Оперативный псевдоним «Ландыш»
Шрифт:
Она плутала по железной дороге до сумерек. И только надвигающаяся темнота заставила ее пойти на базу.
– Докладывай, – коротко приказал куратор.
– Задание не выполнила. Записку уничтожила.
– Обыщите ее, – приказал куратор комендантше и отвернулся.
– Снимай платье, лифчик. Где папиросы?
– Какие? – делано удивилась Оля. – Те, что вы мне вчера дали? Съела вместе с запиской, что в них была.
– Хорошо. Достаточно.
Куратор рассмеялся.
– Почему не доложила, что нашла в папиросах шифровку? Почему, вообще, не
– Думала, что это часть вашего плана.
И Оля начала подробный рассказ. У нее уже слипались глаза, но куратор все спрашивал и спрашивал. Оля не говорила главного – в явочной квартире она встретила Олега Михайловича.
– Ладно. Иди спать.
И она покорно побрела к себе.
– Олечка, я вам чаю заварила. Попейте. До утра далеко. И не обижайтесь на меня. Мне приказали – я выполнила. Служба такая, – комендантша говорила сладким голосом.
– Я понимаю. Конечно. Спасибо за чай, – прошептала Оля, сжимая от ярости кулаки. – Пойду душ приму. Пусть пока чуть остынет.
После душа Оля вылила чай в цветок и легла спать.
– Лучше поголодать, чем из твоих поганых рук что-то принять, – шептала она в темноту.
Сон слетел с нее – возбуждение было слишком велико. Через какое-то время дверь в ее комнату открылась.
– Спит она, не волнуйтесь. Все до капли выпила.
Это был голос комендантши.
– Хорошо. Ищи записку.
Это был куратор.
«Отлично! – подумала Оля. – Усыпили, как собаку, а теперь ищут эту бумажку. Не найдете. Не позволю!»
Она включила настольную лампу и громко сказала, почти крикнула:
– Achtung! [6] В доме воры! Марш отсюда. И без стука не входить!
Куратор рассмеялся.
– А ты умнее, чем кажешься, детка. Спи. Пойдем, Маша. Угостишь меня чаем. Нам здесь не рады.
«Маша… – подумала Оля, – у нее, оказывается, есть имя».
Проснулась она только к обеду, и ее снова вызвали к куратору.
– С заданием вы справились. Я был уверен, что вы среагируете на Олега Михайловича.
6
Внимание! (нем.)
Оля молчала.
– Кстати, где шифр?
– В цветке, – буркнула Оля.
– Это неправильно. Цветы сразу переворачивают. Придумай что-то другое. Итак?
– Запомнить? – рискнула предположить Оля.
– Да. Это надежнее. Но когда угроза минует, снова записать. Ты помнишь, что было в записках?
И снова начались учебные будни. Только теперь к профессору добавили рукопашный бой и обольщение, стрельбу и фотографию, вождение машины и бег…
– Значит так, – начал занятие небольших размеров дядечка. – Твоя задача не только отбиться от противника, но и, пардон, платье не попортить. Ферштейн?
– Это как?
– Это так, что будешь заниматься в туфлях и при полном параде, – не обращая внимания на Олино
«Обольщение» проходило не менее забавно.
– Давай краситься подручными средствами. Что у тебя всегда должно быть с собой?
И так изо дня в день.
Наибольшие сюрпризы преподносил профессор. Например, Оля иногда сознательно ошибалась. Профессор не исправлял.
«Как это странно, – думала она вечерами, – почему не поправляет? Нарочно? Или не замечает?»
Через четыре месяца куратор вызвал ее для беседы.
– Скажи, Оля, ты понимаешь, к чему тебя готовят?
– Думаю, да…
– И?
– Разведка, – выдохнула она.
– Какая догадливая! Твоя специализация еще не совсем ясна. И острой нужды в тебе тоже пока нет. Поэтому шлифуй язык. Начнем углубленно разбирать карты. А там посмотрим.
Женщина, которая вела «обольщение», была крайне сдержанна в оценке Олиных способностей.
– Задание на сегодня. Поцеловать в щеку всех мужчин на базе. Напоминаю, губами. Быстро. Словно клюешь. Телом не прижиматься.
Оля поцеловала профессора, куратора, тренера по стрельбе и сторожа. Все восхитились.
– Что ж, молодец, – наконец похвалила «обольстительница». – Теперь дай понять мужчине, что он тебе нравится. Руку на предплечье и перебери пальчиками. Но только один раз. Повтор – свидетельство нервозности. Если почувствуешь, что мужчина напрягся, – ты у цели. Но становишься уязвимой. Живот втяни. Будь готова…
На базе в другом крыле жили и другие люди, но о них можно было только догадываться. Занятия составлялись так, что только запах, чужой запах давал представление о присутствии людей.
Обслуга Оле больше не досаждала. Тетя Маша старалась даже угодить. Исключение составляла только буфетчица. Это был особый случай. Часто во время разговоров с куратором Оле казалось, что эта красивая полногрудая женщина стоит за дверью. А еще один раз она видела ее с профессором в беседке.
«О! Да у них любовь, – подумала она. – Как здорово!»
Профессор обнимал женщину и что-то тихо приговаривал. По крайней мере, губы шевелились. Олю они не видели.
При очередном посещении Москвы Оля снова встретилась с Олегом Михайловичем.
– Ты молодец. Все сообразила правильно. Поздравляю с крещением.
Он помолчал.
– Я хочу тебя предупредить. Понимаешь, в нашем деле очень важно, как ты сам готов выполнить задание. Никто не может этого знать. Только ты. Поэтому, если чувствуешь неуверенность, боишься, еще что-нибудь – честно откажись. Ты не штучный товар.
– Не знаю. Наверное, да. Просто…
– Просто поверь мне на слово. Все взвесь. Первое задание, обычно, бывает пустячное. Проба пера. Но все бывает. Проси запасной пароль, еще один выход. Выспроси все. Не стесняйся. Руководству часто кажется, что всего-то делов: зашел в лес и вышел. Куда? В город? Где взять одежду? Связной – кто? Если не пришел, что делать? Сколько ждать? Что потом делать? Понимаешь?