
— Она знает эту девушку?
— Та леди обронила на переднем сиденье губную помаду, очень дорогую. Вряд ли мисс Оджилви раскололась бы с такой готовностью, если бы не эта губная помада, — добавил он холодно. — Видимо, Леандро предпринял все необходимое, чтобы все оставалось в тайне.
— Он объяснил ей, почему так поступил?
— Ему надо было сделать что-то, связанное с похищением Тома. Вот все, что она знает. Может, пора нам добраться до Леандро?
— Он едет сюда. Может, вам тоже лучше приехать? Вслед за ним?
— Вы так говорите, словно события достигли критической точки.
— Да. Так оно и есть.
Я уже видел их очертания. Они горели у меня перед глазами, как фонари, освещающие мотель Дака. Повесив трубку, я посидел в темноте и попытался отогнать видения. Но они кружились вокруг и, наконец, растворились, соединившись с реальным миром.
— Моя родина, — напевала Тому на кухне миссис Перес, — страна множества рек. Там целых одиннадцать рек, и я со своей семьей жила от реки так близко, что мои братья бегали купаться каждый день. А отец обычно приходил на реку по воскресеньям, ловил сетью рыбу и потом раздаривал ее соседям. И у всех соседей на воскресный ленч была свежая рыба. И все благодарили его за это.
Том сказал, что так не бывает.
— Ах, — говорила она, — там — самый настоящий рай. Моего отца все уважали. Летом там было очень жарко. А затем над Сьерра-Мадре собирались большие черные тучи и начинался страшный дождь, такой, что вода в реке за два часа поднималась
Том спросил, жив ли еще ее отец. Она весело сказала, что отец жив, ему сейчас за восемьдесят, но здоровье у него прекрасное. Ее муж как раз поехал сейчас навестить его в Мексику.
— Я хотел бы повидаться с твоим отцом.
— Может, у меня и найдется когда-нибудь денек. И мы съездим.
Я открыл дверь. Том сидел за кухонным столом, доедая суп. Миссис Перес с материнской улыбкой наклонилась над ним, а глаза ее были далеко, в Синалоа. Она неприязненно посмотрела на меня: я был чужестранец на их земле, в Синалоа.
— Что вы хотите?
— Я хочу поговорить с Томом и прошу вас оставить нас ненадолго.
Она заупрямилась.
— С другой стороны, — вдруг решил я, — в этом доме больше не должно быть никаких секретов. — Пожалуйста, оставайтесь, миссис Перес.
— Благодарю вас.
Она схватила кастрюлю из-под супа и понесла ее, потряхивая, к раковине, где до краев наполнила горячей водой. Том с нескрываемой скукой только из вежливости предложил мне сесть к столу напротив него.
— Я очень не люблю заставлять людей перебирать все детали, — начал я, — но ты единственный, кто может ответить на некоторые вопросы.
— О’кей.
— Мне неясен вчерашний день, особенно вечер. Ты был в «Барселоне», когда Майкл приехал из Вегаса?
— Да. Он вернулся в очень дурном настроении. Сказал, что сначала изобьет меня, а потом убьет. Во всяком случае, я решил убежать.
— Тебя никто не остановил?
— Он был бы рад избавиться от меня.
— А Сайп?
— Он был так пьян, что едва ли понимал, что делает. Он напился до потери сознания еще до того, как я ушел.
— Сколько было времени, когда ты ушел?
— Чуть больше восьми, еще не стемнело. На углу я дождался автобуса.
— Тебя не было там, когда приезжал Дик Леандро?
— Нет, сэр. — Глаза его широко раскрылись. — Он был в отеле?
— Видимо, был. Сайп или Майкл ни разу не упоминали его?
— Нет, сэр.
— Ты не знаешь, что он мог там делать?
— Нет, сэр, я вообще не много знаю о нем. Он — их приятель.
Он показал плечом и подбородком в направлении, где сидели Хиллманы.
— А чей он приятель в особенности: ее или его?
— Его. Но и она его использует.
— Он ее возит?
— Он делает все, что она захочет. — В голосе Тома послышались боль и гнев, гнев скрытый, гнев смещенного сына. — Когда он выполняет все ее желания, она говорит, что оставит ему по завещанию денег. Если же он что-то делает не так, например, когда он собирается идти на свидание, она говорит, что вычеркнет его из завещания. И он не идет на свидание.