Орден геноцида
Шрифт:
Хотя, отчего же непонятно? Очень даже понятно. Я с этим дерьмом всего пару недель существую, а уже как баньши вою. Не представляю, как со всеми этими видениями можно годами жить…
Может, попробовать как-то замкнуть этот Дар, будь он неладен? Или хотя бы приглушить. Эликсиры хлестать литрами у меня никакого желания нет, да и загнусь я в таком темпе ещё быстрее… Но, может, получится это магией как-то исправить? Вычленить участок клетки, что ответственен за Дар предвидения, да и отсечь его ко всем дэвам! Ну её в пень, такую силу. Пусть даже ранг снова откатится — как-нибудь и без прогресса в магии проживу. Раньше же как-то жил? И даже после этого загадочного прогресса так уж сильно на магию не полагался — светляки и усиления и с десятым рангом делать можно. Главное — грамотно и вовремя их применять…
И вообще — пули летят быстрее заклинаний.
— …Смирно! — рявкнул адъютант.
Я поморщился от боли в боку и вместе с остальными офицерами подниматься с места не стал, просто сел прямее — иначе пока не получалось.
— Вольно, господа, вольно…
В зал совещаний штаба армии «Север» вошла высокая красивая женщина лет сорока, одетая в чёрно-серебряный мундир. Длинные прямые волосы цвета спелой пшеницы без всякого намёка на седину, голубые глаза, чёрная трость с серебристым набалдашником в руке…
И погоны фельдмаршала.
Даже не скажешь, что тайному советнику Его Величества Императора больше пятидесяти…
— Большая честь видеть вас здесь, ваше высокопревосходительство леди Гённегау, — коротко кивнул Валенштейн. — Чем обязаны столь высокому визиту?
— Хотела лично засвидетельствовать моё восхищение столь блестяще проведённой кампанией, — улыбнулась герцогиня. — Дороги на Пермь и Обдорск открыты, а значит ордена уже ждут вас, господа!
— Всего лишь удача, миледи, — скупо улыбнулся генерал. — Повезло, что среди наших командиров нашёлся местный, предупредивший нас о множестве неочевидных нюансов.
— Вот как? — удивилась фельдмаршал. — Могу ли я познакомиться со столь ценным кадром?
— Разумеется, леди. Позвольте представить — оберстлейтенант Винтер, командир панцергруппы «Цербер».
Я кивнул, приветствуя второе лицо Железного Пакта.
— Прошу простить, что не могу поприветствовать вас как должно, леди Гённегау…
— Оберст ранен, — добавил начальник штаба. — Нет, вы только представьте, госпожа фельдмаршал!.. В этом княжестве завёлся самый настоящий одержимый! Хорошо, что майор Винтер вовремя его опознал и обезвредил…
— Вот как? — Гённегау слегка склонила голову, внимательно рассматривая меня. — Тогда — моя благодарность, сэр Винтер. А, вы, кстати, не из тех ли самых Винтеров? Хотя, вряд ли, конечно…
— Из тез самых, — слегка поморщившись, ответил я. — Впрочем, дядя не успел передать титул, так что вряд ли я могу зваться графом.
— Маркграфом тогда уж, то есть герцогом. Если мне не изменяет память, ваш род до сих пор числится среди признанных кланов Пакта. Но… настоящий Заклинатель тварей? — удивлённо приподняла брови герцогиня. — Поразительно… давненько я не встречалась с вам подобными… Однако, ваши глаза, лорд Винтер…
— Я оказался слишком слаб для фамильного Дара, — аккуратно пожал я плечами, стараясь не бередить свежие раны.
— Не скромничайте, — улыбнулась Гённегау. — Вряд ли слабый получил бы восьмой ранг. А ваши раны… Это одержимый?
— Как ни стыдно мне в этом признаваться, но нет — всего лишь тва… то есть гейст из местного Ожога, — вздохнул я. — Отвык от общества… этих милых созданий… И слишком привык к магии.
— Разве ж это плохо? — усмехнулась герцогиня.
— Для егеря? Безусловно. Ведь пули летят быстрее заклинаний…
…Я моргнул и пришёл в себя.
— Эй, Курт, ты в порядке? — с подозрением спросила Хильда. — Выглядишь ты прям неважно…
— Пустяки, — отмахнулся я.
После завтрака разобрались с разными домашними делами вроде уборки, а потом, как обычно — тренировки. Бег, гимнастика, отработка приёмов, стрельба из тренировочных винтовок… Затем — обед, транс и занятия по магическим практикам. Заклинания бытовые и боевые; атакующие, защитные, поисковые и усиливающие — всё как обычно.
И как обычно — я опять веду учебный бой с Хильдой…
Тело действует будто бы само по себе, отражая и блокируя удары сестры. Хильда злится — с каждым днём всё больше и больше, но — не всерьёз. Она просто не любит проигрывать и ненавидит сдаваться…
— Чего ты ждёшь?
Я поднимаю руку с зажатым в ней пистолетом.
— Покончи с этим, палач.
Я целюсь Хильде прямо между глаз, совмещая мушку и целик «маузера»…
Сестра от души бьёт меня ногой в бедро, но промахивается — в последний момент я просто делаю шаг назад. Впрочем, Хильда не теряет темпа и бьёт второй ногой с разворота, целясь уже в корпус.
Резко приседаю и делаю ногой подсечку. Задеваю опорную ногу, сшибая кузину, но она в полёте умудряется извернуться, оттолкнуться от земли рукой и приземлиться на ноги.
Хильда тряхнула головой, сдула выбившуюся прядь, проворачала:
— Да ё-моё! Почему так-то!..
И снова бросилась на меня.
— Почему ты выбрал меня, а не её, Конрад?! Почему я, а не она?! ПОЧЕМУ?!
Отбить два размашистых удара. Поймать кулак Хильды раскрытой ладонью. Удар второй рукой по локтю и ногой — под колено. Не со всей силы, конечно же, но всё равно чувствительно.