Опороченная (Карнавал соблазнов)
Шрифт:
Эйрик все это уже слышал, однако был невероятно огорчен перспективой потерять такого хорошего человека. Эдмунд, несмотря на молодость, всерьез старался идти по стопам своего брата Ательстана, воителя и ученого человека, первого «короля всей Британии».
— Стервятники уже не могут дождаться смерти Эдмунда, чтобы поделить королевство, — продолжал Роберт, — все эти исчадия сатаны, которых возглавляют такие, как Стивен из Грейвли.
При упоминании злейшего врага Эйрик резко вскинулся, однако ничего не сказал.
— Даже отбиваясь от
— Вот эти самые гадюки, которые сидят сейчас у тебя в зале, причиняют ему много огорчений, — с вызовом произнес Освальд.
Эйрик встрепенулся.
— Вы сомневаетесь в моей верности своему сеньору? — горячо воскликнул он.
— Нет, — покраснел Освальд, явно сожалея о своих необдуманных словах. — Но странно видеть в твоем зале теплую компанию людей, готовых сожрать живьем нашего короля.
— Хм, я бы не стал называть это теплой компанией. Скорее… как бы это назвать?.. ну, скажем, рыболовецкая команда.
— А ты кит? — со смехом поинтересовался Освальд.
Они засмеялись, и Освальд немного подобрел.
— Можно лишь гадать, каких еще морских чудищ они выловят, болтаясь по неспокойным водам Нортумбрии, — проворчал он.
— Не сомневаюсь, что их окажется немало, — признал Эйрик. — Не секрет, что Анлаф стремится восстановить норманнское господство над Нортумбрией. Найдется и множество других, готовых последовать за ним, чтобы избавиться от гнета саксов.
— А за спиной у него стоит коварный Вульфстан, могу поклясться, — добавил священник из угла, где он, расслабясь, потягивал мед из своего кубка.
— Да, это так, — подтвердил Эйрик. — Вульфстан уже давно поддерживает норманнов со своей кафедры в Йорке, но еще больший пыл проявляет на собраниях кланов по графствам.
— А Орм? — осторожно поинтересовался Освальд, зная, что граф Орм и Эйрик делили норманнское наследие. — Присоединится ли он к их борьбе или станет, как обычно, поддерживать монетами обе стороны, выжидая, куда подует ветер?
Эйрик тщательно взвесил свои слова, прежде чем отвечать:
— Мне известно, что Орм, как и Вульфстан, предпочитает Анлафу моего дядю, Эрика Кровавого. Эрик заигрывает с норманнской знатью в Нортумбрии, дразнит их картинами независимой Нортумбрии под правлением короля с древней кровью. Так что, да, я думаю, скорей всего и Орм, и Вульфстан поддерживают норманнское проникновение в эти земли, будь то из Дублина или с Оркнейских островов.
— Оркнейские острова… Это там Эрик Кровавый собирает силы, после того как другой твой дядя, Хаакон, выставил его из Норвегии, верно? — поинтересовался Освальд.
— Да, этот Эрик — жестокий ублюдок. Но при всем при том многие видят за ним будущее.
— Ты поедешь с нами сегодня вечером? Ответишь на призыв своего короля? — спросил наконец Освальд.
— Я все же не понимаю своей роли. Неужели король верит, что я в состоянии предотвратить угрозу со стороны норманнов? Войска уже собираются по всей Нортумбрии, день за днем, даже прибывают из-за моря, поджидают только смерти короля, чтобы тут же приступить к делу.
— Поскольку ты одновременно и сакс, и викинг, король считает, что неплохо бы тебе вмешаться. Хоть Малькольм и присягнул ему на верность, он все равно ему совсем не доверяет. Эдмунд хочет, чтобы ты отправился к Малькольму и постарался выяснить его истинные настроения, не замышляет ли он снова предательство. На самом деле король стремится избежать сражения и удержать Малькольма при себе, что еще кажется ему возможным. Если Малькольм отречется от своей клятвы, кровавая рубка окажется неминуемой.
Эйрик увидел логику в их словах, но все еще не торопился давать согласие на роль эмиссара.
— Мы выезжаем вечером. Отправляйся с нами и дай Эдмунду возможность самому объяснить свой замысел, — настаивал Освальд. — Он посвятит тебя во все подробности.
Тут со своего места поднялся священник и осторожно направился к Эйрику, протягивая ему какой-то обернутый в кожу предмет.
— Эдмунд посылает тебе этот дар, — тихо сказал он. — По его словам, ты поймешь, как он нуждается в твоей помощи, если увидишь его.
Плечи Эйрика устало поникли, когда он, раскрыв сверток, узнал лежавшее внутри распятие. Такой знаток редкостей, как король Ательстан, дорожил им больше, чем всеми другими своими реликвиями, поскольку в нем хранились ресницы его любимого великомученика, Святого Кутберта. Умирая, он завещал распятие Эдмунду. Передавая его Эйрику, Эдмунд показывал этим, насколько высоко он его ценит. И более того — Эдмунд никогда бы не расстался с этой бесценной памяткой о брате, не будь он убежден, что во многом именно в руках Эйрика его собственная жизнь и судьба трона.
Последние сомнения покинули Эйрика. Он должен повиноваться желанию своего повелителя. Даже если для этого придется покинуть молодую жену накануне свадебной ночи.
Святые мощи! — виновато подумал он, улыбаясь себе под нос; эта женщина и так настоящая фурия, а теперь-то уж точно взбесится. Может, попросить брата Тайкира, пусть передаст ей известие о его отъезде? Нет, тут же решил он, такие вещи не стоит взваливать ни на кого другого.
Он резко встал:
— Прошу вас, отдыхайте и наливайте себе еще меду. Я пока соберусь в дорогу.
За дверью он сказал Вилфриду:
— Пришли мне оруженосца, чтобы помог собраться. Да передай Сигурду с Гуннером, что они поедут со мной. Пусть возьмут шесть воинов на свой выбор.
— А леди Идит? Мне что-нибудь передать ей?
Эйрик наморщил лоб:
— Скажи ей, чтобы пришла ко мне в спальню.
После ухода Эйрика Идит почувствовала себя среди гостей еще более неуютно. Сейчас, после свадьбы, она должна считать себя леди Равеншир, но легко говорить — благородные гости ясно давали ей понять, что за таковую ее не принимают.